Ширли явно почувствовала себя обладательницей особой привилегии. И все же ей пришлось остановиться и задуматься, когда Пирьо отворила дверь в комнату с высокими потолками, отделанную деревом.

– Вот, – продолжала она свои разъяснения. – Свет, проникающий внутрь с потолка, светлые породы деревьев, прекрасный кафель разных оттенков благородного серого цвета – здесь все потрясающе, вплоть до мельчайших деталей. Не находишь? Кроме того, помещение термоизолировано, так что зимой здесь сохраняется комнатная температура.

– Да, действительно, тут очень приятно, – тихо пробубнила Ширли. Она обращала внимание на все, что упоминала Пирьо, но также отметила про себя, что, помимо окна на потолке на высоте около шести-семи метров, здесь не было иных источников света. То есть ей предстояло провести здесь несколько недель в окружении желтоватых стен и серого кафеля, не имея никакого понятия о том, что творится снаружи. – Только, пожалуй, как-то чересчур стерильно, – заметила она с некоторым беспокойством.

Пирьо нежно погладила ее по плечу.

– Ширли, ты справишься, я уверена. Твои чувства получат здесь необходимый отдых. Когда период очищения останется в прошлом, ты будешь вспоминать об этом времени как о лучшем переживании в своей жизни. А потому – успокаивайся, изучай священные тексты, медитируй над благим писанием и словом Ату, и размышляй о своей жизни. Увидишь, время промчится гораздо быстрее, чем тебе кажется.

Ширли кивнула и поставила сумку на узкую кушетку. Кроме кушетки, в комнате находились стул с жестким сиденьем и круглый стол из массива сосны. Что ж, хоть будет где разложить пасьянс.

– Туалет и душ вот здесь, тут же будешь набирать воду, – Пирьо показала на дверь. – Раз в неделю мы будем приносить тебе сменную одежду, чистые полотенца и постельное белье. Точно так же, как остальные, ты будешь принимать пищу три раза в день. Скорее всего, я сама буду приносить тебе еду, но, вполне возможно, зайдет и кто-нибудь из работников кухни.

Пирьо улыбнулась и вложила в руку Ширли небольшую записную книжку синего цвета, исписанную от руки. Женщина осторожно открыла ее и легонько разгладила одну из страниц.

– Не похоже на почерк Ату, – заметила она.

– Нет-нет, это писал не сам Ату, но он диктовал мне слово в слово. Тут содержатся все данные им четкие указания относительно ритуалов, предусмотренных на время очистительного периода, – пояснила Пирьо. – В них нет ничего сложного, мысль Ату всегда кристально прозрачна. Если у тебя вдруг появятся вопросы, вполне возможно, Ату сам заглянет сюда в один прекрасный день, чтобы подробно все разъяснить.

Ширли откинула голову назад. Она даже смутилась – неужели Ату и впрямь придет к ней?

– Ну, в таком случае, я постараюсь не понять многое. – Она покачала головой и улыбнулась собственной шутке.

Пирьо тоже улыбнулась.

– Ну что ж, Ширли, кажется, мы готовы приступить?

Ей почему-то хотелось оттянуть момент начала своего испытания.

– А что, если я не выдержу предстоящий период очищения? Я смогу прервать его?

– Ширли, давай не будем заранее настраиваться на поражение. Я уверена, что у тебя все получится. В противном случае Ату не выбрал бы тебя. Он улавливает подобные вещи. Он видит тебя насквозь.

Ширли улыбнулась. Неужели? Ах, как это было бы прекрасно!

– Передай мне свои часы. Иначе в течение первых суток ты будешь смотреть на них каждые пятнадцать минут. Я хочу избавить тебя от этой муки.

Ширли сняла часы и протянула их Пирьо. Лишившись понятия о времени, она почувствовала себя полностью раздетой.

– Пирьо, я еще подумала… а что, если я вдруг заболею? Ну, не то чтобы я собираюсь болеть, – Ширли улыбнулась. – Но… смогу ли я кому-нибудь об этом сообщить? Услышит ли мой крик человек, проходящий мимо здания?

Пирьо положила часы в карман и погладила Ширли по щеке.

– Уверена, что услышит, друг мой… Ну что ж, будь молодцом, и до встречи!

Она попрощалась и вышла, заперев за собой дверь. Ключ повернулся в замке два раза – кажется, это было даже лишним.

И Ширли оказалась в одиночестве.

Понедельник, 12 мая 2014 года

– Карл, ты что, совсем спятил? – обрушились на него с порога.

Все коллеги уставились на Карла. «Хорошо, что не я оказался на его месте», – излучали лица некоторых. «Идиот!» – молча восклицали почти все. А племянница Бьёрна, сидевшая за стойкой, даже позволила себе рассмеяться. Ну, ее-то он приведет в чувство, когда разберется с шефом.

– Карл, ты на волосок от увольнения, – изрек начальник отдела убийств Ларс Бьёрн, хозяин углового офиса, и тут же продемонстрировал мизерную толщину этого волоска, сблизив подушечки длинных костлявых пальцев.

Затем последовала продолжительная тирада, поносящая Мёрка за неблагонадежность, отсутствие представлений о ситуативной этике, строптивость и неуважение к работе коллег.

Карл не проронил ни слова. Он прикидывал, сколько людей в столь ранний час сидят, приклеившись к экранам телевизоров, и смотрят «ТВ2 Ньюз».

– Карл, ты меня слышишь?

Тот поднял глаза.

– Да. И мне хотелось бы знать, воспринял бы ты как знак уважения, благорасположения и прекрасного проявления ситуативной этики тот факт, что тебя ни с того ни с сего втаскивают с утра пораньше под свет прожектора и подставляют под оружие, которое некогда разрушило жизни нескольких твоих товарищей, не говоря уже о твоей собственной?

– Хватит ерепениться, Карл! Ты проигнорировал служебный приказ, и я подумаю, какие меры в связи с этим мне стоит принять.

– Ты мог бы, к примеру, начать с предоставления мне более комфортных условий труда, а также с выражения мне благодарности за то, что я чрезвычайно серьезно отношусь к расследованию дел.

Мёрк повернулся к двери. Он не желал больше слушать этого придурка.

– Карл, стоп! – Ларс Бьёрн побелел от злости, но голос его был по-прежнему ледяным. – Между нами установлены регламентом определенные отношения: я контролирую твою профессиональную деятельность, а ты всего лишь выполняешь мои распоряжения. Если ты еще раз публично унизишь меня или заговоришь со мной в таком тоне, как только что, отправишься обратно в болото, откуда ты явился, ясно? Я слышал, в отделении Эльсемагле еще остались вакантные места.

Когда Карла наконец выдворили из кабинета, племянница оказалась тут как тут, обнажив зубы и сверкая ямочками на щеках от задорной улыбки.

Карл подошел к стойке и смерил родственницу шефа стальным взглядом.

– Милая симпатяшка из страны троллей; я так понимаю, ты демонстрируешь свои прекрасные фарфоровые зубки, чтобы все поняли, насколько по душе тебе пришлась развернувшаяся здесь перепалка. Ах, как нравится тебе наблюдать своего дядюшку Бьёрна в столь озверевшем состоянии! Тебя наверняка потешает то, что он наконец-то сорвал с себя маску, я прав? Потому что если я ошибаюсь, то…