В тот миг ты не почувствовала ничего особенного, но неделю или десять дней спустя у тебя проявился первый отклик на прикосновение к Истинному Источнику. Может, внезапно одолевшая лихорадка, как от малярии, уложила тебя в постель, а затем через несколько часов исчезла. Никакой отклик, хотя они бывают разные, не длится больше нескольких часов. Головные боли, оцепенение, неестественная веселость — все смешивается вместе, и ты по-глупому рискуешь или ведешь себя легкомысленно. Вспомни периоды головокружения, когда ты спотыкалась, ушибалась на каждом шагу, когда ты не могла произнести предложение без того, чтобы твой язык не исказил половины слов. Бывало и другое. Ты помнишь?

У Найнив подкосились ноги, и она тяжело опустилась на мох. Она вспомнила те дни, но все равно замотала головой. Наверняка случилось простое совпадение. Или же Морейн задавала в Эмондовом Лугу гораздо больше вопросов, чем полагала Мудрая. Да, Айз Седай задавала жутко много вопросов. Скорей всего, так и было. Лан протянул Найнив руку, но она ее даже не заметила.

— Пойдем дальше, — сказала Морейн; Найнив хранила молчание. — Ты использовала Силу для Исцеления — либо Перрина, либо Эгвейн. Обнаруживается близость. Ты можешь чувствовать присутствие того, кого ты Исцелила. В Байрлоне ты направилась прямиком в «Оленя и Льва», хотя эта гостиница не рядом с теми воротами, через которые ты могла въехать в город. Из жителей Эмондова Луга в гостинице, когда ты туда пришла, оставались только Перрин и Эгвейн. Это был Перрин? Или Эгвейн? Или же оба?

— Эгвейн, — прошептала Найнив. Она всегда считала само собой разумеющимся, что могла иногда, даже не видя, сказать, кто подходит к ней; и только сейчас она поняла, что это всегда был тот, кто почти чудесным образом выздоравливал от ее лекарств. И она всегда знала, когда ее лекарство подействует сверх всяких ожиданий, всегда чувствовала уверенность, утверждая, что урожай будет особенно хорош, и говоря о том, рано пойдут дожди или запоздают. Таков, как она думала, был порядок вещей. Не все Мудрые способны слушать ветер, но лучшие из них могут. Именно так всегда говорила миссис Барран, и еще она повторяла, что Найнив будет одной из лучших.

— У нее была огневица-костоломка. — Найнив роняла слова, опустив голову. — Я была еще ученицей у миссис Барран, и она послала меня ухаживать за Эгвейн. Я была совсем юной и не знала, что не все в моих руках. Это ужасно — наблюдать за огневицей-костоломкой. Девочка, вся мокрая от пота, стонала и металась, а я смотрела и не понимала, почему не слышу треска ее костей. Миссис Барран сказала мне, что жар у Эгвейн спадет через день, самое большее через два, но мне казалось, что она говорит это по доброте душевной, не желая меня расстраивать. Я думала, Эгвейн умирает. Когда она еще была ребенком, только-только начавшим ходить, мне приходилось присматривать за ней, — когда ее мать бывала занята, — и я заплакала, потому что мне предстояло смотреть, как малышка умрет. Но вот через час миссис Барран вернулась, а жар у Эгвейн уже спал. Это ее удивило, но ее больше заботила я, чем Эгвейн. По-моему, она считала, что я дала ребенку некое снадобье, и была слишком напугана, чтобы в этом признаться. Я всегда думала, что она старалась успокоить меня, убедить, чтобы я поняла, что не причинила вреда Эгвейн. Через неделю после этого у миссис Барран в гостиной я упала на пол, то дрожа, как от холода, то пылая, будто в огне. Она уложила меня в постель, но к ужину у меня все прошло.

Договорив, Найнив уронила голову на руки. Айз Седай выбрала хороший пример, подумала она, испепели ее Свет! Пользоваться Силой, будто Айз Седай. Презренная Айз Седай — Друг Темного!

— Тебе очень повезло, — произнесла Морейн, и Найнив села прямо. Лан отступил от женщин, будто их разговор — вовсе не его дело, и занялся седлом Мандарба, даже не оборачиваясь к ним.

— Повезло! — усмехнулась Найнив.

— Ты овладела грубым контролем над Силой, пусть даже прикосновение к Истинному Источнику у тебя пока еще приходит от случая к случаю. Если бы тебе не удалось этого сделать, Сила в конце концов убила бы тебя. Как она, по всей вероятности, убьет Эгвейн, если тебе удастся не пустить ее в Тар Валон.

— Если я научилась контролировать... — У Найнив перехватило дыхание. Это было все равно что полностью признать, что она может делать все то, о чем говорила Айз Седай. — Если я научилась контролировать это, значит, и она может найти ключ. Значит, ей нет нужды отправляться в Тар Валон, где ее обязательно впутают в ваши интриги.

Морейн медленно покачала головой.

— Айз Седай по всему миру разыскивают девушек, которые могут сами, без посторонней помощи, дотягиваться до Истинного Источника, ищут с тем же усердием, как и способных на это мужчин. Главное здесь — не желание увеличить число Айз Седай — или, скажем, не только оно, — и не опасение, что эти женщины употребят Силу во зло. Грубого контроля над Силой, которого они могут достичь, — если Свет осияет их, — редко хватает на то, чтобы причинить жизни значительный вред, ибо по-настоящему касаться Истинного Источника возможно лишь под руководством наставницы, а иначе эта способность вне их власти и проявляется лишь случайно. И, разумеется, они не впадают в безумие, которое ввергает мужчин во зло или искажает мир в их глазах. Мы стремимся сохранить им жизнь. И спасти жизни тех, кому никогда не овладеть вообще никаким контролем.

— Тот жар и озноб, что были у меня, не могут никого убить, — настаивала Найнив. — Ни за три, ни за четыре часа. Со мной было и другое, и это тоже не могло бы никого убить. А через несколько месяцев все недомогания прошли. Что скажете?

— Это были всего лишь отклики, — терпеливо отвечала Морейн. — С каждым разом все меньше различие по времени между появлением отклика и реальным прикосновением к источнику — и так будет до тех пор пока отклик и источник не сольются. Потом не бывает никаких заметных проявлений, но это все равно что начали тикать часы. Год. Два года. Я знала одну женщину, которая прожила пять лет. Из четырех женщин, имеющих такие способности от рождения, как у тебя и у Эгвейн, трое умрут, если мы не найдем их и не обучим. Гибель их будет не столь ужасной, как у мужчин, но никакую смерть нельзя назвать приятной. Конвульсии. Стоны. Это длится целыми днями, и, раз агония началась, ничто не предотвратит гибель, даже если все Айз Седай Тар Валона соберутся вместе у постели умирающей.

— Вы лжете! Разузнали обо мне в Эмондовом Лугу. Об огневице-костоломке вы разузнали у Эгвейн, и о моих жаре и ознобах, обо всем. А остальное выдумали.

— Ты же знаешь, что это не так, — мягко сказала Морейн.

Очень неохотно, более неохотно, чем делала что-либо в своей жизни, Найнив кивнула. В ее последней упрямой попытке не согласиться с очевидным не было никакого смысла, сколь бы неприятной ни предстала перед Найнив истина. Первая ученица миссис Барран умерла именно так, как описала Айз Седай, еще когда Найнив играла в куклы, и нечто подобное случилось с молодой женщиной в Дивен Райд всего несколько лет назад. Она тоже была ученицей у Мудрой, и она умела слушать ветер.

— Думаю, у тебя огромный потенциал, — продолжала Морейн. — После обучения тебе под силу стать даже более сильной, чем Эгвейн, а она, я полагаю, может стать одной из наиболее могущественных Айз Седай за последние столетия.