напротив. — Уик-енд рядом с такой девушкой как Мелл, тоже пролетит и не заметишь. Вы будете там одни?

— Нет.

— Ну вот, а я-то думал, что у вас романтическая поездка, — я задумчиво улыбаюсь и это не ускользает от взгляда отца. — Логан, надеюсь между вами всё серьёзно, потому что эта девочка заслуживает хорошего к себе отношения.

— На «Уолден Понд» нас пригласили её родители. Куда серьёзнее, — смеюсь и хлопаю отца по плечу. Он удовлетворённо хмыкает и поджимает губы.

— И как её родители, хорошие люди?

— Разве Мелисса была бы такой очаровательной, если бы не правильное воспитание? У неё очень хороший отец. Длительное время в его жизни была только дочь, но Дэвид встретил замечательную женщину и сделал ей предложение. Так что, в семье Ламберт грядут глобальные перемены.

— Я рад. А знаешь, ты тоже выглядишь иначе сын, и честно… — папа улыбается, — мне нравятся эти перемены в тебе. Готов поспорить причиной является именно твоя подруга.

— Ну-у, — немного мнусь, облокотившись на машину, — скорее моя девушка.

Темные глаза отца расширяются, а улыбка не сходит с губ. Я в ответ смотрю на него и между нами мелькает доверие. Как тогда, ещё в школе, до встречи с Джинни.

— Ты всё-таки нашел в себе силы забыть прошлое и шагать вперед, — гордо произносит отец.

— Пап, мы никогда не говорили об этом раньше, но я готов. Джинни больше не держит меня и только сейчас я осознал, насколько был глуп, выполняя все её прихоти. Я был подростком. Я тогда потерял себя.

— Особенно, когда бросил бейсбол и вернул «огненную» Майку. Я так волновался за твоё будущее сын.

— Прости меня.

— Тогда я говорил с Джинни, когда она выбрала Лондонский университет. У меня была возможность пристроить тебя где-то поблизости от неё в академию спорта, например, но ты не хотел заниматься тем, что любил больше всего на свете. Я знал, что эта девочка зароет твои таланты в яму и рано или поздно ты осознаешь, что она не твой человек.

— Что? — скомканные чувства выворачивают меня наизнанку, но я смотрю на отца пытаясь понять. — Почему?

— Я не предложил тебе поехать в Лондон с Джинни. Я видел, что её интересы были превыше всего.

Закрываю глаза, опрокинув голову назад.

— А ты измученный горем расставания ушел в себя и отдалился от меня. Мне было больно, что мы больше не общались как прежде и я чувствовал себя виноватым в твоём горе и в твоей отчужденности. Единственную радость мне доставляло то, что ты сразу же вернулся к спорту. Твои глаза так горели. А самое главное, что Майк всегда был рядом с тобой, он был твоей опорой и я знал, что твой друг хороший парень, поэтому нашел в себе силы и позволил тебе жить так, как тебе хотелось, ведь это помогало тебе не думать о Джинни.

— Так ты всё знал и понимал?

— Конечно. Я же не слеп, и ты мой сын. Я могу понять твои чувства, просто взглянув в твои глаза. Мне не нужны слова.

Мы молчим какое-то время. Отец чешет Купи по холке, присев на корточки. А мне становится легче. Папа всегда всё осознавал, он был рядом, а я оттолкнул его от себя, сам не задумываясь. Я верил, что мы слишком разные, чтобы понять друг друга. Каким же я был идиотом.

— Спасибо. Я бы, наверное, на твоём месте поступил точно так же, ради своего сына.

Отец выпрямляется и приглаживает ворот моего клубного пиджака с родительской заботой.

— Директор звонил мне недавно по поводу твоей успеваемости и сказал, что ты ходишь на дополнительные занятия и подтягиваешь хвосты самостоятельно, и у тебя матч скоро.

— Да.

— Да здравствует, баскетбольная лига! — он смеётся, а затем тут же делается серьёзным. — Я вижу поступки, Логан. Я горжусь твоим прогрессом и безмерно рад, что ты открыл своё сердце навстречу новым чувствам. Мелисса очень нравится и мне, и Беттани, и Лоис.

— Пап, — отлепляюсь от джипа и крепко обнимаю отца, — теперь я чувствую себя целым.

— Люблю тебя малыш.

— И я люблю тебя.

Меня переполняет радость. Отец похлопывает меня по спине. Нужно было раньше поговорить с ним. Просто поговорить. Мы тепло прощаемся. Он велит мне быть осторожным на дороге, и я киваю, запрыгивая в салон Гранд Чероки. Включаю музыку и мчу за Майком. Спустя некоторое время друг уже сидит на пассажирском сидении, и мы едем на «Уолден Понд». Дорога займёт около часа, и Дуглас запасся крекерами и холодным чаем. Его лицо сияет, а приподнятое настроение придаёт мне дополнительную бодрость.

— Ну давай, рассказывай. Я же вижу тебе не терпится чем-то со мной поделится, — смеюсь, выхватив бутылку с чаем из его рук.

— Какой ты проницательный! А сам? У кого-то наклевывается секс? — Майк приподнимает обе руки изображая размах битой и подмигивает, открыв рот.

— Было бы неплохо, — делаю глоток. От мыслей о обнажённом теле малышки, у меня кружится голова. Я хочу Мелл и знаю, что это взаимно. Что ещё может быть круче, чёрт возьми!

— Неплохо? — Дуглас выгибает бровь. — Да после таких сюрпризов как ты ей готовишь, просто обязательно нужно закрепить результат горячими тисканиями!

Я хохочу и передаю чай обратно.

— Ну я и на этот случай кое-что предусмотрел.

— Я в тебе не сомневался, — Майк закручивает крышку и снимает джинсовый жилет. Перекидывает его на заднее сидение. — Странно, что у вас двоих ещё не было интима. Оттягиваешь всё самое вкусное напоследок или это Мелл не готова допустить тебя к телу?

— А кто сказал, что меду нами ничего такого не было? — ехидно улыбаюсь, запуская руку в пачку с крекерами, которую Майк только что открыл.

— Да ну-у? Вы уже чпок-чпок, — он жестикулирует руками, — чики-трики? — задорно сверкает глазами.

— Ну не то, чтобы прямо секс, но кое что было.

— М-м-м орально? Она тебя или ты её?

— Прекрати, Майк, — жую крекер и смеюсь.

— Ладно-ладно, не буду. Так и как тебе эта красотка?

— Она восхитительная, — я слышу несказанную нежность, что сквозит в моём голосе и Майк давится печенькой. Тут же запивает чаем.

— Так Дэвид был прав, уроки танцев не прошли даром! — хохочет друг и подставляет мне кулак. Я ударяю по нему и смеюсь.

— Да ты в ударе сегодня, Майк. Прекращай, у меня уже челюсть болит от смеха.

— Вы с Мелл, выглядите со стороны безумно влюбленными. Даже непривычно как-то видеть тебя таким, но круто! Правда круто!

— А ты? — отвлекаюсь от дороги, взглянув на Дугласа с хитринкой.

— А я-то вообще погряз по уши.