Правый фланг контролировала конница Лузия Квиета. Но опытный араб со своими нумидийскими всадниками не совался вперед, его задача на данный момент — не дать обойти армию с фланга. Исход битвы должен был решиться в центре. Если германцы сумеют продержаться, им повезло, если нет — они падут во славу римского оружия.

— Я знаю, что делать, — вдруг сказал Адриан.

— Что? — Траян продолжал смотреть за реку. Происходящее ему явно не нравилось.

— На катках спускаем баллисты к реке — настил связан веревками и сбит гвоздями, под ними — бревна. Это же настоящие плоты. Тибуск узок в этом месте и сейчас совсем не глубок, мы переправим баллисты на ту сторону, отталкиваясь баграми от дна, обстреляем варваров и отгоним назад, после чего наши продвинутся вперед, и переправится Пятый Македонский.

— Безумный план, — сказал Траян, несколько раз кивнув. — Безумный, но хороший.

* * *

— Слушать команду! Стройся! — там и здесь раздавались приказы центурионов.

Приск спешно надел шлем, затянул ремешок. Их центурия выстроилась в ряд. Третий ряд в построении. Впереди чей-то шлем и плечи. Чей — неведомо. И неважно.

Опять сердце колотится где-то в горле. Отчаянные выкрики центурионов, охрипшие сорванные голоса. Сзади странный звон — а, это палка опциона гуляет по спинам, выравнивая шеренги. Пятый Македонский уже перешел мост. Слева на самом берегу распоряжается Адриан, голые по пояс солдаты вытаскивают на берег очередную баллисту.

Уже штук пятьдесят орудий переправили, теперь они вели заградительный огонь, не давая варварам подвести подкрепления к своим. Кто-то неудачно зарядил баллисту, камень, вращаясь, пролетел над построенными шеренгами и снес голову легионеру в первом ряду.

— Хороший подзатыльник! — клацнул зубами Кука.

— Дрожишь? — спросил Приск.

— Смеюсь! Что, не видно?

— Прекратить стрельбу! — заорал Адриан, даже Приск услышал его крик.

Дакийские стрелы, дротики, камни из пращей и баллист сыпались смертельным дождем на головы легионеров, приходилось высоко поднимать щиты, чтобы закрыться от этого града.

Впереди слышался мерзкий хруст — там бились с даками германцы, и счастье явно было не на стороне союзников Рима. Шеренги стояли плотно, так что у германцев было лишь два пути — убить или быть убитыми, отступать им было некуда. Стоявшие сзади напирали на тех, кто был впереди, пространства между шеренгами практически не осталось. Упавших затаптывали. Внезапно чье-то тело взметнулось над головами дерущихся, сделало несколько нелепых круговых движений руками, будто дак (а это был дак) пытался взлететь, и вновь исчезло среди сражавшихся.

Приск вместе с остальными медленно продвигался вперед. Главное — не разорвать строй. Все ближе и ближе слышались крики, казалось, уже рядом скрежетало оружие. Последние лохматые головы германцев впереди исчезли, и легионеры Седьмого Клавдиева легиона оказались нос к носу с даками.

«Мы — пятьдесят девятая центурия, — подумал Приск. — Мы должны были строиться последними в легионе. Кто же за нами? Кто? Неужели никого? Нет, не может быть. Значит, еще один легион».

Но Приск не смел повернуть головы, чтобы проверить.

Он смотрел вперед. И видел — о, ужас, — что перед ним только две шеренги. А где Седьмой Клавдиев? Отведен на фланги? Или истреблен?

— Запомните: чуть строй разорвете — вас нету. Дак со своим фальксом — страшная сила! — перекрывая крики сражавшихся, долетел голос Валенса.

Сколько раз он им это говорил! Сто раз, наверное! Ну что ж, вот и настало время проверить, как усвоен урок.

— Приготовиться! — раздалась команда. — Огонь!

Первый ряд метнул пилумы. И тут уже пригнулся, прикрывшись щитами.

— Огонь!

Залп пилумов второй шеренги опрокинул еще несколько даков. Третий ряд метнуть пилумы не успел. Даки накатились волной. Прижали стоявших впереди к следующему ряду. Под их напором обе первые шеренги подались назад, и теперь в спину Приску упирался умбон стоявшего позади легионера. Значит, сзади кто-то есть. Это хорошо. Похоже, все четыре шеренги слепились в единую массу. Стоявшие впереди прикрывались щитами с головой. Приск не знал, удавалось ли им наносить удары. Скорее всего — нет. Они просто стояли, пытаясь выдавить назад противника, отшвырнуть от берега. Но варвары (Приск это чувствовал по тому, как колебался строй впереди) набегали все новыми и новыми волнами. Приск с холодным ужасом осознал, что если стоящие перед ним легионеры падут, то уже центурии Валенса стоять перед даками.

Вновь над головами засвистели камни и бревна — римляне перенацелили баллисты и катапульты.

Даки отхлынули — давление на миг ослабло, но этого хватило — тут же под хриплые крики центурионов шеренги перестроились, измотанные первые ряды отошли за спины товарищей. Приск оказался теперь лицом к лицу с врагом. Правда, и строй даков сильно преобразился — уж не было тех перворядных, в доспехах и ярко сверкающих шлемах — на римлян перли варвары в серых рубахах, многие — голые по пояс, вооруженные фальксами, с легкими щитами, а то и вовсе без щитов, лохматые, безумные.

Потрепанная шеренга встала теперь за спиной у свежей. Если кто впереди падет — они обязаны заткнуть пробоину своими телами.

Даки орудовали фальксами, будто Сатурн своим страшным серпом. Их одежда и кожа были в крови. Лица тоже. Сейчас главное — выстоять. Прикрыться щитом, принимая удар, подсесть. Потом, выпрямляясь, работая всем телом, отвести руку со щитом в сторону и нанести колющий удар. Вновь прикрыться щитом. Как учили сотни раз. Просто повторить урок. Получается! Варвары давят уже не так плотно.

— Шаг вперед! — прорычал Валенс.

Приск едва не споткнулся, делая этот такой трудный шаг — под ногами скользкое от крови тело убитого. Свой? Варвар? Неведомо.

Внезапно стало темнеть.

«Неужели вечер?» — изумился Приск, автоматически прикрываясь щитом.

Снова удар по щиту — летят во все стороны щепки. Приск устоял. Соседу справа из соседнего контуберния не повезло. Варвар, держа фалькс двумя руками, рубанул по правой руке римлянина с такой силой, что отсек руку повыше локтя — и металлическая защита не помогла. Брызнула кровь, фалькс дака пронесся дальше, загнутым концом выбил у раненого из рук щит, и тот, кувыркаясь, будто осенний лист, пролетел над варварами и грохнул кого-то в лицо. Безрукий остался стоять, беспомощный и открытый. Приск успел отвернуться, иначе вырванный щит задел бы его. Он не мог выскочить из шеренги и прикрыть раненого своим щитом. Держать строй — святое. Но перед Гаем никого не было — варварский строй давно уже разломался, и бегущий к нему варвар был еще в шагах трех или даже четырех. Дак, отрубивший легионеру руку, вновь поднял фалькс. И в этот момент Приск развернул корпус и, прежде чем дак опустил клинок, всадил тому в живот свой гладиус по самую рукоять. Мгновенно выдернул клинок, струей брызнула кровь.