Базирование Су-24 на аэродромах САВО и ТуркВО

Конкретным поводом для привлечения фронтовой бомбардировочной авиации стала планировавшаяся на весну-лето 1984 года операция в Панджшерской долине, расположенной северо-восточнее Кабула. На этот период штаб 40-й армии готовил 22 крупные операции (почти вдвое больше, чем в прошлом году), но «Большой Панджшер» носил беспрецедентный характер: по оценке генерал-лейтенанта Г.Ф. Шкруднева, осуществить ее предстояло «с применением таких сил и средств, каких наши ВС не имели с 1945 года».

Весной 1984 года еще формально продолжалось перемирие, заключенное после предыдущих бесплодных попыток обуздать «Панджшерского льва», и, по словам командующего 40-й армией, «взятые на себя обязательства и договоренности, за редким исключением, Масуд выполнял». Однако механизм подготовки операции уже был запущен в действие, и для использования в полной мере фактора внезапности оперативники предложили «нанести первый удар до истечения срока действия перемирия». Обеспечить массированное воздействие с воздуха должна была развернутая на приграничных аэродромах группировка ВВС, по численности превосходившая собственно авиацию 40-й армии. В ее состав, помимо местных полков МиГ-21 и Су-17, вошли Ту-16 Дальней авиации, а также Су-24 двух авиаполков – 149-го гвардейского Краснознаменного бап из Николаевки под Алма-Атой и 143-го бап, переброшенного из грузинского Копитнари, известного как аэродром Кутаиси-1.

149-й бап был единственным в Средней Азии, имевшим новые бомбардировщики, а привлечение 143-го бап обосновывалось тем, что именно на базе этого полка проводились войсковые испытания по боевому применению Су-24 в горной местности. Грузинский полк перебросили на авиабазу Ханабад под Карши, а николаевцев разместили на истребительном аэродроме в туркменском Кокайты, ближайшем к месту операции. Авиабаза, располагавшая солидной бетонкой и обустроенной «гостевой» стоянкой, с первого дня войны работала в «невыключаемом» режиме: от границы ее отделяли всего 35 км, и взлетевший самолет через несколько минут уже находился над Афганистаном.

Летчик и штурман-оператор в кабине Су-24

Для размещения солидной авиагруппы базировавшиеся в Ханабаде истребители МиГ-23М временно вывели на соседний аэродром Чирчик, аналогично «разгрузили» от МиГ-21 и Кокайты. 143-й бап располагал Су-24 последних серий, с 11-й по 25-ю, однако с получением задачи выяснилось, что в ходе интенсивной эксплуатации на самолетах в массовом порядке «выбит» ресурс двигателей: до половины машин имели его остаток от 3 до 20 часов, а часть бомбардировщиков стоят разобранными для проведения доработок (невысокий гарантийный ресурс двигателя в 400 часов был ахиллесовой пятой в начальный период службы Су-24, причем положение осложнялось хроническим дефицитом достаточно сложных и дорогих АЛ-21Ф-3). Летчиков предписывалось отозвать из отпусков (благо каждый, убывая на отдых, обязан был указать точный адрес пребывания). Ситуация осложнялась тем, что команда на участие в операции была получена 4 апреля абсолютно неожиданно, отменяя все планы боевой учебы и требуя в течение трех суток привести полк в полном составе в боевую готовность и перебросить на другой аэродром, за 2000 км от своей базы. О цели перелета и сроках командировки не говорилось, хотя поговаривали о выдаче карт до Ханабада. Тут же наиболее сведущие в географии выяснили, что такой город есть в Афганистане, после чего в семьях началось волнение: неужели часть переводят в «дружественную республику»?

Полк подняли по тревоге, мобилизовав все силы и запретив покидать аэродром, пока в строй не удастся ввести требуемое число самолетов. Часть самолетов в полку к этому времени проходила очередные заводские доработки, пребывая в разобранном состоянии. Для их возвращения в строй и замены двигателей на всех нуждающихся машинах (а их оказалось порядком) техникам пришлось просто переселиться на аэродром, днюя и ночуя на стоянках и в ТЭЧ. В течение трех суток, заменяя двигатели и «перебрасывая» их с одних самолетов на другие, удалось подготовить 29 бомбардировщиков. Еще пару пришлось «одолжить» у соседей из староконстантиновского 7-го бап.

Подготовка Су-24 к полету

9 апреля полк под началом командира подполковника Кузьминского выполнил перелет в Ханабад. Посадка также не обошлась без приключений: один из первых самолетов коснулся полосы с перелетом, сжег резину колес при интенсивном торможении и, выкатившись на грунт, зарылся в мягкую землю по самое брюхо. К счастью, обошлось без серьезных повреждений, работоспособными остались и двигатели. В оставшиеся дни отдыхать тоже не пришлось: с завода и частей по всему Союзу начали по воздуху доставлять на замену столь необходимые двигатели. Работа шла прямо на стоянках днем и ночью, чтобы не терять время, – тут же ночевали и на керосинках готовили пищу. Одновременно на аэродром колоннами машин и эшелонами завозились боеприпасы, внушительными горами громоздившиеся у стоянок.

149-й бап попал на войну с той же чисто военной неожиданностью. 7 апреля в Николаевке шли учения, в ходе которых предстояло отработать перебазирование на другой аэродром. Самолеты полка были постарше – машины 8-й серии имели уже десятилетний возраст и при переходе на новую технику были получены из того же Копитнари (еще четырьмя Су-24, доводя численность до штатной, поделился староконстантиновский 7-й полк). Летный состав практически полностью имел 1-й класс подготовки. 30 экипажей во главе с командиром полка полковником С.А. Бокачем взяли курс на Кокайты. Задерживаться там никто не собирался – после обеда планировали вылететь обратно, поэтому не брали даже зубных щеток. Однако в столовой летчики Су-17, работавшие по ДРА из «прифронтовых» Кокайтов, встретили гостей словами: «Ребята, не торопитесь. Видели штабеля бомб на аэродроме? Пока все это не выгрузите «за речку», домой не вернетесь». И в самом деле, к вечеру выяснилось, что экипажам Су-24 действительно предстоит «выполнить несколько вылетов с отработкой практического бомбометания по заданным целям». Многим вспомнилось, как дома они отмахивались от ходивших еще недели две назад по базару в Николаевке слухов о предстоящей полку «работе по Афгану…».

Варианты боевого снаряжения Су-24 в Панджшерской операции 1984 года

В оставшиеся дни экипажи занимались интенсивной подготовкой с изучением района предстоящих полетов, особенностей самолетовождения и боевого применения в горах, отработкой действий в аварийных ситуациях и организацией поисково-спасательной службы. НАЗ в катапультных сиденьях перебрали, вместо бесполезной в горах надувной лодки и удочек уложили пару фляг с водой, медицинский пакет и автомат АКС-74У с двумя рожками (аэродромный люд на всякий случай советовал добавить туда еще и «халат с тюбетейкой»). Непременную проработку о «братской помощи афганскому народу» провели политработники. Ближе пришлось ознакомиться и с наваленными всюду «средствами поражения» – мощными бомбами, которые дома использовали от случая к случаю, чаще применяя для отработки бомбометания «игрушечные» практические П-50-75. Боевого опыта все же никто не имел, как вспоминал штурман Су-24 В.А. Бейфус, «все стало ясно, кроме одного – как оно будет на самом деле».