– Берегитесь клинков: они отравлены! – крикнул Хансер.

– Пусть попробуют сперва мою шкуру процарапать, – спокойно отозвался Бьярни.

Бой шел на равных. Некроманты были средними по своим способностям, но наши потратили много сил, сражаясь с бесконечными легионами мертвецов. Труднее всех приходилось Руису. Если Бьярни мог не бояться слабых ударов, Хансер легко справлялся с ядами, Леонид был свеж, то мой брат вынужден был спасаться от смертоносного вихря уже за пределами своих сил. И все же, что-то приобретая, мы чем-то жертвуем. Некроманты приобрели запретные знания сильных верой – и заплатили за это боевым опытом. Пока они штудировали пыльные фолианты, Руи сражался с самыми разнообразными противниками. Некромант мог упустить десяток шансов на победу по неопытности – мой же брат цеплялся за малейший. И этот шанс подвернулся. Под ногу некроманту попалась голова вампира. Замешательство было коротким, я даже не заметил его – понял по реакции брата. Посох вдруг попал в перекрестье двух мечей. Лезвия, шедшие елочкой, загнутые к рукояти, на сей раз сыграли против своего хозяина. Оружие плотно сцепилось. Некромант попробовал ударить по ногам нижним концом. Я увидел, как скользнула вниз по древку его рука, и лезвия сами исчезали перед ней и появлялись за ней. Воспользовавшись этим, Руи рванул мечи в сторону – и посох вылетел из рук некроманта. Лезвия тут же спрятались. Став обычным шестом, он полетел куда-то к кругу темных низших, а мечи Руи, сделав круг, сошлись на горле врага. Еще одна голова упала рядом с вампирской.

Бьярни не мудрствовал лукаво – использовал свою сильную сторону. Щит забросил за спину, перехватил топор в две руки и обрушил на некроманта град пушечных ударов. Посох оказался крепче людской плоти. Уже после третьего удара он вылетел из рук темного. Тело упало на землю, уже разрубленное на четыре части.

Леонид больше действовал щитом, используя меч лишь для обманных ударов. Некромант пропустил второй удар по коленям, упал, спартанец пинком бросил его на землю и обрушил край щита на шею. Хруст позвонков слышал даже я.

Хансер спокойно пропустил очередной выпад и коротко чиркнул саблей по тыльной стороне ладони. Яд охотника подействовал, но не сразу. Видно было, что тело некроманта борется – и проигрывает.

– Яд Воинства Небесного на лезвиях и сопротивляемость отравам Плутона, – спокойно сказал Хансер, уже не глядя на бьющееся в агонии тело. – Что это у вас за домен такой, Леонид?

– Понятия не имею, – ответил спартанец. – Они хорошо хранят свои тайны. И теперь веселая жизнь мне обеспечена.

– Тебя отлучат от алтаря?

– Для этого надо, чтобы я вернулся в домен. Суд и прочая волокита. А я собираюсь пойти с вами. Ты, думаю, не против?

– Нет.

– Руису тоже надо было вернуться в домен, – заметил я. – Но его отлучили без всякой волокиты.

– Мы – не Светлая сторона, – отозвался спартанец. – Беззакония творить никто не будет.

– Надеюсь.

– Ну, вы, недоноски! – крикнул он своим воинам. – Убирайте трупы, раз больше ни на что не годитесь.

Как я узнал потом, Леонид приказал своим поддержать нас, но те не смогли перебороть страха перед некромантами. Так закончился для нас союз с Темной стороной. Больше нас никто не трогал, но мы постарались убраться поскорее. Происшедшего не обсуждали. Все живы – и слава богу.

* * *

Первое, что мы увидели, выйдя из портала, – это два ряда лучников. Все с натянутыми тетивами.

– Отставить, – облегченно выдохнул Вильгельм. – Свои.

– Не хватало еще, чтобы ты нас утыкал стрелами, – фыркнул Хансер, опустил на траву буквально повисшего на нем Рауля. Легкораненые помогали идти тяжелораненым, все потрепанные – словом, зрелище еще то. На Леонида не сразу и внимание-то обратили.

– Что стряслось? – Вильгельм подскочил к Хансеру. – Если бы не наставник, мы бы уже считали вас мертвыми.

– Все живы, – спокойно ответил Хансер. – Со здоровьем не знаю как, но уж это – дело поправимое. Кстати, знакомься, это Леонид…

Дальше я не совсем уследил, что произошло. Три размазанных облака – вот на что было все похоже. Результат: Вильгельм с натянутым луком, Леонид, прикрывшийся щитом, а между ними Бьярни.

– Тихо, лучник, тихо! – заревел он.

– Тихо? А стрелу в глаз никто не хочет? Глаза у тебя такие же непробиваемые? Я слышал про другое.

– Да он не враг, – устало сказал Руи, придвигаясь поближе к Вильгельму.

– Ни шагу больше, маркиз. Не враг? Это темный! Я его знаю! Царь Леонид! Кого вы привели, сотню стрел вам в зад?

– Как обычно у светлых, мир, согласие и полное соблюдение субординации, – проворчал спартанец. – Хансер, ты говорил, тебя вождем выбрали.

– Низложен! – крикнул Вильгельм, отступая на шаг. – Воины, ко мне!

– Признайся, Хан, такого и ты предвидеть не мог, – буркнул я.

И тут из-за спин тех, кто вернулся вместе с нами, вышла Тайви. Нужно сказать, что для тех, кто сражался против некромантов, она стала почти богиней. И когда наконечник стрелы Вильгельма переместился в ее сторону, тут уже все наши, стоявшие на ногах, натянули луки.

– Как дети малые, – сказала Тайви, подойдя к Вильгельму, положила руку на наконечник стрелы, заставляя того опустить оружие. И что-то в ней было такое, не позволившее нашему лучнику спустить тетиву.

– Но он темный, – возмутился Вильгельм, и были в его голосе и непонимание, и обида.

– А те, кто ворвался в наш замок, были светлыми, – напомнила Тайви.

Подоспевшие воины стояли ошарашенные, ничего не понимая. Сквозь их ряды прошел наставник. И ни «здравствуй», ни «что с вами случилось?». Вместо этого:

– Все высшие, мне надо с вами поговорить.

Да, конечно, мы провели обряд приобщения со всеми низшими, но высшими у нас по привычке называли лишь тех, кто был высшими изначально.

Сначала, вопреки своим словам, наставник уединился со мной и Леонидом. Он долго и пристально смотрел на спартанца, и по лицу его нельзя было прочесть мыслей, даже их тени не отражались. А ведь это искусство было мне хорошо знакомо.

– Пара вопросов, – наконец сказал Иллюминат.

– Задавай, – кивнул Леонид. – Я не привык ничего скрывать ни от друзей, ни от врагов.

– Я знаю. Ты прям, как лезвие твоего меча, но при этом весьма искушен в боевых хитростях. Ты честен и открыт со всеми, потому что считаешь, что любая ложь или утайка унижает тебя. Тогда скажи: ты ведь спас жизнь Луи?

– Откуда… – Леонид даже попятился.

– Откуда он знает? – Я хлопнул спартанца по плечу.

– Да, у вас же не было никакой связи с лагерем…

– В облаках прочел, или муравей нашептал. Я и сам не понимаю, откуда он так много знает. Но со временем к этому привыкаешь.