Не смотрела на него, когда спросила:

– Зачем? Чем мы вам мешаем?

– Ничем, – просто ответил он, – в нашем обществе не считают смерть чем-то, что требует оправданий. Если человек умирает, это значит, что его грехи превышают его суть. А если грехов больше, то он порочит не только себя, но и окружающий мир. В моем обществе верят, что такие заблудшие души найдут покой только в ином мире, когда постигнут истину, и послужат на благо нашего лидера. Каждая смерть, совершенная руками моих братьев была не случайной, Алекс.

За спиной Птицы мелькнула тень. Я вытянула шею, наблюдая, как Ева тяжело переступала с ноги на ног, волоча за собой деревянный стул. Она сгорбилась, перекрыв весь обзор спиной, но я заметила как с новым толчком со стула свисла рука. Голос Птицы на мгновение померк, когда Ева отклонилась в бок, что-то поднимая, и я заметила его. Он был привязан к стулу, а голова опрокинута в бок. Его кожа была синей, местами с белыми пятнами, словно её покрыли в несколько слоев каким-то бальзамом. Словно пытались сохранить тело, но этот смрад, настигший меня, вызвал слезы и дал понять, у них ничего не получилось. Поджала губы, чтобы не ощущать его внутри. Глаза заслезились от вони, но я продолжила смотреть на Джона. Он почти лишился волос, они сохранились клочками. Его губы были нехарактерно приоткрыты, а глаза были блеклыми, словно покрыты пленкой. Взгляд устремлен в пустоту.

Несмотря на весь этот ужас, словно вишенка на торте, на Джоне красовался новый черный костюм. И паника полностью охватила меня.

– Каждый член общества ощущает свою связь с братьями. Когда погибает один, второй принимает это, но не в случае с Джоном. Он не успел стать членом братства, как я того хотел. Он готовился к тому из-под палки, не смотря на свои прямые обязанности и корни. Как бы он не хотел, но роль лидера лежала на нем с самого детства, как неоспоримое наследство, – произнесли над ухом, и я моргнула, обессиленно подняв голову. Проследила за тем, как Птица вытянул шею, стягивая с лица маску.

– Нет, – качнула головой, словно отвергая. Щеки горели от слез, – нет-нет, только не вы.

– Я, – мистер Хант откинул маску, разворачиваясь ко мне спиной, и вскинул руки к небу, повысив голос, – выйдите братья на мой зов!

Услышала рыдание и повернулась на звук, наткнувшись на Эмили. Она глотала слезы, всхлипывая. Судорожно дергала ногами, пытаясь вырваться. Встретилась со мной взглядами, пытаясь найти поддержку, но я слишком ослабла. Во мне не нашлось сил поддержать, и я просто отвернулась, замирая, ведь тот человек, которому мы искренне сочувствовали и каждый день желали в школе хорошего дня, следил за нами по ночам. Истязал. Убивал.

Из-за всполохов костра выплыли тени. Их было не меньше десятка. Все были одеты в черные плащи и прикрывали лица капюшонами, опустив головы. Они прошли, держа руки впереди себя и сцепив их в замок словно друиды. Друг за другом. С двух сторон от костра. Остановились, замкнув круг, в котором оказались и мы с Люком, Кристин и Эмили.

Люди в плащах остановились на равном друг от друга расстоянии и повернулись к костру. Огонь откидывал их тени, превращая тьму в пляску. Дикую. Даже воздух вокруг накалился, от чего сперло дыхание.

Это секта.

– Раскройтесь, братья! – приказал сиплый голос мистера Хант, и я проследила за тем, как все присутствующие одновременно скинули с себя капюшоны. Сощурилась, различая среди этих людей и знакомые лица. Полный мужчина, что стоял прямо от меня, был офицером полиции. Когда Дилана с Люком арестовали, именно он не пускал нас с Кристин к парням. Рассказывал про какие-то протекторы и обвинения предъявленные Дилану, но сейчас. Вспоминая слова шерифа, я понимала, что ничего такого не было. Этот офицер был частью огромного плана. Как и остальные. Я узнала многих, но они словно не реагировали на меня, гипнотизируя взглядом мертвое тело Джона, которое… приступ тошноты накрыл меня и я отвернулась. Спина покрылась потом, когда я выблевала весь ужин. Слезы застелили глаза, но я продолжала блевать, пока кроме внутренностей, ничего не остается. Мое горло сжалось в спазмах, а нос заполонил гнилой и кислый запах.

Выпрямилась, чуть отползая от кашицы на земле, но даже не смогла вытереть лицо, ведь руки были связаны. Подняла взгляд в сторону Джона, на коленях которого до сих пор сидела Ева. Она держала его ладонь на своем животе, что-то шепча, а второй рукой гладила его по голове, отделяя уже отпавшие клочки волос от кожи.

С презрением и ненавистью посмотрела на Еву и приступ тошноты вновь накрыл меня, но на этот раз я сдержалась.

– Что вам нужно? – это голос Люка.

Повернула голову и встретилась с его твердым взглядом, который он перевел на сектантов:

– Вам не хватило тех смертей?!

– На самом деле, – протянул мистер Хант, заходя в подобие круга, который мы образовывали вместе с людьми в плащах, – Они были центрами концентрации силы. Той, что сейчас пробудим все мы, принеся себя в жертву, чтобы возродиться вновь. Я прав, братья?

Оглушительным гоготом все люди в кругу одновременно произнесли «Да», лишая меня дара речи. Среди них были не только мужчины, но и женщины. Они все смотрели перед собой, изнемогая от восторга. На их лицах зияли улыбки, такие отвратные, что я не могла дышать.

– Вы не понимаете, – качнула головой Ева, в попытке успокоить рыдающую Эмили, – этой ночью каждый из вас почетный гость. Вы здесь, чтобы воплотить в реальности замыслы лидера, благодаря чему сможете вступить на верный путь. Ваш Лжебог никогда не мог дать вам той силы, что сегодня почувствуете вы, возвратив Джона к жизни. Вы вернете его, и он станет новым лидером. Мистер Хант сам посвятит его, представляете? – невозможно описать, с каким запалом произносила она эти слова, – если же ваш бог действительно сильнее нашего лидера, то почему он еще не вмешался и не спас вас, Эмили?

– Потому что их бог лжец, – ответил вместо Эмили мистер Хант, и с этими словами достал из кармана плаща нож. Его холодная сталь отблескивала под всполохами огня, и я замерла. Все замерли, задержав дыхание.

Мистер Хант подошел к мужчине, что стоял справа от меня, и остановился напротив него.

– Твоя вера сильна? – спросил, заглядывая в глаза.

– Да, лидер, – ответил мужчина, а губы его дрожали, сдерживая улыбку. В глазах отражался огонь.

– Так исполни свое предназначение, – мистер Хант обошел мужчину, остановившись за его спиной. Грубой хваткой обвил его волосы и посмотрел вдаль. Поднял вторую руку, сжимая в ней рукоять ножа.

Свист.

Кожа распоролась под напором лезвия. Мистер Хант вонзил нож в горло, разрезая одним движением.

Мужчина скривился, пальцы скрючились как при судорогах, остановившись у шеи. Его рот безмолвно раскрылся, ноги и все тело зашаталось. Кровь лилась, стекая по черному плащу. Брызгала, попадая на руки мистера Ханта.

Мужчина замер, его ноги подогнулись, и он опустился на колени с глухим ударом о землю. Мистер Хант отпустил его волосы, позволив телу упасть внутрь круга.