«Как же я могла так поступить? Как могла так унизиться?»

Катрин успела затормозить в последнюю минуту – и впоследствии еще удивлялась тому, что смогла прореагировать так хладнокровно. Она ехала по дороге, ведущей от гор в Ла-Кадьер, и, подъезжая к перекрестку, думала – хотя и не знала точно почему, – что встречная машина проедет прямо. Наверное, у этой машины не был включен поворотник, хотя Мишо не могла утверждать этого с уверенностью. Во всяком случае, тот водитель совершенно неожиданно свернул налево прямо перед носом у Катрин. Ее автомобиль занесло на мокром асфальте, но она все же остановилась.

Дрожь в ее руках усилилась.

Это была машина Надин. Это она, жена Анри, только что по-лихачески пронеслась налево. Катрин узнала номер машины. Однако манера вождения скорее походила на манеру Анри: подобные виражи были типичны для него, и они порой сильно ругались из-за этого.

Что же Анри мог делать здесь в это время? Или это все-таки Надин? Направление, в котором скрылась машина, было однозначным: квартал Колетт. Там, где находился дом того мужчины, с которым Надин так мучила Анри. Но для чего кто-то из них должен был сейчас туда ехать? После всего, что произошло?

Лицо Катрин было мокрым. Она заметила, что все еще плачет.

15

Надин ехала вверх по извилистой дороге к дому Петера и говорила себе: то, что она делает, – полный идиотизм. Никогда больше она не хотела даже приближаться к этому месту; вообще она давно заметила, что оно не очень хорошо действует на нее. Теперь ей требовалось приложить все усилия, чтобы забыть этот отрезок своей жизни, чтобы взглянуть наконец вперед, и это появление на его территории, несомненно, бередило ее старые раны. К тому же это была территория его семейной жизни. А она так сильно страдала все эти годы из-за того, что он был женат и не хотел разводиться…

Надин не видела причин, чтобы хоть пальцем пошевелить для Лауры, этой глупой коровы, и уже готова была повернуть обратно и поехать в Ле-Боссе. То, что она не сделала этого, объяснялось лишь тем, что серпантин дороги был в этом месте очень узким. Здесь просто невозможно было развернуться, и ближайшая возможность для этого была только наверху, на въезде к дому Петера.

Надин тихо выругалась. Дождь усиливался. Было невероятно темно. Это полный абсурд, что она блуждает здесь, как привидение…

Ей надо было просто перезвонить Лауре из кафе и узнать, что произошло. Надин остановила ее робость, ее неловкость перед женщиной, в чью семейную жизнь она залезла. А в дороге у нее не было с собой мобильника, так что она была вынуждена либо предстать перед Лаурой лично, либо махнуть на все рукой и убираться отсюда.

Ворота, ведущие на участок, были лишь прикрыты, и Надин открыла их, слегка надавив на них бампером. Она решила развернуться в просторном дворе, усыпанном галькой, и затем поскорее убраться отсюда.

Женщина бросила взгляд на дом. В нем было почти темно – лишь, видимо, где-то в гостиной горел свет. Или наверху, в галерее. Надин вспомнила тот вечер, когда она сидела там и поджидала Петера. Стояло то же время года. Тот день стал началом всему.

Теперь же Петер был мертв. Он не умер от какого-нибудь инфаркта, не погиб в автомобильной катастрофе. Он попал в руки сумасшедшего. Его утащили в горы и там самым жестоким образом изрезали ножом и свалили в кусты, как кучу мусора.

Никто не мог понять, почему это произошло, но кто-то же выбрал его, и у этого человека была, наверное, на то причина…

Сидящую в машине и смотревшую сквозь дождь на темный дом Надин охватило недоброе чувство. Сначала кто-то убил Петера, а теперь ей позвонила его жена, которая шептала в трубку, что кто-то находится у нее в доме…

Надин решительно вышла из машины и съежилась от ветра, который теперь стал очень сильным. Во всяком случае, она может попытаться один раз заглянуть в окно. Может быть, она увидит Лауру в доску пьяную на диване, и тогда можно будет осторожно уйти незамеченной. А что она станет делать, если увидит что-то другое, Надин не знала. В принципе, она пока еще не ожидала ничего плохого. Ее лишь одолевало невнятное чувство беспокойства… Нужно просто удостовериться, что всё в порядке.

Дождь быстро промочил ее одежду, когда она шла к дому через сад. Надин не надела куртку и ужасно мерзла. Когда включилась сигнальная лампа, фиксирующая движение, и прожекторы залили ночь вокруг Надин неярким светом, она испугалась и остановилась. Она забыла, что здесь установлено такое устройство, и теперь ей пришлось ждать, пока лампы снова погаснут, иначе сама она, если попытается заглянуть в гостиную, окажется как на ладони. Лучше б она не ездила сегодня вечером в «У Надин»! Тогда ничего не узнала бы обо всем этом и не несла бы теперь никакой ответственности за происходящее…

Надин с облегчением вздохнула, когда вокруг нее снова стало темно. Наконец она оказалась на террасе под крышей, где можно было укрыться от дождя. Теперь женщина двигалась по возможности бесшумно, ловя себя на мысли, что она меньше боится встретить взломщика, чем оказаться перед Лаурой, которая засыпала бы ее обвинениями и упреками. Все прочее, что еще могло вызвать в ней страх, она отодвинула в сторону.

Надин уже почти вплотную подошла к большому стеклянному фасаду дома, когда услышала за спиной шорох. Во всяком случае, так ей показалось, – но впоследствии она подумала, что это просто шум дождя, падающего на крышу, и ничего другого она слышать не могла. Хотя, может быть, краем глаза она отметила какое-то движение…

Слишком поздно.

Кто-то сзади зажал ей рот, сдавил ее руки, словно в тисках, и попытался уволочь ее в дом.

16

Лауре показалось, что она услышала шум машины, но полной уверенности в этом у нее не было: шум дождя и завывания ветра, который постепенно усиливался до шторма, почти не давали возможности расслышать другие звуки. Она высунулась в окно и закричала, но сразу заметила, как ее голос тут же поглотила бушующая ночь. Если это была Надин, то она прямиком попадет в ловушку.

Когда Лаура звонила с галереи Надин и быстрым шепотом просила ее помочь, она внезапно заметила, что дверь подвала осторожно и бесшумно открылась, и поспешно бросила трубку на рычаг. Увидев Кристофера, женщина удивленно вздохнула – в тот самый момент, когда тот заметил слабый луч света и посмотрел вверх. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

Вначале Лаура даже не приняла это за настоящую опасность: она подумала, что это еще одна попытка Кристофера поговорить с ней и склонить ее к совместному будущему. Причем таким образом, который уже переходил все границы. Как он посмел забраться ночью через подвал и вынудить ее к разговору, на который она добровольно не соглашалась?

– Убирайся, – велела она, – и никогда больше не делай этого. У нас нет будущего. Я сегодня в обед сказала тебе об этом, и с тех пор ничего не изменилось.

Хейманн медленно пошел к лестнице. Он сильно – хромал.

– У тебя нет будущего, Лаура, – сказал он, – к сожалению. Мне действительно очень жаль.