В конце концов Амос убрал телефон.

– Ладно, тогда сами. Достань пистолет и держись за мной.

Они вошли в дом и тщательно обыскали весь первый этаж, заглянув даже в шкафы и кладовки.

Все выглядело совершенно нормально. В кухонной раковине – пустая миска и стеклянный стакан. Ничего не перевернуто.

Потом поднялись по лестнице наверх и методично проверили спальню за спальней. Добрались наконец и до комнаты Декера.

Он открыл дверь, огляделся. Взгляд его упал на сложенный листок бумаги, который лежал в самом центре кровати. Рядом с ним пристроился сотовый телефон.

Подхватил листок, осторожно развернул.

«Жди звонка по этому телефону. Если только рыпнешься – они трупы».

Джеймисон протянула руку, и Амос передал ей листок. Прочитав написанное, она бессильно рухнула на кровать и закрыла лицо руками.

Декер подошел к окну, выходившему на зады дома.

Похоже, вот как их похитили – вытащили на задний двор, заставили перелезть через забор и вывели на соседнюю улицу.

Туда, где все и началось.

– Они должны позвонить, Алекс, – сказал он. – Надо к тому моменту быть наготове.

Джеймисон ничего не ответила.

Он присел на кровать рядом с ней, взял оставленный похитителями телефон и напряженно уставился на него.

* * *

Примерно в то время, когда Декер с Джеймисон обнаружили, что оставленный на дежурстве возле дома полицейский убит, Донна Лесситер, трое патрульных и два агента УБН выводили Элис Мартин и детектива Грина из управления полиции – после того, как задержанные были должным образом зарегистрированы, сфотографированы и дактилоскопированы. Обоих предстояло отправить в городскую тюрьму и до официального предъявления обвинения рассадить по одиночным камерам.

Переулок плохо просматривался, и Лесситер со своими людьми настороженно озирались по сторонам.

Как только они вышли за двери черного хода, детектив сказала несколько слов по мобильному, и к ним незамедлительно подкатил фургон для перевозки арестованных.

Когда все двинулись к нему, Мартин бросила взгляд на Лесситер.

– Я и вправду очень сожалею, что все это натворила.

– Сейчас это уже не имеет значения. Частично искупить свою вину вы можете лишь тем, что дадите нам чистосердечные показания.

– Понимаю. Но все-таки еще кое-что хочу спросить.

– Что?

– Нельзя мне отбывать наказание в тюрьме где-нибудь поближе к детям и внукам?

– Послушайте, вы сейчас вряд ли в том положении, чтобы выдвигать какие-то требования.

– Знаю. И ничего такого не требую, просто прошу у тебя помощи. Разве ты не поможешь своей бывшей учительнице?

Лесситер вздохнула:

– Я не имею никакого отношения к тому, куда вас отправят, но могу кое с кем переговорить. Может, ничего и не выйдет. А скорее всего наверняка не выйдет. Но я все равно позвоню.

– Спасибо и на этом.

– Но моя помощь будет зависеть от того, насколько правдивыми окажутся ваши показания.

– Понимаю. Вообще-то и сама жду не дождусь, когда можно будет все рассказать. Хотя бы таким образом очистить душу. Они обещали, что никто не пострадает. Но это оказалось неправдой.

– И к чему же, по-вашему, все это шло?

– Я… Честно говоря, я об этом даже не задумывалась.

– Поздновато теперь уже об этом задумываться.

– Мне тоже поздновато, Донна?

Лесситер обернулась на своего бывшего напарника.

– Ничем не могу тебе помочь.

– Я просто хотел получить то, чего заслуживал. Хотел получить свое.

– Не слишком ли высокие запросы, Марти?

– Всю жизнь улицы топтал ни за грош. Простых людей, видите ли, защищал! Да стоят ли все эти людишки, чтобы ради них жопу рвать?

– Ну теперь ты на этот счет можешь не волноваться.

В следующую секунду пуля, выпущенная с дальнего расстояния, угодила Мартин прямо в грудь. Из спины старой учительницы вылетели кровавые ошметки. Кровь и обломки костей шлепнули в стекло полицейского фургона.

Грин испуганно вскрикнул, но крик застрял у него в глотке, когда следующая пуля пробила ему голову, вырвав огромный кусок мозга.

– Снайпер! – завопила Лесситер, направляя ствол пистолета в ту сторону, с которой прилетели пули. Ухитрилась даже несколько раз выстрелить.

Но невидимый стрелок быстро сразил и ее, и еще двоих ее коллег – через несколько секунд они один за другим повалились на землю.

Зазвонил телефон.

Только это был мобильник Декера, а не тот, что оставили похитители.

Он глянул на номер, высветившийся на экране, и выругался.

Перевел аппарат на громкую связь, гаркнул:

– Да сколько же можно до вас дозваниваться?

– Простите, Декер, – послышался в ответ голос Кемпер. – Я связана по рукам и ногам. У нас тут настоящая катастрофа.

– Послушайте, прямо сейчас я не могу говорить, у меня…

– Декер, вы еще не слышали?

– О чем не слышал?

Поначалу Амос подумал, что она имеет в виду похищение Эмбер и Зои, но нет – знать о нем она вряд ли могла.

– У нас тут как минимум два трупа.

Декер сжался. «Эмбер и Зоя? Не может быть!»

– Это вы о ком? – спросил он сквозь стиснутые зубы.

– Когда Мартин и Грина повезли в тюрьму, их обстреляли.

– И они убиты?

– Да. А Лесситер и еще двое ранены, их отвезли в больницу.

– Выходит, у нас где-то утечка?

– Похоже на то. Нападавшие прекрасно знали, с какой стороны и когда их выведут из здания.

– У нас тут тоже проблема.

– Что-что?

Декер коротко рассказал ей о похищении и убийстве оставленного на посту полицейского.

– Вот черт! – взъярилась Кемпер. – Я так хочу заполучить этих сволочей, что аж скулы сводит!

– У меня сейчас одна забота – как вернуть Эмбер с Зоей целыми и невредимыми.

– Вы хотя бы примерно представляете, кто это мог сделать? И куда их могли переправить?

– Нет. Я как раз ждал от них звонка, когда вы мне перезвонили.

– Думаете, они потребуют что-то взамен?

– Естественно. Иначе их просто убили бы, как того копа перед входом.

– И чего же они могут потребовать?

– Наверняка сами в самом скором времени скажут, – мрачно ответил Декер.