Во всех отношениях, сказала она себе, они превосходно подходят друг другу. Когда Мэри думала о сходстве их темпераментов – об общих интересах, о приятном общении, – то не могла отрицать, что они, как говорится, «созданы друг для друга». Даже Шарлотте Коллинз пришлось бы признать это. Мэри улыбнулась про себя в темноте, представив, как Шарлотта с одобрением подмечает все, что у них есть общего, уверяя Мэри, что они обладают всеми качествами, необходимыми для того, чтобы вступить в осознанный брак самого разумного рода.

Но Мэри знала, что, если она выйдет замуж за мистера Хейворда, их партнерство никогда не будет строиться только на дружеских отношениях. За этим кроется нечто гораздо большее. Мэри не хотелось признаваться самой себе в том, какое влечение она испытывала в его присутствии, в том, что ей все чаще хотелось взять его за руку или погладить по волосам. Эти желания, казалось, стали более частыми с тех пор, как они прибыли в Озерный край. Казалось, в этом уголке дикой природы общепринятые правила поведения почти не соблюдаются. Прежняя Мэри велела бы себе подавить такие неуправляемые эмоции, но в этом краю все ее чувства были растревожены, и она обнаружила, что не хочет ничего подавлять. Напротив, она позволила себе надеяться, что ее честность в признании своих чувств только увеличит вероятность взаимного ответа.

Можно было подумать, что осознание своих сильных чувств не позволит Мэри уснуть всю ночь и она будет ворочаться с боку на бок, размышляя об их значении. Но волнение у Мэри вызывала не неуверенность в себе, а предвкушение счастья, и очень скоро девушка заснула.

В последующие дни Мэри и мистер Хейворд вместе с супругами Гардинер исследовали холмы, выбирая те, что пониже, прогуливались по зеленым берегам озера, катались верхом на местных маленьких пони, которые безропотно несли седоков по поросшим жесткой болотной травой долинам. Чем больше времени молодые люди проводили вместе, тем крепче становилась связь между ними; ее усиливал каждый разговор, каждая улыбка, каждый жест. Мэри начала думать, что мистер Хейворд намерен сделать ей предложение – ибо как еще расценивать все его внимание и нежность, как не желание жениться?

Влюбившись, люди очень часто воображают, что их глубочайшие переживания никому не заметны, хотя те ясно написаны на их лицах; и Мэри не стала исключением из этого правила. Она была уверена, что ее счастье видно только ей одной, но от ее тети, конечно же, ничего не укрылось. Миссис Гардинер с одобрением наблюдала, как ее племянница и мистер Хейворд все больше сближаются. Супруги Гардинер всей душой желали, чтобы Мэри вступила в брак с другом их семьи, и искренне радовались подобной перспективе.

Прежде миссис Гардинер крайне осмотрительно выражала свое мнение по поводу отношений Мэри, но теперь она почувствовала, что дело достаточно продвинулось, чтобы позволить себе высказаться по этому вопросу. Она мягко поощряла Мэри благосклонно относиться к мистеру Хейворду, напоминая ей о его добродушии, столь необходимом для спутника жизни, о его доброте, живом уме и солидных перспективах в юриспруденции, которые так укрепились благодаря его недавним успехам. С помощью множества таких тонких мазков миссис Гардинер ухитрилась нарисовать портрет Тома Хейворда в качестве подходящего мужа для своей племянницы.

Мэри просто обожала слушать похвалы в адрес мистера Хейворда и не скрывала этого от миссис Гардинер. Она редко что-либо отвечала, но втайне приходила в восторг от слов тетушки. Вместе они предположили, что мистер Хейворд, вероятно, сделает Мэри предложение, и это взволновало ее приятным предчувствием, которого она никогда раньше не испытывала.

Мистер Хейворд по-прежнему пребывал в хорошем настроении, радовался каждому новому холму и долине, был разговорчив, весел, всегда готов угодить. В результате в их маленькой группе царило исключительное веселье, окрашенное ожиданием еще большего счастья в случае, если все обернется так, как все надеялись. Путешественники находились в прекрасном расположении духа и жаждали испробовать любые развлечения, поэтому, когда однажды вечером за ужином мистер Хейворд упомянул, что хочет предложить новую экскурсию, его выслушали с величайшим вниманием.

– Я размышлял о желании мисс Беннет полюбоваться морем с вершины одного из ближайших высоких холмов, – начал он, – и чем больше читал путеводитель, тем больше убеждался, что ей стоит это увидеть. Говорят, что вид просто захватывает дух, как и все остальное в Озерном крае.

Мистер Хейворд смахнул салфеткой крошки со скатерти, достал свой экземпляр «Путеводителя по Озерному краю» и аккуратно положил его перед собой.

– Мистер Вордсворт утверждает, что есть всего несколько мест, откуда открывается такой вид, и, похоже, нам повезло оказаться рядом с одним из них. Мне кажется, такую хорошую возможность нельзя упускать, и, возможно, мы могли бы попробовать подняться туда.

Он протянул Гардинерам «Путеводитель», раскрытый на нужных страницах.

– Как видите, нас ожидает подъем на один из холмов – он называется Скофелл, – откуда открываются самые необычные виды.

– Но, Том! – воскликнула миссис Гардинер, с ужасом подняв взгляд от страниц книжечки. – Здесь написано, что Скофелл – одна из самых высоких вершин Англии! Мистер Вордсворт называет ее горой!

– Да, – согласился мистер Хейворд. – Но если вы прочтете немного дальше, то увидите, что подъем не такой уж и сложный, как можно подумать. Тропинка очень пологая. А в хорошую погоду с вершины открывается самый прекрасный вид, какой только можно себе представить, – в ясный день можно увидеть всю Шотландию!

– Должно быть, это великолепное зрелище! – заявила Мэри.

– И нам необязательно подниматься на самый верх, чтобы все увидеть. Смотрите, мистер Вордсворт приводит здесь письмо от друга, который поднимался на гору и сообщил, что с гораздо более низкого хребта открывается такой же захватывающий вид. Я думаю, что нам вполне по силам добраться туда.

Все еще сомневаясь, миссис Гардинер протянула книгу Мэри, которая, в отличие от тети, принялась читать с большим энтузиазмом.

– Да, – сказала она, – даже с более низкой высоты можно увидеть залив Солуэй. Мы своими глазами увидим то, что описывал в одном из своих стихотворений мистер Вордсворт!

Мэри закрыла книгу и повернулась к мистеру Хейворду.

– Мы просто не можем вернуться домой, не увидев этого!

Миссис Гардинер, однако, осталась при своем мнении:

– Допускаю, что подъем могут совершить джентльмены, но вряд ли затея подходит для леди.

Мистер Хейворд снова взялся за «Путеводитель».

– Я знаю из достоверных источников, что, хотя имя в книге и не указано, автором письма, описывающего восхождение, была не кто иная, как сестра мистера Вордсворта. Она поднялась туда с подругой и их служанкой, и они без всяких проблем добрались до самого верха, гораздо дальше, чем нам с вами нужно.

– Но, – возразила миссис Гардинер, – возможно, они опытные скалолазы, настоящие горные козочки. – Она повернулась к мужу. – Ты думаешь, нам стоит попытаться?