Но несмотря ни на что он не мог представить, что Нова выстрелит в него. Он очень в ней ошибался, во многом. Но только не в этом.

Нова не станет его убивать. Уж в это он просто обязан был верить. Но будет ли она стоять в стороне, сложа руки, если другие Анархисты решат, что он им больше не нужен? На это он не мог ответить с уверенностью.

Очень вероятно, что ему предстояло умереть в этом соборе. Возможно, эту честь ему окажет сам Ас Анархия. Или даже Фобия.

Фобия. Убийца его матери. Ужасное отродье, в сущности, но он, Адриан, не имел к нему никакого отношения. Он был в этом уверен.

Не так ли?

Он никак не мог избавиться от сомнений. Хани и Нова были убедительны, а его рисунки и впрямь были похожи на злодея… но Фобия изводил Отступников долгие годы. Возможно, наоборот, злодей на подсознательном уровне повлиял на рисунки Адриана. Это ничего не доказывало. К тому же, ни одно из его созданий не протянуло и половины этого срока. С чего бы Фобии быть исключением?

Он содрогнулся от одного намека на то, что если Нова права, то именно он создал убийцу своей мамы.

Но это неправда. Не могло быть правдой.

Адриан стиснул зубы, пытаясь убедить себя, что его просто пытаются перехитрить, играют с ним. Хотят его отвлечь. Заставить пасть духом, лишить надежды. Только и всего. Нова и Королева Пчел провели его по коридору, мимо статуй, мимо главного алтаря. Королева Пчел несла масляный фонарь, освещавший им путь, но недостаточно яркий, чтобы осветить все затененные углы. Нова рывком открыла тяжелую деревянную дверь и кивнула Адриану, пропуская его вперед.

Он оказался на мраморной лестнице, которая опоясывала высокую квадратную башню. Здесь были слышны звуки атак Отступников на внешнюю стену. Окна в свинцовых переплетах были слишком узкими, чтобы сбежать, но Адриан всматривался в них, пытаясь увидеть хоть что-то из того, что происходило снаружи. Но видны были лишь фрагменты купола и заполнявшая его тьма. Отступники пока еще не пробили его.

Поднявшись на два этажа, они вошли в следующую дверь. Мраморная лестница сменилась деревянной. Они оказались в той части колокольни, куда не было хода ни туристам, ни прихожанам, а только звонарям.

Ступени, казалось, уходили спиралью в вечность, исчезая во мраке над головой. Окна и здесь были в готическом стиле – свинцовое стекло, окруженное каменной лепниной, – но в остальном эта часть колокольни выглядела простой и сугубо функциональной. Некрашеные стены и деревянные балки, скрещенные под шаткими ступенями.

Адриан поднимался все выше. Дерево под его босыми ногами было стерто до бархатной гладкости. Он был благодарен Хани за то, что она не начала свои экзекуции с его ног, иначе этот путь оказался бы куда мучительнее. Свернув за угол, они попали на новый лестничный пролет, и Адриан, пользуясь случаем, оглянулся на Нову. Ей это явно не понравилось, и она ткнула стволом пистолета ему в спину. После особенно крутого и узкого отрезка лестницы они добрались до прочной деревянной платформы над головой. Протянув руку так, чтобы ни в коем случае не коснуться Адриана, Нова откинула люк.

Крышка люка упала с глухим стуком, и в проем хлынуло облако пыли. Адриан закашлялся и отвернулся.

– Герои идут первыми, – кокетливо проворковала Хани.

Было очень неудобно подниматься по последним крошечным ступенькам со связанными руками, но Адриану чудом удалось преодолеть их, не упав ничком. Он стоял на звоннице, в центре которой висели два огромных колокола, а в проемах по периметру наружных стен – несколько колоколов поменьше. В окнах не было стекол, что позволяло колокольному звону разноситься далеко по окрестностям.

Когда-то здесь были окрестности.

Здесь, наверху, звуки сражения слышались более отчетливо, от каждого удара по исполинскому щиту половицы под их ногами вздрагивали. Взрывы. Удары молотов и топоров. Ритмичный лязг, с которым по куполу били снова и снова. Адриану очень хотелось бы знать, насколько дальше продвинулись бы Отступники, не понеси они таких потерь на арене. Тем не менее, он был горд, слыша, какую яростную атаку они предприняли.

Его подвели к проему, в котором висел один из меньших колоколов, и он увидел мертвый выцветший пустырь. В паре сотен футов перед ними возвышался барьер Аса, отсекая город. Загораживая небо.

К его удивлению, Королева Пчел погасила фонарь. Хотя тьма не была кромешной, вокруг стало настолько темно, что в первый момент Адриан едва различал очертания Анархистов. Нова зажгла несколько своих огненных шариков и бросила в окно. Одни приземлились на скат крыши собора под окном, еще пара – на широкую галерею, идущую вдоль северной стороны церкви. Несколько огоньков упали на бесплодную землю пустыря. Им удалось разогнать темноту, но лишь отчасти, а атмосфера в их неверном слабом свете стала даже еще более зловещей.

Поняв, что внимание Новы приковано к фасаду собора, Адриан проследил за ее взглядом и заметил фигуры, ползущие по крышам двух западных башен, обрамлявших главный вход в собор. Похолодев, он различил среди них Фобию.

Появился там и сам Ас Анархия. Его было легко узнать по шлему, излучавшему слабое свечение. Злодей театрально воздел руки, и Адриан почувствовал, что Нова и Королева Пчел замерли в ожидании.

Груды обломков, стянутых вместе и образующих купол, начали дребезжать. Вниз потекли струйки пыли. Прямо впереди, напротив западной стены собора, снизу из-под барьера неожиданно ударил луч света. Не солнечного, а ослепительно белого и неестественного, словно на барьер направили гигантский прожектор. Подобно открывающимся громадным дверям, по обе стороны от бреши стены купола начали расходиться. Металл, дерево и камень скрежетали и лязгали друг о друга, отгибаясь внутрь, пока не открылся сводчатый туннель между пустырем и внешним миром. Щурясь от неожиданно хлынувшего света, Адриан смотрел, как туннель протягивается к главному входу в собор.

На миг все замерло. Адриан лихорадочно соображал, примут ли Отступники это приглашение, которое вполне могло оказаться ловушкой. Как только появился проход, штурм купола прекратился. Повисла головокружительная тишина. Воздух казался наэлектризованным от всеобщего ожидания, и Адриан почувствовал, как встают дыбом волоски на его руках.

Все ждали. В тишине слышалось дыхание Новы. Хотя она стояла рядом с Адрианом, но явно старалась до него не дотрагиваться. Как ни парадоксально, он ощущал это как знак того, что все еще ей небезразличен. Он обостренно ощущал ее близость, и был совершенно уверен, что если бы она ничего к нему не чувствовала, то и не стала бы так заботиться о том, чтобы избегать случайных прикосновений.

Адриан поспешил запретить себе продолжать думать об этом, чтобы не поднимать множество неудобных вопросов о его собственных чувствах. Вопросов, отвечать на которые он был не готов. По крайней мере, сейчас, когда на Нове была черная куртка с капюшоном, а в руке пистолет.

Адриан лишь подумал, что ирония была в том, что когда Нову арестовали, он так легко был готов признать их отношения не более чем обманом с ее стороны – но теперь все в нем противилось этой мысли. Возможно, дело было в том, что его сердце, однажды пережив мучительные сомнения, отказывалось испытывать их снова. Возможно, отрицать очевидное было проще. Возможно…