Страна жила трудной, но интересной жизнью…

1 августа 1954 года в Москве вновь открылась Всесоюзная Сельскохозяйственная Выставка, площадью 207 гектаров. На выставке появились павильоны Прибалтийских республик. Шпиль центрального павильона взметнулся на высоту 35 метров. Напротив главного входа выставки серебрились струи нового грандиозного фонтана «Дружба народов».

В Московском цирке выступала известная укротительница хищников Ирина Бугримова.

У солистки Москонцерта К.И. Шульженко вышла долгоиграющая пластинка, и появился фильм с Клавдией Ивановной «Веселые звезды».

В Ленинграде пустили первую ветку метро, а в столице замкнули кольцевую линию метрополитена. С главного конвейера завода «Ростсельмаш» сошел стотысячный хлебоуборочный комбайн «Сталинец-6», а Горьковский автомобильный завод выпустил миллионный велосипед. В Охотское море в первый рейс вышло судно-краболов, на борту которого размещался консервный завод по переработке крабов, производительностью 50 тысяч банок.

В начале августа 1954 года эсминец «Вспыльчивый» вновь ушел из Совгавани во Владивосток. На выходе из гавани «Вспыльчивый» перемигнулся огнями с идущим навстречу сторожевым кораблем ОВРа. Сторожевик бесшумно скользнул по тихой воде бухты, ка по маслу, и его ходовые огни скоро скрылись за кормой эсминца

На переходе миноносец застала ночь. Небо было сплошь затянуто легкими облаками, но сквозь них виднелась луна, заливая море каким-то рассеянным, колеблющимся, тусклым светом. В середине ночи облака рассеялись, ветер стих и на черном, бархатном небосводе проявились звезды. Звезды были вверху, их отражения внизу… Ровно гудели турбины… Казалось, корабль парит среди звезд… Вахта капитан-лейтенанта В.К. Лозы начиналась с 3 часов пополуночи и продолжалась до 7 часов утра. «Собака» — как издавна называют эту вахту на флоте.

С высоты мостика вахтенный офицер Виталий Карпович Лоза наблюдал красоту, раскинувшуюся во — всю ширь горизонта, и невольно поддался очарованию ночи… Небо на востоке светлело, постепенно меняя оттенки от темно-изумрудного до светло зеленого, верный признак того, что погода будет хорошей.

Если для верхней вахты уже наступал день, то для постов внутри корабля не было деления на утро, день, вечер, ночь — корабельные сутки идут сплошняком, поэтому циферблаты корабельных часов и разделены не на 12, а на 24 деления. Моряки говорят не «шесть часов вечера», а «восемнадцать ноль — ноль», «не четверть одиннадцатого», а «двадцать два пятнадцать». …Капитан-лейтенант Лоза заканчивал сдавать вахту. Он снял с себя нарукавную повязку — атрибут власти на мостике, и передал ее сменщику. Все! У него есть несколько часов относительного отдыха. Пройдя на ют перекурить после вахты, Виталий несколько раз затянувшись папиросой, залюбовался видневшимися в легкой дымке зелеными сопками материка со скалами и обрывами, падающими в плещущееся белопенное море.

Видя эту суровую красоту, он отчетливо осознал:

— Вот он, край страны, цепь неприступных скал. Край света…

В середине августа 1954 года Тихоокеанский флот проверяла инспекция Министерства Обороны.

Через две недели на бригаду эсминцев пришел Приказ Министра Обороны по итогам инспектирования флота. В нем было много всякого… Постепенно страсти улеглись, флот успокоился и приступил к устранению недостатков и замечаний.

Прошел год с того дня, как Виталий Карпович Лоза ступил на палубу миноносца «Вспыльчивый». За это время прибывали и покидали корабль офицеры, увольнялись в запас старослужащие моряки, призывались новобранцы. Перед глазами Виталия проходили лица, лица, лица….

Как же выглядели офицеры и матросы, служившие на эскадренном миноносце «Вспыльчивый», в те далекие 50-е годы пошлого века. Если фотографии некоторых офицеров, служивших на корабле в одно время с Виталием Лозой у меня были, т. к. их послужные карточки, с фотографиями лейтенантских времен, мне удалось получить в Архиве ВМФ, то на фотографии матросов и старшин рассчитывать было трудно.

Удивительно, но сохранилась выполненная на память, с большим знанием дела, с большой любовью и хорошим вкусом, самими моряками оформленная большая фотографическая открытка, датированная 25-м августа 1955 года.

В ее центре фотография командира корабля А.Г Кривоносова, помещенная в виньетке, слева от которой военно-морской флаг, справа — знамя советской армии.

По правую руку командира, фотография старшего помощника В.В. Сурикова, по левую — замполита Н.М. Макшанцева. Слева от этой группы размещены фотографии командиров боевых частей: штурманской — Л.Д. Анчевского, артиллерийской — Г. Полозова, минно-торпедной — В.К. Лозы, связи — С.И.Иоффе, электромеханической — С.С.Ефимова и начальника радиотехнической службы А. И. Шагова.

Внизу под каждой фотографией искусно нарисованы атрибуты присущие каждой из боевых частей: карта, линейка, циркуль, сектант и штурвал — БЧ-1; стволы старинных орудий и ядра — БЧ-2: торпеда и шаровая мина — БЧ-3; бинокль, семафорные флаги и фонарь «Ратьера» — БЧ-4.

Справа от замполита размещены фотографии: помощника командира Ф.И. Первышко с изображением якорей, якорь-цепи — хозяйства верхней палубы; рядом начальник интендантской службы А.Д. Сосенков под фотографией изображен шестивесельный ял под парусом — любимое его увлечение; следом командир электромеханической группы Аверьянов с изображением шестеренки и корабельного винта; рядом Б.И. Конторович — командир электротехнической группы с изображением электродвигателя; фотография П.Д.Зотова с перекрещенными старинными орудиями и ядрами — командира башни главного калибра; и Л.И. Ахрамовича — командира группы управления с изображением ствола пушки и циферблата прибора управления стрельбой. Сверху изображена ленточка бескозырки, где на концах якоря, а в центре надпись: «Тихоокеанский флот 1950–1955 гг.» — год призыва и год окончания пятилетней службы моряков срочной службы, овальные фотографии которых расположены в три ряда под фотографиями офицеров.

Их фотографии с фамилиями слева направо: Ф.Паровченко, И.Фокин, Иляшенко, В.Пчелов, А.Иванищев, А.Лукашенко, С.Зленко, Ахмедуллов, Пашинцев, Н.Тюрин, Н.Хрусталев, И.Матвеев, В.Зонов, А.Комаров, Д.Журавлев, Стародумов, В. Стойко, Ю.Лещев, А.Мальцев, Храпченков, Колесников, В.Усаев, Г.Дивак, Б.Лысенко, В. Игнатьев, Патылицын, В.Фокин, О.Абрамов, П.Волков, Чурочкин, Швецов, Тахватулов, П. Мазулин, И.Яришин, Н.Чернов, Евдокимов.

На двух фотографиях моряков есть отдельные изображения: палитры и кистей — рядом с Калачевым и фотоаппарата — рядом с Рупасовым. Значит, Калачев был художником, оформившим открытку, а Рупасов — делал фотографии.

Внизу, под фотографиями моряков, искусно нарисован эскадренный миноносец на полном ходу в море, а на переднем плане торпеда, шаровая мина, торпедный аппарат, артиллерийская башня главного калибра, штурвал, карта, шлюпочные весла, бинокль, перевитые якорь-цепью и лавровым венком. Слева и справа по кромке открытки названия мест, куда ходил эскадренный миноносец «Вспыльчивый»: Советская Гавань, Владивосток, Корсаков, Петропавловск-Камчатский, Командоры, Курилы.

Лица моряков на фотографиях спокойные, даже степенные. Лица взрослых мужчин, которых ценят и которые знают себе цену. Одно слово — старослужащие.

Чем больше я вглядываюсь в лица моряков «Вспыльчивого» служивших на нем с 1950 по 1955 год, тем яснее понимаю высказывание адмирала П.С. Нахимова: «Матрос есть главный двигатель на военном корабле».

В конце августа 1954 года «Вспыльчивый» возвращался из Владивостока в Совгавань…

Подходя к проливу, ведущему