– Ах, как я испугана! – усмехнулась Моргана, задёргивая занавеску и вновь становясь невидимой. – Мой доблестный племянник грозит женщине. Это так по-рыцарски! Впрочем, прощай. Не стану вас отвлекать. Спешите, сколько вам угодно!

Фея исчезла, как и не бывало, оставив нас стоять на… Вернее всего, было назвать это перекрёстком или, скажем, развилкой дорог. Однако на самом деле дорог, видимых только с нашего места, было не менее полусотни, и все они просматривались глубоко вдаль, как и подобает нормальным императорским дорогам. Но стоило отряду двинуться вперёд, как у ближайших трактов выяснилась одна малоприятная особенность: пройти по ним можно было не дальше, чем будь они нарисованы на театральной декорации.

– М-да, – глубокомысленно констатировал Лис. – Кажись, приехали. Вот, Капитан, это всё твоя патологически неместная честность! Ты не мог наплести тёте Моргане, шо буквально мчишься на соединение с Мордредом? А там бы доехали – разобрались.

– Обмануть фею, – печально отмахнулся я, – пустая затея. Ладно, – я спешился и подошёл к ближайшему дереву, – магия магией, а дорога где-то должна быть. Вспомни Кромлех, в конечном итоге, если разобраться, всё это лишь иллюзия.

– Вся наша жизнь – иллюзия, – глубокомысленно заметил Лис, следуя моему примеру. – Или, может быть, мы спим за тридевять земель отсюда в далёкой горной Шамахани, и нам снится, шо шляемся мы по лесу и пытаемся разобраться в трёх соснах.

– Это дубы, – поспешил восстановить попранную справедливость Годвин, присоединившийся к нам с Лисом и теперь ощупывающий рубчатую кору деревьев и прозрачный воздух между ними.

– Да-да! И вот эти дубы не могут разобраться в трёх соснах!

– Спешиться! – приказал я, оборачиваясь назад. – Ощупывайте всё вокруг. Где-то должна быть дорога.

Со стороны зрелище, должно быть, выглядело преуморительно. Сотни человек в боевом снаряжении, точно застигнутые внезапным приступом слепоты, тыкались, пытаясь пройти вперёд, при этом не продвигаясь ни на шаг к заветной цели.

– Когда-то мой учитель, премудрый Ниддас, – начал недавний овидд, шаривший в пустоте рядом с нами, – извлёк из камня огонь, который грел и светил, который обжигал, если поднести руку слишком близко, и в то же время был только видимостью, созданной его великим искусством…

– Точно! – мрачно прервал его орудующий рядом Лис. – А я видел одного красавца, который ходил по воде, аки посуху. Такое себе небольшое озеро, и он по нему – шлёп-шлёп-шлёп – с одного берега на другой. Великое, знаете ли, чудо.

Потом, правда, оказалось, что мошенник предварительно приспособил поперёк озера длинную лестницу и шёл, переступая с одной перекладины на другую. Но со стороны смотришь – очень красиво получилось.

– Да нет же, я о другом, – поморщился оруженосец.

– Эй, лови его, лови! – раздалось позади нас. – Ого! Ишь какой! Не троньте его, это тоже дело рук Морганы!

Мы оглянулись, переполошённые криками соратников. От того места, где происходило нечто, вызвавшее такую суматоху, нас отделяли лошади, пасшиеся у дороги в ожидании седоков.

– Что ещё за… – я замер с открытым ртом, наблюдая, как, перескакивая через спины боевых коней, в нашу сторону несётся невиданное существо размером с хорошего телёнка, однако мохнатое и с длинными ушами. Такой себе заяц-переросток, но выглядящий довольно хищно.

– Смотрите-ка, смотрите! – кричали ему вослед. – Да никак, на нём что-то надето.

– О! – вторил им чей-то голос. – Клянусь копьём святого Георгия, это гербовая котта.

– Быть того не может! – отвечал ему кто-то.

– Да нет же, верно тебе говорю, гербовая котта!

Мутант весом фунтов в двести пятьдесят вновь сиганул с места, подпружинив задними лапами, и, пролетев ярдов десять, очутился совсем рядом. Мы с Лисом схватились за мечи, готовясь достойно встретить чудовище, поскольку уши ушами, а резцы-лопаты, выглядывающие из его пасти, наводили на печальные мысли о том, что предназначены они вовсе не для обгрызания коры застывших в зимнюю стужу берёзок. И уж, конечно же, не для морковок, изображаемых иллюстраторами детских книг.

Однако предосторожность была излишней. Увидав нас, существо оторопело замерло, но, заметив, что мы не торопимся бросаться в атаку, завалилось на спину и заколотило в воздухе задними лапами с длиннющими кривыми когтями, способными, кажется, располосовать гамбизон из буйволовой шкуры с той же лёгкостью, с какой нож для бумаги разрезает почтовый конверт.

– Бран моя защита, – в ужасе выдохнул стоящий чуть позади нас Годвин, положивший руку на эфес меча, но, похоже, не находящий в себе силы извлечь оружие из ножен. – Это же… – он набрал в грудь воздуха. – Сэр Торвальд! Энц Рейнар! Я… я знаю, кто это! Это… – он ещё раз порывисто вдохнул. – Это Эгвед принц Гвиннед! – наконец собравшись с духом, выкрикнул он. – Чёрный сокол в золоте!

Должно быть, услышав собственное имя, огромный зверь вскочил на ноги и, метнувшись в сторону, исчез, словно молния сквозь небесную твердь, пройдя через ствол векового дуба.

– Лис, Годвин, вы запомнили дерево? – я бросился к лесному великану, точно преследуя ускользающую добычу, и едва успел затормозить руками, чтобы не опозориться. Хорош военачальник, который с разбега бьётся лбом о ствол дуба.

– Проклятие! – подскочивший Лис ощупал шероховатую кору. – Этого не может быть! Мы своими глазами видели, что он здесь прошёл.

– А если здесь, как и там. – Годвин шагнул к дереву… ещё шаг, и он скрылся в нём.

– Во как! – выдохнул Лис и вновь начал ощупывать древесный ствол.

Юноша появился спустя минуту, радостно улыбающийся и, похоже, не проявляющий какого-либо беспокойства по поводу прохода сквозь твердейшую древесину.

– Впереди дорога! – гордо заявил он. – Я прошёл немного дальше, там никаких завес. Дерева здесь нет, как не было камня у входа в святилище друидов. Вы верите, что оно есть, и чувствуете то, что, как вам кажется, должны чувствовать. Закройте глаза и езжайте.

– А кони? – спросил Лис.

– Там, – Годвин кивнул в сторону, – им ничего не помешало. Хорошо, пусть всадники закрывают глаза своих коней, а я проведу их.

– Только побыстрее, мой мальчик! Иначе Ланселот нынче не дождётся подмоги.

– Вперёд, друзья мои! В погоню за зайцем Гвиннедов! – выкрикнул Лис.

Движение войск сквозь дуб заняло около трёх часов. Но стоило последнему оркнейскому пехотинцу переступить зачарованный порог, как морок исчез, точно его и не было, оставляя меня в недоумении. Рассеялся бы он, останься мы стоять на месте, или же виной тому наше движение вперёд? Как бы то ни было, времени для размышлений не оставалось. Впереди у стен Кориниума армия Ланселота, по нашим расчётам, уже должна была вступить в бой с войсками Мордреда, имеющими над ней более чем двукратное превосходство. А кроме того, атаковав войско сына Морганы с двух сторон, мы выигрывали время, давая подтянуться свежим силам Ллевелина. Неблагодарное занятие – готовить быка под удар тореро, но кто-то должен это делать.