в гардеробную, опешив, поскольку помнила совершенно другую картину.

— Это что? — спросила, как только Арысь упала потоком света прямо посреди гардеробной заваленной одеждой так, что можно хоть сейчас бутик открывать.

— Ваш гардероб, Государыня. Справа, — я посмотрела вправо и вскинула брови вверх, — Платья и наряды для выхода в свет и встреч с иностранными делегациями. Так же наряды для пиро́в и появлений в тронном зале. Всё согласно цветовой гамме костюмов Государя.

— То есть, какой цвет выберет он… — я сложила руки на груди и покачала головой, но замерла после ответа берегини.

— Напротив, Государыня! Вы выбираете платье — Государь надевает под него костюм. Так было всегда. Вы единое целое и выглядеть должны гармонично, когда появляетесь вместе на публике.

— Хорошо, а слева что? — я кивнула на кучу тряпья, которое уже больше походило на привычное.

— Это повседневная одежда для прогулок, выхода в город и ваших личных поездок, — спокойно ответила Арысь.

Осознав что мне хватило бы и четверти этого всего, а то и меньше, я откинула глупости и повернулась к берегине.

— Так как?

— Что "как"? — повторила Арысь, но я продолжила молчать.

— Уже то, что я вчера вам рассказала прежде не поведав о том правителю, говорит о многом, Княгиня. Он конечно не отключит меня от системы, однако зол. И видимо в опале я буду ещё долго за свою выходку.

— Какая опала может быть…

— Он отключил свой идентификатор от моего сервера, Государыня. Я не могу с ним говорить. И он не будет отдавать мне приказов. Сказал только, что…

— И что же? — я приподняла подбородок и не могла поверить в очередную дикость.

"Господи, дай мне сил привыкнуть к этому миру и его глупым, а иногда ненормальным законам и правилам…"

— Сказал, что теперь будет отдавать приказы только напрямую относящиеся к государственным делам. А личные… Сказал, чтобы я подчинялась вам, раз уж так полюбила Государыню.

Подавленный голос программы уже не удивлял. Всё больше Арысь казалась мне не изобретением и прорывом этого мира, а обычным человеком — девушкой, которая очевидно влюблена в своего господина.

Я решила не заострять на этом внимания, и отыскав что надеть, продолжила:

— Мне нужно понимать, как себя вести. К подобному меня никто не готовил, а твой дражайший Государь, кроме как бурчать и хмуриться ничего не объясняет. Потому…

— Вы хотите знать всё о том, что происходит? Мне докладывать вам обо всём?

Встав у настенного зеркала я посмотрела через него на Арысь.

— Не только. Сперва скажи мне, как Катя? — сняв с себя сорочку стала осматривать нижнее белье.

— С ней всё в порядке. Воевода успел вернуться в твердыню до того, как началось нападение. Однако…

Арысь опустила голову, а её призрачное лицо наклонилось. Берегиня опять стала похожа на фигуру сотканную из золотистой крошки, поэтому различить выражения на её лице я не могла.

— Он ранен? — замерла сжав в руках платье, — Арысь?

— Сегодня утром Воевода Радолир скончался, Государыня! Да не будет Морана к нему строга.

Платье выпало из моих рук, а в голове словно что-то встало. Замерло всё вокруг, а разум перестал воспринимать нормально окружающую действительность. Однако лишь вспомнив церемонию коронации, мне стало действительно не по себе.

"В это время один из его друзей умирал! А он совершенно спокойно стоял на главной площади и возлагал на меня эту проклятую корону…"

— Он знает? — только и прошептала, смотря в одну точку, на что Арысь тихо ответила:

— Да, Государыня. Князь знает, что почил его старший военачальник. Его и пытался спасти Государь в перестрелке. Но не успел и пострадал сам. Перед вами было велено не подавать и виду.

Я села на стул и спросила:

— Катя?

— Она в доме семьи Яренычей, Государыня. Это двор рода Воеводы Радолира. Он связался с братом и передал Катерину из рук в руки своей семье. Она уже знает. Поскольку нападение решили скрыть от общественности, гроб с телом Воеводы отправили на двор его семьи. Вессарий был уверен, что ранения не смертельны и он спасет его, ведь никто и не предполагал что пули способны отравить. Однако… Доза оказалась слишком высокой, ведь Воеводу ранили несколько раз.

— Мне нужно увидеть Катю! — я вскочила и стала наспех одеваться, — Но прежде…

— Не сейчас, Государыня. Нельзя так поступать. Вы нанесёте оскорбление этим поступком Государю. Подобные вещи… Вы должны делать это вместе. Дождитесь погребального дня и тогда поговорите с ней. Я слежу за Катериной.

Ткань строгого пиджака холодила кожу. Стало жутко страшно и больно за Катю. Как она? Такая нежная и тихая девочка, почти получившая то, что желала. Ведь я уверена, Всеслав придумал бы что-то… И Радолир — бедный парень, ведь он так молод.

— Какой ужас… — я еле сдержала слезы, закрыв глаза.

— Вам нужно знать ещё кое-что, Государыня. Матушка Мирослава устроила вчера вечером настоящий скандал. Когда вы закрыли княжеский уровень, а в тронном зале начался пир, она явилась туда и повздорила при всех с князем Ярополком. Его Величество Московский князь принял вашу сторону и молвил, что обвинения Матушки смотрительницы беспочвенны, покуда вы молодая супружеская пара и в такие дни вольны поступать по своему усмотрению.

Я открыла глаза и скривилась так, словно мне в рот натолкали перца. Стало противно, а ярость опять далась в знаки, как только передо мной всплыло лицо этой женщины.

— Сколько прислуги во дворце и как мне найти верных людей, Арысь? Таких чтобы не служили этой женщине и не следили за мной? — прошептала почти мертвым голосом, а злость так и пожирала будто изнутри.

— В общей сложности штат прислуги дворца составляет четыреста человек. Из них триста пятьдесят находятся в услужении Матушки смотрительницы. Остальные пять десятков служат непосредственно на княжеском уровне. Однако вся эта прислуга подобрана самой Мирославой, — ответила Арысь, а я сощурилась, уже придумав нечто, что явно очень не понравится этой старой карге.

— Где сейчас князья? Они ведь не могли уехать не попрощавшись с Государем? — повернув голову, я посмотрела на красивое бордовое платье из парчи.

— Конечно же нет. Они на внутреннем дворе. В саду дворца упражняются на мечах с самого утра. Однако увидеть их без Государя, или без присутствия старших женщин запрещено.

— Даже та-а-ак?! Отлично! — я схватила платье, отбросив в сторону более тёмное и свободное.

"Всё-таки это мужчины. Покажись я перед ними в почти что военном кителе, это вызовет вопросы…"

— Ну, погоди, тварь. Я тебе устрою сегодня такой спектакль, что ты меня надолго запомнишь, — зло прошептала и посмотрела на своё отражение, придя к