— Ну ладно, друзья, может быть посмотрим не оставила ли нам каких-нибудь артефактов прабабушка Маринэ? — с улыбкой предложила моя любимая девушка.

У моей невесты глаза так и загорелись. Не раздумывая больше, она нырнула в коробку и стала осторожно извлекать оттуда содержимое. Чего там только не было: настольные часы, чернильница, четки или бусы из какого-то рыжевато-золотого камня, деревянная статуэтка, хрустальные подсвечники, какие-то металлические шарики, карты, небольшая книжечка в кожаном переплете и еще куча всего странного, чему я даже затрудняюсь дать название. Причем не только я затруднялся: при виде некоторых вещей даже у Оли на лице проскальзывало недоуменное выражение. Вот, к примеру, что могли означать и для чего использовались разноцветные нитки, спутанные всякими узлами и замотанные в клубки? Не понятно. Или зачем прабабушке нужны были острые металлические палочки в количестве пяти штук, похожие на спицы для вязания моей мамы, только длиной вполовину меньше? Это так и осталось загадкой.

Маринэ выгрузила все из коробки и поощрительно посмотрела в Олину сторону:

— Ну вот, вроде бы там больше ничего не осталось. Что ты об этом скажешь?

Подруга подошла поближе и внимательно вгляделась в предметы. Постояв так с минуту, она молча принялась водить рукой над каждым «экспонатом». Мы с Тимуром и Маринэ наблюдали за ней с большим интересом. Наконец, Оля вынесла свой вердикт:

— Как я уже и говорила, все эти вещи несут в себе мощный отпечаток твоей прабабушки. Но чувствуется, что у каждой свой заряд. Мне сложно определить положительный он или отрицательный, когда они лежат так близко друг к другу и их излучение как бы смешивается между собой. Однако, я бы посоветовала тебе обратить внимание на эти янтарные бусы и вот эту книжечку — девушка указала рукой на названные предметы — судя по всему, это дневник. Возможно, оттуда можно вычитать что-то интересное, если конечно информация не зашифрована и не записана какими-нибудь сокращениями, понятными лишь твоей прабабке. Бусы бы я еще посмотрела отдельно. А вот эти металлические палочки (Оля показала на «полуспицы») я бы лишний раз не стала брать в руки. Кто знает, что она ими делала? Подсвечники, скорее всего, можно безбоязненно использовать, но вот их как раз следует очистить от остатков воска, пыли и прочей грязи. И делать это нужно в резиновых перчатках не только из-за гигиенических соображений. Часы и чернильница тоже не опасны. Про остальное я не берусь судить. Можно мне поближе взглянуть на бусы?

— Да, конечно — заинтригованно подтвердила Маринэ — Что нужно сделать?

— Возьми их и переложи в отдельное место. Да хотя бы сюда, прямо на пол — девушка быстро выполнила Олину просьбу, и та, присев перед ними на корточки, закрыла глаза и направила на них обе ладони. Прошло около минуты и Оля улыбнулась — Да, это точно артефакт. Янтарь — это солнечный камень. Даже не так, он считается солнечным камнем, но на самом деле — это окаменевшая смола доисторических деревьев. Она действительно несет в себе солнечный заряд, а значит, в янтаре не может накапливаться негативная энергия, что хорошо само по себе. А твоя прабабушка, Маринэ, судя по всему, использовала эти бусы, чтобы восстанавливаться и подзаряжаться после сложных ритуалов. Это что-то вроде запасной батарейки. Короче, когда твоя личная энергия на нуле, но предстоит еще много сделать, можно брать эти бусы в руки и посидеть тихонько в кресле, перебирая их или просто разглядывая. Тогда силы быстро восстановятся. Только для того, чтобы они работали, когда ими не пользуешься нужно их держать где-нибудь под прямыми солнечными лучами, чтобы они постоянно накапливали в себе солнечный заряд — выдала рекомендации девушка и встала, отряхивая руки.

Маринэ схватила бусы и закружилась на месте, счастливая, как ребенок, получивший долгожданный подарок на новый год:

— Ой, как здорово! Большое тебе спасибо, Оля! Я даже уже знаю, когда и как буду их использовать!

Мы с улыбками смотрели на обрадованную девушку, а Ольга спросила:

— Ну что, посмотрим что-нибудь еще?

Маринэ вдруг перестала кружиться и озабоченно поинтересовалась:

— А сколько времени? Я что-то уже так проголодалась!

Тимур взглянул на свои наручные часы:

— Уже без пяти минут два — ответил он.

Если честно, то и мне уже хотелось есть, но любимая так интересно рассказывала про всякие необычные штуки, что голод как-то отошел на второй план. Однако теперь, когда невестушка во всеуслышание о нем напомнила, есть захотелось просто со страшной силой. И я предложил:

— А может, пойдем пообедаем, а исследование чердака оставим на следующий раз?

— Согласен — поддержал меня Тимур — По-моему, на сегодня мы и так наигрались в исследователей выше крыши.

— Оль, ты как? — спросила Маринэ — не против обеда?

— Конечно, нет — мило улыбнулась девушка — тем более, что от всех этих энергетических манипуляций, которые я проводила над вещами твоей прабабки у меня разыгрался аппетит. К тому же, чердак никуда не убежит — мы можем вернуться сюда и после обеда.

— Отлично! — Обрадовалась хозяйка дома — тогда идем на кухню. Попросим нашу экономку быстренько организовать нам что-нибудь перекусить. А после обеда мы пойдем не на чердак, а на конюшню, иначе мы так и будем здесь зависать до самого вечера, а я еще столько всего хотела вам показать! Идем скорее!

Мы всей гурьбой мы потопали за Маринэ, бережно сжимающей в одной руке драгоценные янтарные бусы, а в другой — загадочную книжку в кожаном переплете.

Ольга

С самого утра я чувствовала себя не в своей тарелке от предстоящего визита к Маринэ. Вчера мне было не очень-то приятно смотреть, как она беззаботно радуется нашему прибытию, не подозревая о том, какой сильный «удар в спину» мы собираемся ей нанести. Адам тоже выглядел хмурым и невыспавшимся — наверное, полночи не спал, переживая, как будет объясняться со своей невестой. И лишь Тимур так и светился от радости и нетерпения, ожидая, когда же снова сможет увидеть прекрасную Маринэ.

Девушка встретила нас на пороге своего дома и проявила столько искренней радости и энтузиазма, принимая нас у себя в гостях, что мы как-то незаметно для себя позабыли о цели визита, расслабились и просто наслаждались интересной и крайне познавательной экскурсией, которую Маринэ организовала специально для дорогих гостей. Особняк Шагировых был не таким мощным и помпезным как у Идолбаевых, скорее компактным, но в нем чувствовались особый стиль, простота и изящество. Каждая комната была обставлена со вкусом и с присущим только ей колоритом. Мне постоянно хотелось остановиться и все как следует прочувствовать, но из нашей хозяйки энергия била просто ключом, она ни минуты не могла спокойно постоять на месте!

— Маринэ, — уговаривала я — да не спеши ты как на пожар! Мы же никуда не опаздываем.

— Ты права, конечно, не опаздываем. Но мне так хочется поскорее вам все показать! Ты, Оль, ведь не бывала раньше в таких домах, да? Тогда тебе точно будет интересно. Я знаю здесь все закоулки, и скоро ты будешь ориентироваться здесь не хуже меня. Ну, пойдем же скорее! — энтузиазм и энергия Маринэ были поистине неиссякаемыми… Удивительное дело, с каждой минутой, проведенной рядом с этой девушкой, во мне все больше и больше крепла симпатия к ней, и казалось, что мы с ней как будто родственницы, почти сестры… Она заразила меня своим веселым настроением, и я с таким азартом осматривала особняк Шагировых, как будто всю свою жизнь только об этом и мечтала!