Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Если двое завалят шестерых, Бог на моей стороне», — загадал Филатов.
«Набатовец», вырвавшись из «коробочки», в которую его приняли два мощных «кремлёвца», в подкате рванулся к мячу, успел поднять его в свечку. Партнёр, перепрыгнув через подскользнувшегося противника, завалился на бок, «ножницами» послал мяч в стену. Мяч отразился под острым углом, врезался в голову лежащего противника.
Гул ударов мяча о голову и головы об пол слились в один удар. На пол плеснуло красным. Мяч со всей нерастраченной энергией влепился в живот зазевавшегося «кремлевца». Парня согнуло пополам, не помогли даже тугие мышцы пресса. Удар вышиб весь воздух из лёгких. Лицом вниз «кремлёвец» рухнул на пол. Даже не попытался встать, только дрябло подёргивал разбросанными в стороны ногами. Полный нокаут.
Трибуна начальства взвыла раньше, чем снизу поднялся восторженный рёв подчинённых. На поле выскочил рефери, констатировать нокаут и врач, убедиться, что летального исхода не последовало. За ними высыпали девчонки из групп поддержки. Синие топики и золотые юбочки у «кремлёвских», камуфляжные — у «набатовок». Задрыгали ногами в смеси канкана и приёмов рукопашного боя. Получалось, впрочем, довольно эротично. Особенно повизгивания при больших батманах.
Нокаутированных унесли с поля товарищи. Мяч установили в центре поля. «Набатовцы» получили право первого удара. В двух метрах впереди них, спиной к ударной стене выстроились в ряд «кремлёвские». На отскоке мяч мог сбить, как кеглю, любого из них. Поворачиваться раньше, чем раздастся удар о стену запрещалось. За трусость игрок сразу же дисквалифицировался.
«Набатовцы» обменялись только им понятными знаками. Один накатил мяч другому, а тот из всех сил послал мяч в угол. Двойной удар отразил мяч по диагонали. «Стенка» «кремлёвцев» рассыпалась, все повернулись лицом к стене, готовясь перехватить мяч. Чего не ждал крайний слева, так это того, что мяч окажется прямо напротив его лица.
Баскетбольный мяч, тугой и тяжёлый, как ядро, выбил кровавые брызги. Ударом «кремлёвца» сорвало с ног. Он взлетел почти вертикально, высоко забросив бутсы. И плашмя рухнул на пол.
«Сруби-и-ил!» и «Уби-и-ил!» слились в единый боевой клич. «Кремлёвцы» закружились в индейском танце победы. Девчонки из «набатовской» группы поддержки гурьбой высыпали на поле. Одна поскользнулась на полосе крови, выплюнутой при падении «кремлёвским», шлёпнулась на попу, чем вызвала дружный гогот. «Кремлёвские» канканщинцы трясли ляжками без особого воодушевления. Видимо, женским чутьём уловив кислый запашок поражения.
Розыгрыш мяча прошёл в гробовой тишине. Все поняли, что сейчас начнётся беспощадное рубилово.
Мяч, отлетев от стены, не задел «кремлёвских». На отскоке от пола его с разворота послал в противоположную стену «набатовец». Мяч пошёл назад в полуметре от пола. «Кремлёвский», высоко вскинув ногу, изменил направление, загнав в угол. От туда мяч вылетел точно в ногу партнёру, тот виртуозным боковым справа срезал мяч влёт и запулил им точно в центр стены.
Пошла серия ударов, когда противники, прямыми ударами гоняли мяч от стены к стене, накачивая его сокрушительной мощью. Удары о стену громоподобным эхом ухали под армированными сводами потолка. Вой, с которым мяч вспарывал воздух, был слышен даже на трибуне. Игроки дышали с звериными всхлипами, по буграм мышц ходила нервная дрожь. Всю ярость они вкладывали в удары по мячу, забыв о силовом единоборстве.
Зрители затаили дыхание. Было ясно, первый же удар в тело, напрочь переломает кости. А если в голову, то даже страшно подумать…
Филатов успел бросить взгляд на Татищева. На бледном лице прокурора змеилась сладострастная улыбочка. Глаза жрали мускулистых человекообразных зверей, танцующих танец смерти на бетонной арене.
«Набатовец» вырвался из-за спины «кремлёвского», готового ударом в догон ещё больше ускорить мяч, закрыл ему обзор, имитировал завал в прыжке. Всем видом показал, что будет бить мяч встречным ударом. И вдруг чуть согнул ударную ногу в колене. Мяч просвистел мимо, не встретив сопротивления.
«Кремлёвец» застыл, отклонив корпус назад, выгнувшись в спине и лишь носком выставленной вперёд ноги касаясь пола. Не увидев, а, скорее, почувствовав летящий в корпус осатаневший мяч, он уже не успевал развернуться. Решение принял моментально и в долю секунды. Просто опрокинулся на спину. Мяч всё же чиркнул по груди. Срезался, по короткой дуге ушёл под удар «набатовцу». Тот свернулся, упал навзничь, выбросив вверх ногу. Мяч точно попал в мыс бутса. Блокировавший «набатовца» противник не ожидал такой точности. По инерции продолжил отклонятся от возможного столкновения с мячом.
Мяч с рёвом отлетел к ближней стене. Взвизгнули девки. Грохнула стена. Филатов с балкона не увидел момент удара. Только услышал треск костей. Показалось, что «кремлёвца» на раз-два-три раскачала и выкинула на средину поля орда болельщиков. Он сломанной куклой пролетел метра три, беспомощно разбросав тряпичные руки. Покатился по полу, размазывая по бетону красную слизь. В гробовой тишине бумкал о пол мяч.
А потом уши заложило от дикого воя. Кричали все разом, все до единого. Даже тихоня Татищев распахнул до отказа рот, выблёвывая из нутра звериный рёв. Филатов только по спазму желваков на скулах и саднящей боли в горле понял, что тоже орёт. А в глазах плещет алая муть.
Бесновались «набатовцы», бились в яростных конвульсиях «кремлёвцы», девки, забыв про «цвета», безумными амазонками носились между пляшущих на поле мужиков.
Уцелевший «кремлёвский» игрок держался в стороне от всеобщего ликования. Он слюнявил кровавую ссадину, мяч содрал лоскут кожи на груди. Отвернувшись от всех, готовился к последнему сету. Единственным шансом было рубить противника в силовом противостоянии, забыв о вышибании мячом. Правила это позволяли. Удар в колено или локтем в печень считались «столкновениями».
Розыгрыш прошёл под нарастающий вой зрителей. Теперь голоса слились в унисон. Хриплый рёв ударами плескал в стены. Показалось, даже воздух от этого стал пульсировать в так выдоху толпы.
Первый удар прошёл мимо «кремлёвца». Он, увидев мяч, вылетевший из-за спины, рванулся вперёд, встретил его на отбиве от противоположной стены, со всей дури влепил бутсом по пупырчатому ядру. Мяч, взвыв, молнией устремился обратно к стене, впечатался в неё, пискнув резиной о бетон. Понёсся по прямой.
«Набатовец» что-то крикнул партнёру, указав на «кремлёвца». Скорее всего, требовал прикрыть с тыла. Сам пошёл на перехват мяча. Изловчился поднять
