– Вы жили тогда в общежитии, действовали на свой страх и риск. Романтический период остался в прошлом?

– Романтиком я был, романтиком и умру. А в общежитии я и сейчас частенько ночую.

– Неужели у исполняющего обязанности Генерального прокурора до сих пор нет квартиры?

– Есть. Недавно получил. Хорошая квартира – теплая, светлая. Но теперь надо мебель покупать. А времени нет.

– Сколько комнат?

– Две. Теперь про машину спросите?

– Да.

– Предлагали «вольво», но я предпочитаю «Волгу»! Служебная, разумеется, на лучшую пока не заработал. Почти всю зарплату отправляю своим многочисленным родственникам в Сибирь. Себе оставляю только на орешки. Кедровые. Без них я не могу и дня прожить. У меня и сейчас в кармане. Будешь?

– Спасибо, нет, говорить трудно, когда орехи грызешь.

– Да, Кать, а что касается машины, то я по-прежнему предпочитаю метро.

– «Встретимся в метро»? Это было прекрасно! Сейчас, конечно, такого вы себе не можете позволить. Кабинетная работа, бумаги…

– Да как сказать, как сказать. Видишь, ссадина на скуле…

– Вижу…

– Брал вчера одного. Оказал сопротивление. Бутылкой из-под нарзана ударил.

– Вам было больно?

– Скорее горько. Это ведь был коллега, милиционер, полковник. Начальник отделения милиции.

– За что?

– Да там целый букет. Взяточничество, вымогательство, наркотики…

– Даже так?!

– В его рабочем столе лежал сверток с килограммом героина и сто тысяч долларов. А над столом портрет Дзержинского. Коммунист, между прочим. Коммунист-наркоторговец, неплохо, да? Не стану пока называть его имя. Жалко родных…

– Почему вы брали его лично?

– Я давно шел по его следу.

– Что с ним теперь будет?

– Получит срок на полную катушку. Надо начинать чистить наши правоохранительные органы. Здесь тоже скопилось некоторое количество мрази. Я очень рад, что министром юстиции назначен наш человек, из прокурорских, Константин Михайлович Копенкин, мой друг. Пользуясь случаем, еще раз его поздравляю. Вместе мы многое сумеем сделать.

– А знаменитое дело «лифтера»?

– «Лифтера»? Не помню…

– Ну тот, который оказался ветеринаром! Золоторотов, «московский Чикатило»? По телевизору показывали, как вы его брали.

– А, этот… У меня много подобных дел, Катя. Просто их не показывают по телевизору. Не люблю я всю эту шумиху.

– А как же вышло тогда?

– Случайно. Болтанул приятелю, что еду брать серьезного преступника, а он позвонил своему приятелю на телевидение. Им позарез был нужен свежий динамичный материал. Это же был День милиции. Я ничего не знал. Только в дороге заметил, что на хвосте сидят телевизионщики. Ребята из спецназа хотели их отогнать, но я попросил этого не делать. Ведь это их работа.

– Не могли бы вы рассказать об этом деле подробнее?

– Московская милиция буквально стояла на ушах в поисках маньяка. Оказывается, дело было на особом контроле Президента. Кстати, о маньяке он узнал не из закрытых сводок, а из твоей газеты. Отрезанное ухо девочки его буквально потрясло. И он сказал милицейскому начальству со свойственной ему прямотой: «Если к своему профессиональному празднику не поймаете этого гада – полетят ваши головы вместе с форменными фуражками». Надо было выручать ребят.

– Бэтмэн пришел на помощь?

– Брось, Катя… Хотя я очень рисковал. Ориентировки на преступника были очень расплывчаты. Но я не имел права на ошибку. Именно поэтому и не прогнал телевизионщиков. Он был один в огромном десятимиллионном городе. И я тоже был один. Несколько часов мы колесили по Москве, и я всматривался в лица пешеходов и водителей автомобилей и мысленно задавал каждому один и тот же вопрос: «Кто? Ты? Ты? А может быть, ты?» И потом я его увидел.

– Его величество случай?

– Как говорит великий русский режиссер Никита Михалков: «Кто верит в случай, тот не верит в Бога». Хотя сомнения были. Но ровно до того момента, как он протянул мне свои документы. Левой рукой.

– Как вы узнали, что он левша?

– Так ухо-то было отрезано правое! Ты попробуй отрезать кому-нибудь правое ухо правой рукой… Ничего не получится.

– Кажется, ухо удалось пришить.

– Да, он его не совсем… И представь себе, даже это стало аргументом для защиты. «Где ухо? Где отрезанное ухо?» – вопят они. Кстати, вчера я получил письмо от адвоката Михаила Мешанкина, в котором он критикует следствие.

– Все адвокаты критикуют следствие…

– Да, все адвокаты критикуют следствие, и нередко правильно, но в данном случае… Валентина Ивановна Дудкина – один из лучших следователей страны, если не лучший. Пусть это не обидит следователей мужчин. Вокруг дела Золоторотова роятся домыслы и сплетни. Их распускают те, кому выгоден разгул преступности, кто как огня боится наведения в стране порядка. Мразь прячется по щелям. Но я и оттуда ее выскребу. А что касается дела Золоторотова… Медленно, но верно оно движется к суду. А чтобы вырвать с корнем все эти разговоры, я решил, что буду сам на суде государственным обвинителем. Посмотрим, кто кого, господин Мешанкин!

– Не будем больше о неприятном. Вернемся к вашим ста дням. Вы молоды, удачливы, знамениты. Вам всего тридцать лет, а вы уже и. о. Генерального прокурора России…

– Хочешь орешков, Кать?

«СтоМ» 26 февраля 1998 г.

№ 94

Маньяк пустился в бега!

Евгений Золоторотов, обвиняемый в изнасиловании тридцати восьми жертв, бежал вчера из-под стражи и сейчас находится в неизвестном месте. Подробности в завтрашнем номере.

«Ежедневный бизнесмен»

01.04.1998 г.

№ 95

Из записок русского националиста-одиночки

«Маньяк пустился в бега!» Не верю я в это. Наши на всё способны – устроили провокацию, чтобы человека с гарантией посадить. Но не могу исключать, что это и вправду побег, просто не имею права… Буду его искать. У Антонины взял на три дня отпуск. Буду курсировать по вокзалам, потому что если он и вправду сбежал, то, скорее всего, захочет покинуть город. И никто его не ищет, знаю я, как все эти «Вулканы» и «Перехваты» работают, это просто смешно!

№ 96

Сто долларов за голову маньяка!

Уж и не знаю, пророк я или кто, но однажды, кажется, накаркала. Это случилось год назад, первого апреля. Накануне Дня дураков редакции всех газет стоят на ушах, кто круче всех стебанется и разыграет читателей. Обмануть не фокус, этому нас не учить, надо обмануть так, чтобы взбудоражить, заставить говорить о своих враках, как о подлинной, настоящей, всамделишной правде, читателей газеты, а лучше – всю Москву. Чтобы «разогреть» на это дело журналистов, в редакциях объявляются закрытые конкурсы с непременным денежным вознаграждением. В прошлом году победила я, Катя Целовальникова. И получила приз – сто баксов. Заметка называлась: «Орально, анально и, наконец, вагинально» и сообщала о том, что в Москве появился новый сексуальный маньяк, совершающий надругательство над жертвой именно в такой последовательности, после чего отрезает у нее ухо и забирает себе. На память. Ну шутила я, стебалась, придуривалась… Правда, не могу сказать, что эта идея появилась ниоткуда, идеи, как известно, носятся в воздухе. Что-то такое навеяло скандальное предложение несравненного Матвея Голохвостова поставить в Москве памятник мужскому половому органу. В его на этот счет заметке в «Мокбе» была фраза о том, что героем нашей жизни должен стать маньяк. «Почему бы и нет?» – подумала я… О том, что шутка удалась, я поняла в тот же вечер: мой парень решил отменить назначенное свидание – прочитав мою заметку, испугался за мою же честь. Я ему: «Милый, сегодня первое апреля». Ну и что, говорит. Да я сама, говорю, это все из пальца высосала и эту заметку написала. У меня есть теперь сто баксов, и я приглашаю тебя в «Пекинскую утку». Не поверил! Сиди дома, говорит, никуда не выходи. Не знаю, надо ли говорить, что у меня теперь другой парень. Как известно, в каждой шутке есть доля шутки, а все остальное правда. Как выяснилось позже, маньяк действительно был и действовал примерно по той же схеме, но насмерть запуганные им жертвы не заявляли в милицию, или милиция не принимала заявления потерпевших, чтобы не портить статистику. Их было тридцать восемь, несчастных жертв… На тридцать девятой московский Чикатило, как я его назвала, споткнулся. Тринадцатилетняя девочка Кристина и ее мама не испугались угроз изувера и отправились в милицию. Там им встретился человек, принявший чужую боль к своему сердцу, без промедления взявшийся за расследование данного дела начальник ОВД «Чертаново-Центральное» майор И. Г. Найденов. Он достучался до самых верхов, после чего была создана специальная следственная группа. Но поймать преступника никак не удавалось. Это сделал сибирский Робин Гуд, а ныне исполняющий обязанности Генерального прокурора России Александр Иванович Сокрушилин. В тот вечер десятого ноября прошлого года телезрители увидели маньяка в лицо. Чуть позже стала известна его фамилия – Золоторотов.