— А в двух мирах, можно жить?

— Можно, но ненужно. Когда ты переходишь в мир без магии, часть тебя отслаивается и нарушает ауру. Это довольно неприятный процесс, спроси у Рэтмира, он проходил через это. Все в итоге восстанавливается, но с каждым разом это будет тяжелей и болезненней.

— Поняла. Я могу подумать?

— Разумеется, но надеюсь, если решишь уйти, то перед уходом отпустишь всех Оракулов?

— Разумеется, я же обещала!

— Тогда отдыхай и думай, Вечный лес примет любое твое решение, как и мы.

Ника проследила, как Старшая медленно ушла. Высокая грациозная, она напомнила ей бабушку, только у той было больше печали в глазах, видимо, по утерянной магии, миру, мужу, дочери. И все же она молилась о ней, своей внучке, молила защитить ее, помочь…

Щелчок сухой ветки заставил девушку встрепенуться, и тут же улыбнуться. Рэтмир стоял около деревьев и наблюдал за ней.

— Старшая сказала, тебе надо подумать, я не хотел мешать, только проверить, что ты в безопасности.

— Темный лес исчез, что теперь может мне угрожать?

— Много всего, ты даже не представляешь, какие многолапы прилипчивые, особенно к новичкам.

— Посиди со мной.

Рэтмир молча сел, и Ника положила ему на плечо голову. Вечный лес шумел в ветвях деревьев, перешептывался в трелях насекомых и ожидал решения Ники.

— Куда бы ты ни пошла, я останусь с тобой, — неожиданно прошептал Рэтмир.

— А как же магия?

— Между тобой и магией я выберу тебя. А магия? Ты будешь писать книги, и я буду в них главным героем. Только, чур моей спутницей будешь ты без всяких там принцесс и разбойниц.

— Ты все не можешь простить мне тот разговор о поцелуе?

— Я не могу простить, что ты меня хотела сосватать за совершенно незнакомых мне дам.

— Я всего лишь хотела сделать тебя счастливым.

— Ты и сделала. Тем, что полюбила меня, тем, что пришла за мной и помогла победить Темный лес.

— Ты знаешь, что Лесар мой дед?

— Да, прадед сказал об этом, когда Нолан и Кристан предложили устроить на него облаву.

— И как все на это отреагировали?

— Сказали, что в таком случае тебе с ним разбираться самой.

— Так просто?

— Оракулы воспринимают мир такой, какой он есть, с его счастьем и горем. Они понимают, что есть добро и зло, есть тьма и свет, и когда все это находится в гармонии, жизнь наполняет ее любовью и заботой о себе, любимых людях и мире. Кристану и мне пока сложно это понять, но я понимаю, что обретаю счастье, когда ты улыбаешься. Когда вот так прислоняешься к плечу, и все слова уходят на второй план.

Ника коснулась лица Рэтмира, заставляя его посмотреть на себя.

— Все, что я умею, это писать истории и выпускать Оракулов, думаешь, такие таланты здесь пригодятся.

— Что? — кажется, Рэтмир искренне недоумевал. — Я не знаю, о чем ты говоришь. Только сегодня слышал одного Оракула, который пел дифирамбы о том, как ты исцелила его душу, как, владея даром всего второй день, смогла создать уникальный светляк и открыть портал из камеры в коридор и даже наложить хоть и слабую, но печать замка. Или он врал?

— Это случайно не Нолан говорил?

— Да, тот, что сейчас с Кристаном носится.

— Ну, тогда да, хотя думаю, это было так, мимолетная магия.

Рэтмир неожиданно захохотал:

— Мимолетная? Ника, ты в курсе, что, зная о такой мимолетной магии, Нордик уже успел поцапаться со Старшим? Магистр заявил, что станет твоим учителем, а Старший возразил, сказав, что невесту его правнука не доверит никому, кроме себя или ее бабушки.

— Невесту? — встрепенулась Ника.

— Это звание ни к чему тебя не обязывает, — тут же поднял руки Рэтмир. — Просто дает понять некоторым Оракулам, что есть тот, кто накостыляет им за излишнее рвение к близкому знакомству с тобой.

— Что? Это ты случаем не Нолана приревновал?

— А нечего всем рассказывать, как он с тобой в подвале сидел.

— А ты со мной в лесу наедине был.

— Да, какой наедине, там Миша постоянно следил, все надеялся на пастилу.

В голосе Рэтмира было столько досады, что Ника не выдержала и засмеялась, а Рэт просто любовался ею.

— Ты опять шутишь надо мной? — возмутилась Ника.

— Я просто хочу, чтобы ты чаще улыбалась в любом из миров.

— Но если мы вернемся на Землю, чем ты будешь заниматься?

— Я прожил на Земле достаточно, чтобы не бояться всё начать с нуля. Тем более рядом будешь ты.

— А если останемся?

— Дел везде много. Ты будешь осваивать свою магию, я помогать отцу восстанавливать королевство и жить без границ. А когда ты закончишь учебу, отправимся на драконий материк. Уверен, с твоим даром нам обязательно получится покататься на драконе.

— М-м, драконы, на это действительно стоит посмотреть, а еще на стихийников, я никогда такого не видела.

— Значит, остаемся?

— Да, но мне надо ненадолго вернуться домой.

— Зачем.

— Сказать папе, что я счастлива.

— Тогда я отправлюсь с тобой. Все же он должен знать, кто проследит за этим.

Вечный лес шумел, и в его зелени сверкали лучи, наполняя мир ярким светом, от которого на душе было невероятно радостно, все вернулись домой, границы пали, и каждый получил урок, что заставит ценить свой мир и любовь в любом из миров. Ведь главным Оракулом, что писал эти истории, был сам Мир, в котором жили Рэтмир и Ника.

Пять лет спустя

Замерев перед огромным зеркалом, Ника рассматривала себя в отражении. Белое платье тончайшим кружевом облегало фигуру и расходилось пышной юбкой к полу.

— Красавица, — тихо прошептала Старшая, обнимая девушку за плечи. — Сегодня будет много подарков и поздравлений, но я первая поздравлю тебя на правах твоей бабушки.

Овальный кулон, сверкая серебром, завис перед невестой, и, перехватив его, Ника нажала на скрытый замок. На двух половинках отобразились портреты мамы и родной бабушки Ники.

— Но как? — потрясённо оглянулась она на Старшую.

— Я увидела их в твоей памяти и поделилась образами с нашими художниками, несколько недель кропотливой работы, и они теперь будут с тобой всегда. А когда появится твой ребенок, то вот сюда можно будет вставить и твой портрет.

— Благодарю, бабушка.

— Будь счастлива, милая.

— Ну, вы скоро? Женишок уже прибыл! — в комнату невесты ворвались двое парней. — Ника, учти, просто так мы ему тебя не отдадим.