бы надевать бикини. Фигура неплохая, но бедра чересчур пышны… Да, чересчур… и бежит она неуклюже.

— Вы говорили о лаборантке… Ноне Джейси? — обратился Линдсей к Радницу.

— Да. Она по-прежнему работает в институте на какой-то скромной должности. Именно от нее Уоррен узнал о металле. Форрестер испытывал к ней симпатию и доверял… это важно. Она не подозревает, что у него умственное расстройство. С ней беседовали ведущие ученые, представители ЦРУ и сам Уоррен. Из ее слов следовало, что Форрестеру удалось создать новый металл. Формула была выведена при ней, да и сам он часто говорил ей о своих опытах. Но вот что интересно: он сказал, что никто эту формулу не получит. Форрестер был сильно возбужден, говорил, что Соединенные Штаты недостойны плодов его ума. Некоторые думали, что ничего существенного он не открыл, а вся эта болтовня — лишь один из признаков нарастающего безумия. Однако Нона Джейси настаивала, что видела сам металл и что профессор проводил с ним различные опыты. В общем, если ей верить, металл существует. Были проведены тщательные поиски, но Форрестер, вероятно, либо спрятал полученные образцы, либо уничтожил. В итоге ничего так и не обнаружили. Вам известно, что все старания расшифровать код кончились безрезультатно. Дело зашло в тупик. Нона Джейси нужна нам как воздух. Что я конкретно предлагаю, вы прочтете сами. — Радниц пытливо взглянул на собеседника. — Вопросы есть?

— И не один, — отозвался Линдсей. — Но прежде я хочу изучить ваши предложения.

— Изучите. Они лежат на моем столе. Это, пожалуй, одно из самых крупных моих дел. Если вы столкнетесь с непредвиденными трудностями, советуйтесь со мной. Я на вас полагаюсь.

Махнув рукой, Радниц отпустил Линдсея. Потом поглубже забрался в кресло и принялся разглядывать песок и синее море, сверкающее в солнечных лучах.

Глава 2

Стрелки на стенных часах показывали пять. Нона Джейси поспешно убралась на столе, накрыла чехлом пишущую машинку и заторопилась к выходу.

Две машинистки, наблюдая за ней, ехидно засмеялись.

— Не сломай шею, дорогая, — посоветовала толстушка. — Ни один мужчина этого не стоит.

Нона обернулась.

— Этот стоит, — ответила она и выбежала из кабинета в раздевалку. Моя руки, она весело мурлыкала. Потом причесалась перед зеркалом, припудрила нос и побежала на стоянку машин.

Ноне исполнилось двадцать пять лет. Она была привлекательна, хотя и не красавица; высокая, с хорошей фигурой. У нее были рыжие волосы, зеленые, как морская волна, глаза и вздернутый носик. Она не работала с Полом Форрестером уже почти два года. Память об ученом тускнела, хотя время от времени она думала о нем. На нынешней должности секретарши ей было скучно, и частенько вспоминалось, как увлекательно и интересно работалось с Форрестером.

Но что толку вспоминать… Сейчас Нона была влюблена. Три месяца назад на вечеринке она познакомилась с высоким молодым человеком, похожим на киноактера Грегори Пека. Он оказался ведущим репортером «Парадиз» — первой газеты города. Его звали Алек Шерман. С первого взгляда они, благодаря каким-то флюидам, поняли, что созданы друг для друга. Сегодня у Алека был день рождения, и Нона решила пригласить его на ужин. Вечером он впервые за время их знакомства придет в ее двухкомнатную квартиру и отведает ее угощения, а своим кулинарным искусством Нона по праву гордилась. Придется поспешить, чтобы добраться до города, купить все необходимое для ужина, приехать домой, приготовить угощение, переодеться и встретить Алека в половине восьмого.

Она завела свой «остин-купер» и подъехала к выходу.

Охранник поднял стальной шлагбаум и лихо отсалютовал Ноне. В институте ее любили. Нона улыбнулась, помахала ему на прощание рукой и покатила по шоссе к центру.

Машин было много. Нона нетерпеливо меняла ряд, стараясь обойти два автомобиля — тем спешить было явно некуда. Это ей удалось, дорога впереди была свободна, и Нона нажала на газ.

Она не обратила внимания на черный «тандерберд» на обочине, зато в машине ее заметили.

— Вот и девчонка, — сказал Киган и врезался в поток автомобилей, не обращая внимания на скрип тормозов и изощренные проклятия водителей. Мастерски лавируя, Киган пристроился за «остином-купером».

— Несется сломя голову, — заметил Силк, сдвинув шляпу на затылок. — Молодые как за руль сядут — море им по колено.

— Да нет, водит она неплохо. Хватка есть, а это главное. В нашем деле ей это пригодится.

Силк хмыкнул. Молодежь он не жаловал.

Нона быстро доехала до города и сбавила скорость. Ей уже не раз приходилось выслушивать полицейские нотации о допустимых пределах скорости. Казалось, блюстителям порядка доставляло удовольствие выводить ее из себя нравоучениями. Будет просто ужасно, если ее сейчас остановят, повторяла себе Нона, поэтому держала скорость не выше тридцати миль в час. «Тандерберд» следовал чуть позади.

Она свернула на стоянку возле лучшего магазина города. Закрыв машину, девушка заторопилась в магазин.

На ужин она хотела приготовить устрицы, запеченные в ветчине с соусом из сладкого перца по-венгерски, с паприкой, картофелем, помидорами и подливкой из вина, тмина, лука, соли и перца. Это блюдо Нона считала своим шедевром. Она выбирала баранью лопатку, и вдруг на нее навалился блондин с маленьким узким ртом и близко посаженными зелеными глазами. Нона в гневе отшатнулась.

— Простите, — блондин приподнял шляпу, — я поскользнулся. — Он исчез в толпе.

Нона повернулась к продавцу:

— Вы видели? Он чуть не упал на меня.

Молодой продавец ухмыльнулся:

— Что ж тут такого, мисс? Когда я вас вижу, я тоже чуть не падаю.

Нона рассмеялась:

— Ладно, учту на будущее. Пожалуйста, побыстрее, я тороплюсь.

В углу на ящике восседал Том Френдли, магазинный детектив. У него раскалывалась голова. Он знал, что его место в торговом зале, где он должен постоянно бродить и высматривать нечистых на руку покупателей. Однако, прослонявшись четыре часа в шуме и духоте, Том решил немного отдохнуть.

Он безмятежно дремал, когда кто-то постучал пальцем по его жирному плечу. Том Френдли виновато встрепенулся и уставился на высокого незнакомца со стеклянным глазом и шрамом, пересекающим лицо.

— Вы здешний детектив?

— Да, а что? — Френдли старался собраться с мыслями.

— Одной покупательницей, — сказал высокий, — стоит поинтересоваться. Она только что отошла от прилавка с бижутерией. Чисто работает.

— Черт возьми! Где она? — заорал Френдли.

— В мясном отделе. Ее трудно не заметить. Рыжая, в синем платье и белом плаще.

— Пойдемте, покажете мне ее, — решил Френдли. — И будете свидетелем. Вы же видели, как она воровала.

Высокий улыбнулся:

— Чего же я буду у вас хлеб отбивать? Нет уж, валяйте сами. — Он повернулся, зашагал прочь и смешался с толпой.

Френдли подумал, затем заковылял,