стало шаги – от дома, в чей забор они едва не врезались, к калитке шел человек. Вот его уже видно в открытое окно: высокий, сутулый, одетый в нечто вроде плаща, совершенно не по погоде. Все-таки душная южная ночь вокруг.

– Сломались? – с акцентом спросил человек. – Не беда. У нас есть механик, точно есть.

– Так он спит, небось? – с сомнением откликнулся Феликс. Так хотелось спокойно продремать на сидении до утра, но обстоятельства вынуждали отцепить ремень, открыть дверь и выбраться из-за руля. Местному человеку он оказался чуть выше плеча. Рослые они все–таки, горцы. Ничего не скажешь.

Человек протянул руку:

– Кродимир имя. Живу здесь обычно.

– Феликс, – пожал тот руку. – Заблудились мы. А потом машина подвела. У вас имя такое необычное, никогда не встречал.

– Как имя – имя, – туманно ответил Кродимир. – Я механик есть. Не сплю. Что где?

Феликс наклонился, дернул рычаг открывания капота. Инна подала ему фонарик, достав из бардачка.

Клеммы были на месте. Вообще все на вид было в порядке, ни лопнувших шлангов, ни потеков масла, ни обгоревшей изоляции. Кродимир положил руки на аккумулятор и нахмурился.

– Нет силы внутри. Умер. Совсем умер, бывает так. Недолговечные вещи, люди плохо руками. Красивые картины, музыка божественная, вещи нет.

Феликс смотрел на него, прищурившись:

– Думаете, аккумулятор? Без тестера, так вот, руками поняли?

– Механик Кродимир. Все понятно так. Достану, надо.

Он руками отвинтил клеммы, легко выдернул из креплений аккумулятор и взвалил на плечо, явно собираясь нести куда-то.

– Помощь нужна? – для приличия спросил Феликс. – Мы заплатим за зарядку. И за работу, конечно. Спасибо вам заранее!

– Платить нет. Помощь незачем. Отдохните пока, я механик.

Феликс пожал плечами и забрался обратно в машину. Захлопнул дверь – мало ли, змеи здесь есть, заползут еще. Посмотрел на Инну и откинулся на сидение. Цикады трещали без умолку, сон сам собой сморил его, хотя надо было не спать, надо бы проконтролировать…

Они проснулись от хлопка капота. Через стекло, улыбаясь, смотрел Кродимир.

– Включите вещь, – вытирая руки тряпкой, сказал он. – Машину. Оживите. Ехать должна.

– Чудной он, – шепотом сказала Инна, глядя на их спасителя. Феликс кивнул, одновременно и ей, и механику, и повернул ключ в замке зажигания.

Двигатель ровно заурчал, словно и не он подвел их ночью.

Кродимир кивнул, широко развел руками, словно показывая: вот, а вы во мне сомневались. Феликс вышел, чтобы заплатить, но не успел. Сзади, от дороги, раздался хриплый крик:

– Догнал! Я вас догнал! Нашел! Вот эта деревня!

Переваливаясь с ноги на ногу – все-таки бегать ночью по горной дороге занятие не из простых, к ним несся Раковский. Куртка теперь была расстегнута, кобуру с пистолетом стало видно издалека. Планшет программист заткнул за пояс, видимо, отслеживать сигнал – или что там он у него показывал – больше причин не было.

Феликс отшатнулся, боясь нападения, но Раковский пробежал мимо него, не обратив внимания. Обхватил руками Кродимира и прижался к нему, словно нашел потерянного много лет назад отца:

– Нашел… Расскажите мне про Тарцет! Я тридцать лет мучаюсь, ищу вас, чтобы узнать всю историю. Я уже застрелиться решил, если не найду!

Кродимир приобнял его в ответ за плечи, потом опустил руки.

– Езжайте! Денег нет. Механик помог, хорошо.

Раковский едва не плакал от счастья, бормотал, не отпуская горца, словно боялся – уберет руки, и тот немедленно пропадет. Испарится. И ищи его еще тридцать два года. Или стреляйся как Есенин.

Феликс неловко кивнул и забрался в машину.

Обратно они ехали молча, ничего не обсуждая. Инна смотрела вперед, лицо ее было – как, впрочем, и всегда – совершенно спокойным.

Она пошла в домик, проверяя, не поломал ли что-нибудь ночной гость, не украл ли. Все было в порядке. На журнальном столике так и остались две пустые чашки, которые она по дороге прихватила с собой на кухню.

Помыть и поставить на место. Порядок, прежде всего – порядок.

Феликс задержался у машины. Открыл капот и, с сомнением покачав головой, посмотрел на аккумулятор. От того остался, видимо, только корпус. Да и через него, сквозь плотный белый пластик, было видно, что внутри вспыхивают и гаснут непонятные огоньки, белые, потом красные, потом снова белые. И двигаются, то ускоряясь, то замирая, шестеренки какого-то механизма. Но вся эта неведомая машинерия исправно давала ток, не поспорить.

– Механик… – совершенно без интонации сказал Феликс и захлопнул капот.

Потом пошел в домик, разделся и лег рядом с Инной. Ночевка в машине – это, конечно, непорядок. Требуется выспаться по-человечески, на кровати, на чистых белых простынях. И пусть там безумному программисту сколько угодно рассказывают о звездах, здесь, на Земле, гораздо уютнее.

Он просто не понимает своего счастья.

– Смешные они, тарцетлане, – сказала Инна после долгой паузы, когда мужу показалось, что она спит. – Маскировка под людей у них так себе.

– У нас гораздо лучше, – согласился Феликс. – Только знаешь, что я подумал? Чем-то они на людей похожи больше. Надо бы и нам доработать эмоции, это может пригодиться.

Улыбчивый

– Сколько, говорите, дому-то? Лет сорок? – уточнил покупатель. Уже шестой визитер на этой неделе, не считая своры бестолковых агентов, ставших риэлторами от безденежья. Модная профессия и, – если не сидеть сложа руки, – прибыльная.

Увы, но именно этим денег не дано.

Шестой. Но мне так показалось – вот этот реальный. И деньги есть, и желание, да и сама бабулькина развалюха его чем-то зацепила.

Понять бы чем – уговорил на раз.

– Начали строить в пятьдесят восьмом, закончили где-то в шестьдесят первом.

– К полету в космос, что ли? – хохотнул покупатель.

– Типа того… Дом имени Гагарина.

– Ха! В смысле – поехали?

А ведь он нервничает. И сильно, пытаясь скрыть это от меня.

То ли боится кидалова, то ли для него это – покупка десятилетия. Хотя по машине не скажешь: она одна дороже дома вместе с участком, гаражом с дырявой крышей и сарая, куда и зайти страшно.

Хорошая у него машина. Дорогая.

– Стены шлаковые, наливные… – я давно выучил скрипт наизусть. Ночью разбуди, буду бормотать: «Перекрытия деревянные, но не гнилые. Шифер на крыше старый, зато погреб…»

Кстати, да: погреб и правда роскошный. Пять ступенек вниз, если поднять за край грубо сколоченный щит из досок, не забыв повернуть регулятор старинного выключателя, потом площадка. Дальше надо сгорбиться не хуже Квазимодо, повернуть направо и нырнуть по еще семи ступеням вниз. Готово.

Здесь можно пережить ядерную войну, ураганы, голод и очередной коронавирус.

Все есть,