Поблизости находилось круглосуточное заведение с китайской лапшой.

Имоджен завела Дарси за угол, они прошли по переулку и поднялись на половину лестничного пролета. В столь поздний час грубые деревянные столы ресторана были пусты – лишь за одним сидела компания из четырех японцев, которые непринужденно болтали. Дарси почему-то предположила, что эти ребята устроили себе двойное свидание.

Она заказала лапшу со свининой, вареными яйцами и побегами бамбука, а также пиво, чтобы успокоить расшалившиеся нервы.

– Спасибо за сегодняшнюю ночь, – произнесла Имоджен, когда официант направился в сторону кухни.

– Пожалуй, было забавно. После того, как все закончилось.

– И мне тоже. Может, я добью эту сцену.

– Ну и каково там в тесноте и темноте?

Имоджен на мгновенье задумалась.

– Пахнет машиной, просто сильнее отдает маслом. И потом, внутри ужасно неудобно. Мы потратили, наверно, сотню лет на разработку автомобильных сидений, и они отлично поглощают толчки. В багажнике дело обстоит гораздо хуже.

– Хорошо, что я умудрилась ни во что не врезаться, – Дарси крутанула перед ней поднос, пожалев, что на нем нет пива. – Но Кларабелла не беспокоилась бы об удобствах. Ее ведь похитили.

– Но когда ты лежишь в багажнике, то чувствуешь себя как багаж. Причем очень испуганный. Ты не видишь, что творится снаружи, и тебя просто швыряет туда-сюда безо всякого предупреждения.

– Прости.

– Не глупи. Я заставила себя похитить, надавив на твои чувства.

Дарси улыбнулась.

– Теперь-то ты призналась! Тебя не подташнивало?

– Адреналина слишком много, – Имоджен потерла шею. – Кроме того, там сквозит: холодный ночной ветер так и хлестал меня по лицу. Я слышала, как шуршат шины, и почувствовала, когда на мосту изменилась текстура асфальта.

Когда принесли пиво, Дарси обдумала подробности. В них присутствовала реалистичность, которой не хватало текущему черновику Имоджен.

Она произнесла тост:

– За исследование!

– За исследование! – Имоджен отхлебнула из своего бокала и выудила телефон, с усмешкой набирая заметки.

Дарси сделала глоток пива, размышляя, чего не хватает в ее собственном черновике. Может, ей стоило запереться в шкафу? Посетить дюны в Белых Песках? Отправиться в полночь побродить по пустым коридорам аэропорта? Или съездить на стрельбище, где люди палят из автоматического оружия?

Она осмотрела ресторанчик, отмечая банку маринованных яиц[104]на прилавке и рождественскую гирлянду из бледно-голубых лампочек, натянутую вдоль балок потолка. В мире всегда деталей больше, чем ты в силах упомнить, даже больше, чем можно заметить. Их сотни тысяч, миллионы, и ты даже способна их записать. Ты постоянно вычеркиваешь, забываешь и выражаешь словами лишь крошечную часть реальности.

Дарси вспомнился недавний разговор с Имоджен. Ее ум по-прежнему отказывался принять эту небывальщину. Казалось невозможным, что «Пиромантка» не будет продаваться. Наверняка ее раскупили миллионными тиражами, и произошла нелепая ошибка с подсчетами, с которой разберутся уже утром.

Наблюдая за Имоджен, которая не отрывалась от телефона, Дарси размышляла над своим гневом и неверием и внезапно почувствовала, что в ее душе начинает расти бесформенный страх. Он был мельчайшей крупицей чего-то огромного, щупальцем, которое пролезло под дверь.

Что будет, когда выйдет ее собственная книга?

Сегодня Ниша прислала эсэмэс: «323 дня до публикации! Нервничаешь?»

Имоджен подняла глаза и увидела выражение лица Дарси.

– Я тебе надоела?

– Нет. Я просто зла на глупость мира и… – Судорожный вдох. – Возможно, это звучит эгоистично, но мне тоже страшно. Если твоя книга не может найти аудиторию, что будет с моим романом?

Имоджен отложила мобильник и потянулась через стол.

– Кто знает? Думаю, раз на раз не приходится. А может, дело в моей супербанальной огненно-красной обложке, или в целующихся девушках, или в ужасном упоминании о сигаретах.

– Ариэль вообще не курит!

– Зато она тусуется в логове курильщиков, как я по глупости заявляю на первой же странице. Но в твоей книге нет никаких красных тряпок, и тебе не о чем волноваться. – Дарси промолчала, и Имоджен добавила: – У тебя есть и смелость, и вполне правдоподобные описания. Кроме того, тебе удалось избежать очевидных подводных камней.

– А как же трагическая концовка?

– Ты справишься с финалом, неважно, будет он счастливым или нет.

Дарси снова вздохнула.

– Ладно. Это я должна тебя успокаивать.

– Ничего подобного, – заявила Имоджен. – Мне нужна убойная вступительная сцена и достойное название для второй книги.

– Проклятый «Котомант», – сказала Дарси, бросая обвиняющий взгляд на огромного пластикового зверя в углу. Моторчик до сих пор заставлял его махать лапой, приманивая удачу, или благосостояние, или что там положено приносить пластиковым котам. – Как будет по-японски «кот»?

Имоджен пожала плечами и ткнула пальцем в телефон.

– «Неко», – произнесла она мгновение спустя.

– «Некомант»?

Имоджен рассмеялась.

– Может, фанаты манги все поймут, но вот насчет отдела маркетинга «Парадокса» я сомневаюсь!

Они попробовали другие языки: «Гатомант», «Шатомант», «Кацтомант», «Мяумант»… что было забавно, но совершенно не годилось на обложку.

Принесли миски с дымящейся и ароматной лапшой. Пока Имоджен разрывала упаковки обоих наборов палочек для еды, Дарси грела ладони о миску.

– Зато мне сегодня досталась лапша, – резюмировала Дарси.

– А я получила вступление. – Имоджен подцепила кусок свинины и подула на него. – Может, тебе стоит позаимствовать все мои сцены, чтобы я получше использовала свой талант писателя?

Дарси застонала.

– Обещаю, я никогда не буду красть твои идеи!

– Раз уж стала клептоманкой, клептоманкой и останешься, – ухмыльнулась Имоджен. – Эй, не то чтобы мне были отвратительны воры. Я ведь сочинила целую книгу о домушнике.

– Подожди-ка! – воскликнула Дарси, не донеся до рта лапшу. В ее голове что-то щелкнуло, как зажигалка, силясь оформиться в законченную идею.

Имоджен прекратила жевать.

– Что?

– Твой главный герой в «Котоманте», ты сейчас назвала его домушником.