с которой сторонушки да им же ехати,

Э и где не мало же есь да силы-армии,

Э и как с которой со сторонушки им ехати.

Розглядел тогда Илья да Илья Муромець:

«Э и уж тут надо ехать, братцы, с правой стороночки,

130 Э и надо брать-то в руки сабли вострые,

Э и нам рубить-то надо царя да Кудреянка же,

Э и всего его со силой да всё со армиёй,

Э и не оставлять-то да всё на се́мена!»

А ишше тут-то же садилисе могучи русьски бога́тыри

135 А и на своих-то они же скоро на добрых коней,

Э и они брали-то в руки сабли вострые,

А они поехали прямо в силу, в армию.

А как Илья тоже поехал, Илья Муромець,

Э и он поехал-то в серёдку силы-армеи.

140 А и как зацял-то Илья да Илья Муромець

А и как своей саблею-то своей же вострою помахивать,

А как на праву-ту махнет — да лежала улица,

А на лево отмахнёт — да переулками.

А как с левой-то с руки зацяли бога́тыри,

145 А ишше зацял тут Иванушко сын Гоненовиць,

А и тут зацял-то Добрынюшка Никитич млад,

Тут же зацял-то Васильюшко Богуслаевиць,

А и тут же зацял-то Алешенька сын Поповиць же,

И перебили они силу-ту всю армею,

150 А и как того ли они царя да Кудреянка же,

А и перебили до единого, не оставили.

А и вси во городи во Киеви взволновалсе народ

А и на того ли на царя да на Кудреянка же,

Побежали за им кто кому желательнёё,

155 А хто с топорами же за им да кто с орудиёй жа.

А Кудреянко-царь немило́сьлив испугалсе он,

А испугалсе он же сам, воротилсе же,

А и воротилсе он назадь, да всё уехал от их,

А и не могли-то они найти царя Кудреянка-та.

(Спряталсе где-то!)

98

КАК ЖЕНИЛСЯ ДОБРЫНЮШКА МИКИТИЧ МЛАД [ДОБРЫНЯ И ЗМЕЙ, ЖЕНИТЬБА ДОБРЫНИ, ДОБРЫНЯ В ОТЪЕЗДЕ]

Как не белая березёнька к земле клонитце,

Единородной-от доброй молодец перед матушкой низко кланяетсе,

Как могучой наш руськой бога́тырь-от,

Как Добрынюшка Микитич млад,

5 Говорил тогда Добрынюшка ро́дной матушки:

«И благослови-ко меня, ро́дна матушка,

Ты чесна вдова Амельфа Тимофеевна,

Мне-ка съездить-то далече во чисто́ полё,

Во чисто полё, в широкоё роздольицо,

10 На Пучай мене речку быструю,

Мне-ка съездить, мла́дому, да покупатисе».

Говорила тогда Добрынюшки ро́дна матушка,

Как чесна вдова Омельфа Тимофеевна:

«Я да чадо ты моё мла́доё,

15 Уж ты мла́доё моё же всё любимоё,

Ишше как Пучай-от речка быстрая,

И то есть у ней да три стру́ёчки:

Как перьвая-то же струечка очунь быстрая,

Ишше как-то огненно пламя пышет-то,

20 А как вторая-та же струйка всё ровно как столб огненной,

Как третья-то струйка очунь быстрая,

Не купайсе ты же, Добрынюшка Микитич млад,

Ты послушай своей же да родной матушки:

Не купайсе ты, Добрынюшка, наги́м телом».

25 Благословила тут Добрынюшку ро́дна матушка,

Провожала его Микитича далёшенько.

Как поехал скоро Добрынюшка Микитич млад,

Он поехал-то на Пучай да речку быструю,

Приезжал скоро́ Добрынюшка Микитич млад,

30 На Пучай же он на реченьку быструю,

Ишше скоро он розделсе же наги́м телом,

Он спускалсе скоро-то да во Пучай-реку́,

Он купалсе-то Добрынюшка он долгёшенько,

Ишше же захотелосе Добрынюшки,

35 Захотелосе всё же Микитичу

На серо́й камешочик посидеть же ему,

Посидеть же, отдохнуть да до́бру мо́лодцу,

Всё могучему же русьскому бога́тырю,

Ишше смотрил же тут Добрынюшка Микитич млад

40 Он на все-то четыре же всё на стороны,

Он во летную смотрял да всё, во северну,

Он в восточную смотрел стороночку, во западную;

Как со западной сторонушки туча тучилась,

Туча грозная же всё да подымаласе,

45 И не дождь дождил, не всё погодушка же великая падала,

Налетела тут-то змея́ да зме́я лютая,

Зме́я лютая же, всё же она проклятая.

Она говорила Добрынюшки Микитичу:

«Я летаю ишшу Добрынюшку Микитича,

50 Я теперь тебя, Добрынюшка, водой затоплю,

Я теперь тебя, Микитича, во свои возьму хоботы змеиныя,

Унесу я тебя на съеденьицо на те ли горы Сарачиньские

Я к своим же всё малым тебя змеёнышам.

Говорил тогда Добрынюшка Микитич млад:

55 «Ах ты змея, ты же да всё проклятая,

Ты не хвастай-ко, змея да всё же лютая,

Ишше как же мне тебе да осподь вы́дает».

Как укурнул-то Добрынюшка Никитич-то,

Он укурнул взял на донышко,

60 Ко бережку крутому же выкурнул,

Выбегал скоро́, выскакивал на добра́ коня,

Одевал скоро́ на себя пла́тьё богатырьскоё,

А ишше надевал-то Добрынюшка

На себя скоро он же латы богатырьские,

65 Он скакал скоро́ на своего коня на богатырьсково,

Он поехал-то скоро́ далече да во чи́сто полё,

Он стегал-то своего добра́ коня же всё,

Он своего шелко́вой всё же плёточкой,

Настыгла-то Добрынюшку Никитича,

70 Как настыгла-то его жадна змея́ лютая,

Зме́я лютая проклятая:

«Ты теперь у мня, Добрынюшка, в моих в руках,

Я теперь тебя, Добрыня, в хоботы возьму в змеиныя,

Я теперь тебя, Добрынюшка, на раз сголону́,

75 Унесу я тебя, Добрыня, на ти ли горы́ Сарачиньския,

Ко своим-то я ко малым-то ко деточкам,

Я ко малым ко змеёвишам».

Ишше тут-то Добрыня Микитич брал,

Уж он брал-то в руки плёточку семишо́лкову,

80 Ишше ахнул-то взял он змею же лютую,

Он ушиб ей, взял-то три крыла змеёных-то,

Они тут-то взяли друг с другом съезжалисе.

Как Добрынюшка Микитич млад

Он скакал скоро́ же со своё́го с добра́ коня,

85 Со добра́ коня да с богатырьского,

Они бой держали с змеёю,

С змеёй проклятою,

Они боролисе