Ответов на вопросы Женя не услышала.

Открытая местность, освещенная и покрытая свежим белым снегом, идеальна для охоты на крупного зверя. Или для снайперской стрельбы. А откуда ведется огонь, сложно разобраться в первые секунды. Хорошему мастеру хватит и обычной СВД. Особенно если та закреплена на сошках.

Спецназовцы умерли некрасиво, лишенные верхних частей голов, разбрызгавшихся вокруг. Уколовой стрелок подарил смерть куда красивее. Ткань на груди вскрылась цветком почти идеально напротив сердца, вскрылась, плеснув алым.

Женя упала на колени, что-то шепнула. Ветер закружил так и оставшиеся длинными волосы, бросил пригоршню снова пошедшего снега в лицо. Снег и не подумал таять. Уколова нырнула вперед, разом, деревянно и неуклюже.

Азамат улыбнулся. Всевышний справедливее любого человека, даже если тот считает свой выбор верным. Вот оно как все, оказывается.

Он понял, откуда прилетают раскаленные куски металла. И даже посмотрел на макушку лысой горки, нависающей над ним. В грудь ударило кувалдой, отбросило назад. Азамат упал, удивленно распахнув глаза и уставившись на небо. Низкое серое небо, становящееся все темнее. На снег, вдруг поваливший куда как медленнее. Или просто так показалось? Или…

– Вот где незадача… – посетовал Клыч, борясь с затвором «плетки». – Клин поймала. А все твое, майор, неумеренное доверие к собственным людям. Нет бы лучше оружие проверяла утром и вечером. Ай-ай… Добивать придется идти. Не уползает?

Он глянул в ПСО. Нет… чертов башкир лежал, раскинув руки. И вроде как даже улыбался чему-то. Ну, в смерти-то чего только в башку не вступит, мало ли.

Войновская, стянутая по рукам-ногам, злобно зыркала на него из спальника, перетянутого поверху толстой бечевой на манер домашних колбас, подвешиваемых в чуланах на зиму. И чего злится? Он, Антон Анатольевич, даже позаботился об удобстве. Привалил головой и плечами к угнанному у уфимских военных снегоходу, да под жопку ее точеную плащ-палатку подстелил, чтобы вообще не мерзла. Понятное дело, «пенку» забрал себе, ему ж стрелять пришлось. Да и ждать выпало чертова Азамата никак не менее часа.

Войновскую Клыч умыкнул в суматохе финальной части боя. Уходя после почти контузившего залпа танка, наткнулся на бойца в белом халате, отчаянно пытавшегося добраться до спрятанного снегохода. Ну, без ног всяко тяжело ползти, да уж. Добивать не стал, мало ли, вдруг повезет.

Просто оседлал стального коня на полозьях и с гусеницей и собрался удирать. И вот тут-то где-то неподалеку очень шумно заревело и, чуть позже, дрогнули деревья, сбрасывая снежные шапки. Бинокль, найденный на том же слабо матерящемся бойце, помог. Разглядеть в ложбинке за несколькими палатками чертова башкира и длинноногую Уколову вышло. Так вот нашлась цель для дальнейшего. Винтовка пряталась на снегоходе, вся такая в чехле и даже с сошками. И ехать бы ему сразу, да черт дернул посмотреть на поле боя. Даже не так…

Черт дернул рассмотреть в дыму и разрывах чудную картину. Валявшегося Восьмого и валявшуюся майора. И никого вокруг. Редкостная удача, можно сказать, что двойная. Во всяком случае, именно на это Антон Анатольевич всем сердцем и полагался.

Сложнее оказалось забрать майора, которую к тому времени явно искали. Седьмую, заприметившую суету за горящим «Тайфуном», Клыч даже пожалел. Прострелил ногу, оставил орать на снегу. Сентиментальный стал, возраст все же.

И вот первая часть удачи оказалась в его руках. А стрелять со снайперки, да с позиции, Клыч любил. Баловался таким частенько, разве что патроны старался экономить. А тут, когда все как на ладони, даже и тратить зря не пришлось. Сбылась мечта, валяется Азамат внизу, ручки разбросал… А на сердце осадок ведь, вот где беда. Не иначе как просит душа спуститься вниз и посмотреть: вдруг живой все же? Ну да, именно так… И дорезать падлу. Да побольнее.

Он начал вставать, когда майор зыркнула особенно зло. Да ляд с ним, с башкиром, никуда не денется. А тут точки над «и» расставить нужно. Какие точки можно ставить над «и», где их отродясь не было, Клыч не знал. Но понимал, от разговора не уйти. Женщины – такие женщины. Особенно те, кого так и хочется немедленно придушить. Если бы не но.

О будущем надо подумать.

– Инга, если не против, да?

Та кивнула.

– Рот тебе открою чуть позже. Готова выслушать меня, майор?

Снова кивок. Господи, никак исправляется?! Впору простить башкира, подарившего ему такое чудо, пусть и невольно.

– Буду краток. Мне хочется крайне простых вещей. Жить себе дальше припеваючи и как душеньке моей черной вздумается. А для этого, милая Инга, все средства хороши. И за-ради таких целей себя не пожалею, не говоря о других. Понимаешь, о чем я?

Ну, так вот, дорогая строгая майор Войновская, сейчас вернусь к нашему диалогу в долбаном Асгарде, пусть и в форме монолога…

Я тебе не доверяю так же, как ты мне. Но ты, Инга, мне нравишься. Есть в тебе что-то завораживающее. И, поверь, сейчас тебе выпал счастливый билет. Потому как предлагаю тебе помощь. В возврате к тебе, как самой заслуживающей власти над твоим Орденом. Сама понимаешь, не за просто так. Да, не обижайся, что разговор происходит в такой странной обстановке… так вышло, никуда не деться.

Так что, майор Войновская, подумай, не отказывайся. От своего слова ты точно никуда не денешься, чести какой-то придерживаешься. И твои люди ему верят, так что… твоего слова мне будет достаточно. Вот, выбор за тобой. И не думай, что предлагаю, самонадеянно и глупо, только лишь одного себя, сейчас вроде бы обычного человека.

Я предлагаю тебе нечто большее. И ты это знаешь. И…

Клыч удивленно повернулся к ложбинке с расстрелянными людьми. И вскочил:

– Что за хрень?!

Рык двигателя «Витязя» ни с чем другим не спутаешь. А ревел именно он.

Когда Клыч обернулся, Инга уже смеялась. Беззвучно и до слез.

Под ним трясся стальной пол вездехода. Азамат явно не ошибался. А еще его связали. Болела грудь, но спокойно гоняла взад-вперед воздух, вместо того чтобы булькать кровью в легких. Что за…?

– Пришел в себя?

Вот так вот. Стоило пристрелить.

Ласка, сидя на водительском месте, подмигнула левым глазом. Правый она закрыла нашлепкой. Ослепла все же?

– Цени мою щедрость, Азамат. Вогнала тебе предпоследнюю тубу с гелем Хозяина. Знаешь, что это значит?

Вот как…

– Значит, что через полгода тебе потребуется еще одна. А знаешь, откуда эта скотина взяла все то, что сейчас плавает где-то в бункере, затопленном под самый потолок? Откуда-то с Архангельска. Там лаборатория была перед Войной, оттуда и доставили образцы. Так что, друг Азамат, тебе сам Бог… или кто там у вас… велел выжить и помочь мне добраться туда. Отдыхай, ехать, идти, бежать и плыть нам с тобой долго. Самара, Нижний, Вологда, Устюг… пока до Архангельска не доберемся. Именно так.