не отрывалось от человека. - Это цена, которую я и мой народ уже заплатили. И ты думаешь, что я бы дрогнул при мысли о том, чтобы передать тебя кратам, если это положит конец этой бойне?

- Я не знаю, - сказал Роджер. - Однако я хотел бы спросить тебя об одной вещи. Если бы они подошли к тебе, указали на одного из твоих воинов и сказали: "Отдай его нам. Мы принесем его в жертву Богу и пожрем его, и это положит конец этой войне", - согласился бы ты?

Гастан долгое время спокойно смотрел на него, затем сделал двусмысленный жест.

- А ты бы согласился? - ответил он.

- Нет, - сказал Роджер. - Это был выбор, поставленный перед нами, и я отверг его. Демонстративно.

- Хммм. Но за кого именно ты несешь ответственность, "барон"? Эту группу? Этих оборванных наемников? У людей, похоже, их в избытке. Почему бы не отдать одного, если это спасет других?

- Потому что люди и мардуканцы не пешки, - сказал Роджер, затем вздохнул. - Я полагаю, я могу стоять здесь и обсуждать это весь день, если тебе нравится, но на самом деле это не моя сильная сторона. Так ты собираешься попытаться убить нас или нет?

- Так быстро в бой, - сказал Гастан с юмористическим жестом. - Как ты думаешь, ты бы победил?

- Это зависит от вашего определения понятия "победа", - сказал Роджер. - Мы выберемся из этой цитадели живыми, хотя и не все, и мы соберем нашу группу и уйдем. Вас захватят краты, пока вы будете пытаться - и потерпите неудачу - убить нас, и пока это произойдет, мы будем продолжать двигаться прямо к космопорту. Нет ничего такого, чего бы мы не делали раньше. Это, однако, поставит галочку для бенан моего аси. Я должен это обдумать.

- Хммм, - снова сказал Гастан. - Вы просто собираетесь дойти до космопорта пешком, "барон"?

- Конечно, - сказал Роджер. - В конце концов, мы люди. Они примут нас.

- Я вижу, что ты попал в дурную компанию, - сказал отец Пиди. Одна из бровей Роджера приподнялась от очевидной непоследовательности, и Гастан указал на журналиста ИАО, который спокойно записывал всю встречу. - У нас есть предупреждение из канцелярии губернатора о том, что этот человек является разыскиваемым преступником, опасным предателем и вором, который должен быть возвращен в порт для суда, - сказал он.

- Я кто? - Мансул опустил "Зуйко" и впился взглядом в Гастана.

- У меня есть и другие подобные сообщения, - продолжил шин, как будто журналист никогда не говорил. - В одном из них упоминается группа людей, оборванных наемников, которые могут попытаться выдать себя за имперских морских пехотинцев. Они должны считаться очень опасными и должны быть убиты на месте и без предупреждения. За их головы назначена награда - на самом деле, очень привлекательная. Что вы об этом думаете, "барон"?

- Гастан, ты знаешь, что это ложь, по крайней мере, обо мне! - запротестовал Мансул. - Так что ты должен понимать, что все остальное тоже ложь!

- Я должен? - легко спросил Гастан. - Тише, Гарвард Мансул. Я хочу услышать ответ этого благородного человека. Этого "Барона Чанга".

Роджер рассматривал Гастана долгую, медленную минуту, затем кивнул.

- Меня зовут, - сказал он четко и внятно, - принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток. И я собираюсь подтереть пол губернатором. И любым другим, кто встанет у меня на пути.

- Понял, - прорычал Панер, и его рука опустилась на рукоятку своего шарикового пистолета.

- Тише, защитник, - сказал Гастан, поднимая свои руки в знак умиротворения как командира морской пехоты, так и своих собственных вождей, которые сдвинулись при движении человека. - Тише, Арман Панер. Тише, люди, шины. Друзья. Я думаю, друзья, о да.

Он поднял голову верховного жреца. Климат Мардука не был к ней благосклонен, и он мгновение холодно рассматривал отвратительный предмет, затем оглянулся через плечо на одного из своих стражников.

- Принеси мне мой символ власти.

Он подождал, пока трофейный посох вынесут вперед, затем направился к внешней двери. Люди последовали его жесту, и когда они ступили на стены, бычий рев шинов и вой сил кратов, выстроившихся против них, ударили им в лицо, как волны избыточного давления от далеких взрывов.

Большой рог, длиннее роста Роджера, был прикреплен к стенам, очевидно, в готовности к такому моменту, и Гастан сначала подул в боковой клапан. Скорбный гул прорвался сквозь шум битвы, и лица снизу повернулись к нему. Он дал им несколько мгновений, затем открыл встроенную в него переговорную трубку.

- Краты! - взревел он, и эффект рупора заставил его голос эхом прокатиться по долине подобно раскатам грома. - Вот голова вашего верховного жреца! У нас есть люди, которые принесли это в наши стены! И вот ответ долины Мадх-Хем на ваши требования!

Он высоко поднял голову обеими настоящими руками и плюнул на нее, его движения были достаточно широкими, чтобы их можно было наблюдать по всему полю боя. Затем он прикрепил ее на самый верх посоха, подняв его так, чтобы все могли видеть, и вставил окованную железом ножку посоха в гнездо на вершине зубчатой стены.

Он оставил его там и зашагал обратно в зал совещаний, даже не оглянувшись, расправив плечи, в то время как оглушительные крики шинов на стенах выражали ликующий вызов кратам. Роджер и его спутники последовали за ним, и Гастан мрачно повернулся к ним.

- И, похоже, союзники моей дочери - это и мои союзники, - сказал он. - Но, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток и капитан Арман Панер из бронзового батальона, если вы думаете, что спешите в порт Мардука, не помогая нам выбраться из этой передряги, в которую втянула нас моя дочь, вы жестоко ошибаетесь.

* * *

- Есть человеческая группа имперского бюро расследований, - сказал Гастан, передавая кувшин вина. - Ты знаешь это, да?

- Да, - согласился Роджер, наливая бокал вина. Встреча была сужена до основного персонала и нескольких лидеров племен. Фотограф ИАО сумел втиснуться в группу и незаметно снимал на заднем плане, а Роджера - неизбежно - сопровождала Догзард. Но на этот раз численность свиты Роджера не вышла полностью из-под контроля.

Пока их командиры устраивались, чтобы обсудить ситуацию, обе группы подчиненных оценивали друг друга