пошел с тобой в Карстовое Гнездилище. Такие «именитые» чаще всего ведут пати прямиком к смерти. И сразу ясно что они о себе думают. И о других.

Док с Диогеном поравнялись до нас. Мы все синхронно кивнули, приветствуя друг друга. Прибывшие не остановились, двинувшись к Храбру, что позволило нам продолжить разговор.

– А цвета? Алый Барс. Черная Баронесса.

– Это еще ладно, хотя любой психоаналитик найдет к чему докопаться и какие каверзные вопросы задать. Хотя ты, босс, про цвет Баронессы думаешь. А следовало бы думать про титул.

– Баронесса?

– Ага. Она глава мощного клана, который развивает день ото дня. Сам знаешь о ее достижениях и о том, что лучше не позволять этой милой девушке сжимать твое самое сокровенное в ее стальной ладошке. Она глава. Она сидит на атласной подушке не самого низкого кланового трона Вальдиры. И к этому титулу шла с самого своего цифрового рождения. Даже ее ультра-редкий игровой класс на это прямо намекает. Она знала что будет не баронессой, а Черной Королевой.

– Фига себе глубоко ты копаешь, Бомыч – покачал я в изумлении головой.

– Да есть опыт почти вынужденного общения с титулованными личностями с самомнением такого размера, что куда там горным вершинам. Уж поверь – я знаю, о чем говорю. Добавь к чрезмерному нарциссизму раздутое величие и действительно большое умище… и получишь бесконечный жизненный кошмар по соседству все свои юные годы. Баронесса же наоборот блин делает – принижает себя. Намеренно. И одевается не по-королевски. Ты других глав видел?

– Ну я вроде скромно так – оглядел я свой наряд.

– Это пока. Потом и ты атласный золотистый плащик прикинешь поверх шелкового камзольчика и будешь часами размышлять над фасоном сапожек.

– Вряд ли.

– Баронесса же всегда в черном гуляет. Редко переодевается. И то в домашнее и неброское.

– Рабочая униформа под цвет игрового никак.

– Угу. Плюс что-то там с ее игровым классом. Но все равно. Как ни крути, а королем она считает кого-то другого, кого-то кто выше ее. Как мне кажется.

– Ну ты загнул – засмеялся я тихо – Чтобы Баронесса кого-то выше себя поставила? Да она на всех сверху-вниз смотрит…

– На Орбита смотрит как на равного – парировал Бом – А порой и снизу-вверх на него поглядывает.

– Папа – произнес я.

– Чего? Орбит папа? Не дай боже такому как он детей воспитывать! Представляешь, что из них получится после такого воспитания?

– Представляю. Если это будут девочка и мальчик, то в итоге получатся Черная Баронесса и Орбит Хрустилиано.

– Погоди…

– Я недавно видел их отца – пояснил я – Баронессы и Орбита. И я тебе так скажу – он психопат, как по мне. Причем порой буйный, непредсказуемый, жутко гениальный и упертый как бульдозер на атомной тяге. А еще он король. Настоящий Король. Если ЧБ в ком-то и видит короля – то в отце.

– То, что их отец непростой фрукт я знал – буркнул полуорк – Орбит пару раз упоминал про папашу и упоминал с уважением. Таким тоном он при мне говорил только про отца и про тебя.

– Серьезно?

– Угу. А чего ты с их отцом виделся то?

– Я пообещал доставить его в Аньгору, в запретный Город Мертвых – еще тише произнес я.

Едва сказал эти слова, как стал свидетелем того, как может невероятно измениться обычно невозмутимое или насмешливое лицо Бома. Я и подумать не мог, что его зеленое лицо может настолько исказиться от удивления.

– Аньгора?!

– Она самая. Чего орешь?

– Ты настоящая загадка, босс. Только думаешь узнал про твои планы хоть немного, а тут бац – и новый крутой поворот. Что дальше? Тантариалл? Войдем в божественный ад?

– Угу. Там у меня тоже есть пара дел – вздохнул я – А вот ты чего так возбудился?

– Мне тоже надо туда. В Аньгору и Тантариалл – ответил Бом четко и быстро – Юлить не стану. Если у тебя возникнут подвижки, если сможешь вызнать туда дорогу, если возьмешь с собой…

– Прекрати! – поднял я ладонь – Само собой возьму. И взамен мне ничего не надо. Мы уже сколько всего вместе пережили? Мне хоть и хочется узнать, чего ты забыл среди мертвых и в аду, но расспрашивать не стану. Я в одном уверен – в спину ты меня не ударишь и в беде поможешь. А большего от друга и соклана ждать и нельзя.

– Я расскажу. Чуть позже, хотя не обещаю. Я же говорю – дела семейные, мрачные и личные. Поэтому спрошу… уж извини, если не ответишь, то пойму. Тебе зачем в Тантариалл?

– Гравитала хочу освободить – признался я и снова получил возможность полюбоваться изумленно выпученными глазами.

– На кой черт тебе добрый божественный оборотень?

– Оборотень?!

– А кто он по-твоему? В волка превращался.

– В волка лесного. Доброго. Никому не вредящего и даже помогавшего.

– И по одной из легенд породившего оборотней. Случайно.

– Ась?!

– А ты не знал? В одной из битв мол серьезно ранила Гравитала какая-то демоническая тварь, отчего рубиновые капли его крови веером разлетелись во все стороны и попали на обычных воинов сражающихся вокруг бога. От силы божественной крови воины обратились в лютых зверей, что быстро порвали все живое вокруг и шустро разбежались кто куда, а затем принялись в полнолуние бедокурить и плодить себе подобных на просторах Вальдиры. И дабы позднее искупить вину невольную, Гравитал повелел всем жрецам храмов своих помогать тем, кто стал оборотнем, а дабы их приманивать, использовал какую-то особую магию.

– М-м-м-м…. – меня так скрючило, что Бом перепугано похлопал меня по спине.

– Босс, ты чего? Кто-то на кокон игровой плюнул что ли? Чего тебя скрючило?

– Вот это ирония… ой бедолага Грим… м-м-м-м…

– Грим… легенда классная. Читал я. Грим и Мирта. Славная боевая пара способная сокрушить все живое. А если неживое – расшевелить и сокрушить.

– Легенда то классная… романтичная и драматичная.

– Одного не пойму – чего Гравитал не исцелил Грима от оборотничества?

– М? Как это?!

– В смысле? Для того ведь оборотней к храмам Гравитала и приманивали незаметно – для прививок, так сказать. Кольнут в сраку хвостатую волосатую – и беги себе радостно нафиг отсюда, гаденыш обнаженный. Когда легенду читал, все в толк не мог взять, почему Грим так и остался оборотнем.

– Быть не может! Я другое ведь слышал… М-м-м-м… – меня снова скрючило.

– Да ты чего, Рос? Может кто с твоей тушкой почти бездыханной там в реале нехорошее что делает? Или хорошее…

– Типун тебе на язык зеленый. В