— Не пойми меня неправильно. Он хорош. Мне отлично с ним работается. Я просто пытаюсь найти подход.

— Честно, ты слишком мудришь. К Гейбу не так трудно найти подход.

— Ко всем непросто, сынок.

Что ж. В начале зимы Гейб был странным. Но это прошло. И по мере того как подготовка к «Анхизу» набирала обороты, Гейб становился надежнее, чем в начале их знакомства...

— Давно ты его знаешь?

Джош отшатнулся. Это уже очень чудно.

— Как ты это делаешь, черт возьми?

— Что делаю?

— Ты будто читаешь мои мысли.

— Если бы я это умел, то не задавал бы вопросов.

Джош мысленно перевернул страницы календаря.

— Я работаю с Гейбом около года, кажется.

— Ну вот. Он знает тебя достаточно давно, чтобы расслабиться в твоем присутствии. Но я новенький — ему приходится держать меня на расстоянии. Я понимаю. Я бы так же поступил на его месте. — Дом вынул сигару изо рта и нахмурился. Помотал головой, будто сожалея о фундаментальной несправедливости мира, затем добавил потише: — Вот что я скажу. Это ужасно неправильно, что у всяких шарлатанов из агентства столько власти, что они могут разрушить чью-то карьеру из-за пустяка. Особенно карьеру такого надежного парня, как Причард.

Джош навострил уши. Подавление зевоты отошло на второй план, он резко проснулся. Потер глаза. Отчасти потому, что они болели, но еще это давало ему несколько лишних мгновений, чтобы осмыслить сказанное Домом.

— Шарлатаны. Ты про врачей?

— Из Лэнгли.

Джош попытался уложить это в голове, пока последние звезды исчезали с неба. Где-то муниципальный электрический таймер зарегистрировал дневной цикл и включил реле, и спустя долю секунды уличный фонарь погас. Джош задумался, сколько времени прошло с тех пор, как на закате и на рассвете по этому древнему городу бродили настоящие фонарщики. Праздные размышления вроде этих гораздо уютнее домыслов Дома. Тишина прогнулась под собственной тяжестью, пока, словно шарик соленой ириски, не сорвалась со своей нити и не плюхнулась на пол.

— Ах черт, Томс. Я ведь не разбалтываю сплетни?

— Не волнуйся. — Небрежное заверение звучало неубедительно даже для Джоша.

— Черт, парень. Он ведь твой напарник, ради всего святого. Я думал, если уж он с кем-то и откровенен, так это с тобой. — Дом выудил носовой платок из внутреннего кармана блейзера. Один уголок коричневатый от табака. Замотав платком сигару, он продолжил: — Я ведь и впрямь влез не в свое дело. Пожалуй, пойду и наваляю себе по морде. Я скоро тебя сменю.

Он повернулся, чтобы уйти. Между тем Джош припоминал величайшие провалы Гейба: последствия ошибки с Драгомиром, фиаско с копами в то холодное утро на Староместской площади, странные взаимоотношения с барменшей из «Водолея», не говоря уже о блондинке-кагэбэшнице и ее подруге-амазонке...

Он бросил через плечо:

— Дом. Погоди.

И снова. Алистер, похоже, неплохо знал Гейба. Он бы предупредил Джоша, знай он о проблеме с его напарником. Ведь так? Не только потому, что они союзники против «железного занавеса», но еще и потому, что между ними есть связь. Ведь есть?

Дом завис на границе между кухней и сном. Джош раздумывал.

Дом зевнул так широко, что челюсть щелкнула. Джош решился.

— Я, хм... Не знал, что в дело вовлечены врачи. — Правда. Он выразился так, будто знал кое-что — о, конечно, он кое-что знал. Но не про врачей.

Скрестив руки и опершись на оконную раму, Дом поджал губы, будто аккуратно выбирал слова.

— Полагаю, ты имеешь право знать. Это повлияет на твою карьеру, пока будешь с ним в связке. — Он пожал плечами. — Да и вообще на всех.

— Я знаю, что ему тяжко пришлось этой зимой. Но он обычный человек. Мы все такие.

— Конечно. Я ведь никого не обвиняю. Но на такой операции, как эта, — Дом мотнул головой в сторону закрытой спальни, из которой раздавался храп, — нужна особая осторожность. Я должен досконально знать свою команду. Я принимаю свою работу и обязанности всерьез. Как врач — раковую опухоль. Так что если бы я узнал что-то, что вынудило бы меня усомниться в его, твоих или чьих-то еще способностях, я бы все свернул. Этого не произошло, то есть сам понимаешь, что я думаю о команде Драммонда и пражского штаба. Но когда я прослышал, что Причарду «тяжко пришлось», я копнул глубже. У меня ведь есть связи. Я добыл его досье.

«У тебя есть связи? Связи, которые могут добыть тебе досье секретного сотрудника как раз плюнуть?»

— И?

— Ты ведь знал, что он перед этим работал в Каире?

— Он мало об этом рассказывал, но да. Полагаю, там было очень скучно.

— Угу. Такова линия партии. Уверен, он хочет, чтобы все так думали. Драммонд знает, что все это чушь. И ты на нее не ведись. Ты знаешь, почему закончилась его командировка в Египет?

— Никогда не спрашивал.

— Спроси как-нибудь и послушай, что он скажет. — Дом наклонился ближе, перешел на шепот. — Он сам не знает.

— С ума сойти.

— Еще как. Причард следил за парнем. Все было нормально. Делал свое дело, делал хорошо. И вдруг прямо посреди улицы — бах! Вырубается. — Дом дополнил историю щелчком пальцев. Рассказ произвел эффект выстрела. Оба сотрудника прислушались, подождали, пока храп Максима восстановит ритм. — Очнулся позже, бродил как безумный. Никаких воспоминаний о случившемся. Каир направил его домой для наблюдения. По большей части все было нормально, только вот порой... Но Причард пожал пару рук, сделал пару звонков и получил новое назначение на оперативную работу. Он ведь не на сто процентов выкладывается?

— Не всегда. — Простое утверждение. Не то чтобы Дом раскрыл секрет. Все знали о происшествии с копами. Так почему Джошу кажется, будто он предает доверие Гейба? — Но, как я говорил, всем бывает непросто.

— У всех порой из носа идет кровь. Но не у всех идет кровь из глаз, приятель.

— Твою ж мать. Серьезно? Когда это было?

— Совсем недавно. К его чести, он отмахнулся от этого, будто его комар укусил. Но перед этим меня чуть удар не хватил. Никогда такого не видел?

— Я, хм... Я видел, что у Гейба... Не знаю. Думал, может, это судороги. Я знаю, что он был во Вьетнаме. Я решил, подцепил что-то