Ассад прервал запись.

– Она фырчит, как верблюд, нажравшийся песка.

Карл попытался представить себе, как это должно выглядеть, но так и не смог. Он обратился к Розе:

– Прошу тебя поехать к родителям Альберты в Хеллеруп. Они звонили сообщить, что им прислали рисунки Альберты, отобранные для школьной выставки, которая так и не состоялась. Понятия не имею, почему школьная администрация решила отправить рисунки родителям, хотя мы просили прислать их нам. Супруги Гольдшмидт болезненно воспринимают присутствие этих работ в их доме и просят забрать их как можно быстрее. Скажи, что, если они все-таки когда-нибудь решат забрать оригиналы, мы снимем себе копии.

Роза посмотрела на часы.

– Если ты хочешь поручить это именно мне, то сегодня я уже не вернусь, – заявила она.

Ничего, он как-нибудь переживет ее отсутствие.

Как только коллеги удалились, Мёрк снял телефонную трубку и задрал ноги на стол. Роза из дома – Карл за сигареты.

Он включил телевизор, нашел «ТВ2 Ньюз» и принялся разглядывать собственный лик, рекламирующий животрепещущее дело, от чего физиономия Ларса Бьёрна стала напоминать по цвету лицо рыжеволосого бедняги, случайно заснувшего на пляже какого-то тропического острова.

«Карл, а ты замечательно выглядишь», – решил он, рассматривая самого себя. Возможно, стоит поискать вакансию телеведущего.

Он бросил взгляд на доску с огромным количеством полезных и бесполезных подсказок. Газетные вырезки, всевозможные фотографии и подробные карты отдельных местностей на Борнхольме. Все эти разрозненные фрагменты были прикреплены к доске разноцветными кнопками.

По тому, как именно были представлены материалы – фотография с места происшествия, Дом собраний в Листеде, план расположения зданий Высшей народной школы, схемы других объектов, существенных для расследования, информация о людях, реально и потенциально имеющих отношение к произошедшему, – дело казалось совершенно элементарным. Тривиальная история о несчастном случае на дороге и человеке, решившем разобраться в том, кто виновен в трагедии.

Проблема заключалась лишь в том, что стоило только попытаться получить общее представление о произошедшем, как возникало множество вопросов, которые щупальцами простирались сразу во все стороны. Взять, к примеру, тот факт, что Альберта ранним утром села на велосипед и направилась куда-то по шоссе – судя по всему, в назначенное кем-то место. Но почему именно в это время? Логично предположить, что это было условленное место свиданий. Как логично предположить и то, что она должна была встретиться с парнем, которым увлекалась. А иначе к чему ни свет ни заря мчаться туда как на пожар? И все же – так ли уж логичны эти предположения? Откуда она знала, когда именно ей надо быть на том самом злополучном месте? Они договорились о времени накануне? Или встречались там всегда в одно и то же время?

Карл выкопал из ящика стола циркуль и встал с кресла.

Кто-то сказал, что Альберта много каталась на велосипеде, ей нравилась борнхольмская природа. Черт возьми, кто же это был? Он глубоко затянулся сигаретой, обычно это помогало. А если нет, он затягивался еще раз. Не школьный ли завхоз? Карл кивнул. Точно, он самый. Он же поведал о том, что Альберта частенько куда-то пропадала не больше чем на полчаса. Какой наблюдательный малый…

Мёрк посмотрел на фотографию симпатичной девушки. Красивая, молодая, полная сил. Вполне возможно, что она могла гонять на скорости двадцать километров в час и даже быстрее. Раз у нее было всего полчаса на путь туда и обратно и осуществление своего намерения, то расстояние до места встречи или до импровизированного «почтового ящика» не должно было превышать пяти километров, а то и меньше – если ей было необходимо остаться на какое-то время в самом этом месте.

Карл вооружился циркулем, отмерил пять километров в соответствии с масштабом карты, поставил иголку циркуля на школьное здание и провел окружность радиусом в пять километров.

Итак, пресловутое дерево оказалось внутри окружности, то есть под ним вполне могло находиться место свиданий или место обмена записками. Определенно, весьма романтичный уголок – по крайней мере, до того, как там случилось несчастье.

Карл почесал затылок. Это только предположение. Правда может оказаться совсем иной. Весь вопрос заключался в том, почему девушка там оказалась. Если она собиралась встретиться с кем-то, этому должна была предшествовать некая договоренность – устная или письменная. Конечно, она могла приехать к дереву, чтобы проверить, не ожидает ли ее послание от возлюбленного. В таком случае она явилась туда зря, ибо полицейские ничего не обнаружили. Либо записка была впоследствии удалена, но только не самой Альбертой, так как она на тот момент уже висела на дереве…

Нет-нет, слишком много вопросов. Не стоит форсировать расследование.

Взглянув на окружность со школой в центре, Карл вздохнул. «За каким дьяволом ты отправилась туда в такую рань, Альберта?»

– Здорово, старик! – прозвучало с порога.

Мёрк обернулся. В дверях стоял Томас Лаурсен с двумя чашками в руках.

– Зачем ты положил трубку на стол? До тебя теперь не дозвониться!

Карл вернул трубку на место – и через пять секунд раздался звонок.

– Вот за этим! – крикнул он. – Входящие переведены на Ассада и Гордона. Бедолага не справляется с наплывом звонков.

– Есть толк?

Мёрк махнул рукой.

– Пара звонков были полезными, да. Не так уж плохо.

– Передай Ассаду, что он может больше не искать фотографию доски.

– Вот как! Технический отдел уже ее обнаружил?

– Нет. – Сев в кресло, Лаурсен пододвинул чашку с кофе Карлу. – Он уже не такой горячий, зато это «Ямайка Блю Маунтин», ты никогда не пробовал ничего подобного.

Из чашки струился божественный аромат. Карл сделал глоток – и обомлел. Свежий, сладковатый, благоухающий и без малейшей горечи. Ни за что не сравнится с верблюжьими выделениями, которыми поил его Ассад.

– Ну-ну, смотри не подсаживайся, это всего лишь дегустация. Стоит такое сокровище, как целый слон. И, уж конечно, не думай, что я сервирую его у себя наверху для всякого сброда. – Он рассмеялся. – А теперь – к делу. Специалисты технического отдела подняли все свои старые исследования и подтверждают, что обнаруженная щепка действительно откололась от фанерной доски, однако после некоторого обсуждения они пришли к следующему выводу: можно со стопроцентной уверенностью отвергнуть предположение о том, что фанерный лист, поднятый из воды, имел отношение к делу об Альберте Гольдшмидт. Отверстия, описанные Хаберсотом, не могли служить для прикрепления фанеры к транспортному средству типа «буханки» – это было невозможно, если только в эти отверстия не были просунуты мощные крюки. Но в таком случае к чему же их было прикрепить, вопрошают специалисты. Предположим, к бороздке с резиновым уплотнителем под стеклоочистителями, но тогда в момент столкновения и стёкла, и фанера полетели бы к чертям собачьим, а криминалисты обнаружили бы соответствующие признаки, даже если б кто-нибудь провел на месте происшествия основательную уборку, чему не обнаружено ни единого подтверждения. Кроме того, криминалисты говорят о том, что забросить на дерево девушку бампером «буханки» не представляется возможным. Для этого необходимо какое-то подобие совковой лопаты. Короче говоря, они считают, что обнаруженная доска не имеет отношения к данному делу. Однако, естественно, могут открыться новые обстоятельства.