Внутренности трейлера сразу давали понять, что вкусы Короля в оформлении интерьера полностью соответствовали его нынешним предпочтениям в моде. Все помещение усеивали грязные шмотки, пустые ведерки из-под курицы и упаковки от еды. К стене был притиснут старый проигрыватель грампластинок. Прямо над ним висел бархатный портрет Элвиса из времен его пребывания в Лас-Вегасе. На телевизоре возвышалась стеклянная статуэтка Короля. В целом, берлога выглядела такой же гостеприимной, как бейрутский блошиный рынок.

— Полагаю, вы хотите узнать, почему я все бросил, — прохрипел Король, развалившись в кресле-раскладушке.

— Нет, не хотим, — сказал я. — Все, что нам нужно, — это деньги, которые ты тут припрятал. Где они?

— Ну, они зарыты снаружи. Дайте мне минутку передохнуть, и мы за ними сходим. В общем, — продолжил король, — стояла весна 77-го, и один из моих пацанов уехал на каникулы в Англию. Когда он вернулся, то привез мне небольшой подарок. Сказал, что в тех краях это самая крутая вещь. Он решил, что я получу реальное удовольствие, послушав то, от чего тащатся детишки.

Короче, я включил ту запись, сынок. И она изменила меня. Понимаешь, не важно кем я был все те годы — внутри меня всегда присутствовала Сила. И этой Силой была музыка. Слушая ту песню, я, образно говоря, мочился в штаны. Я буквально чувствовал, как из меня вытекает жизнь. Когда песня кончилась, я был опустошен. Во мне не осталось музыки. Я просто знал, что не смогу продолжать как прежде.

Король на минуту умолк. Я глянул на Мирали, чтобы понять её отношение ко всему этому. Она смотрела на Короля, но уже с меньшим отвращением, чем раньше. Нет, казалось, её и в самом деле захватило это дерьмо.

— Я поделился этим с Полковником, — вновь заговорил Король. — И мы решили, что мне нужно на какое-то время залечь на дно; скрыться от публики, пока я не приду в норму. Вот почему я, скажем так, ушел в подполье. Я просто высиживал время, дожидаясь, когда ко мне вернется Сила.

— Ну и что же изменилось, Король? — спросила Мирали. Блин, казалось, что её в натуре зацепило.

— Примерно через шесть месяцев, я прочитал в «Полуночном сплетнике» кое-что о Гармоническом преображении. О своего рода мистическом событии, которое должно свершиться, когда все сферы выстроятся в одну линию. В «Сплетнике» говорилось, что это по-настоящему особое время, когда может случится все, что угодно, — даже Второе пришествие Короля. Вот я и начал прокладывать себе путь назад.

— Я об этом тоже читала, — вмешалась Мирали. — Но там упоминалось, что нужен особый талисман, чтобы облегчить фокусировку астральных энергий.

Элвис повернулся к Мирали.

— Да, милашка, именно так. Видишь ту маленькую статуэтку на телике? Вот он, мой талисман. Заказал его в «Товарах на дом» за 49 баксов 95 центов. Я вот уже несколько недель концентрируюсь на нем, пытаюсь заставить его работать. Пока ничего не произошло, однако я чувствую: час близок. Правда, сынок? — Теперь Король смотрел на меня. — Бьюсь об заклад, вам смерть как охота узнать, что именно вынудило меня скрыться подальше ото всех. Почему бы тебе не заглянуть вон в тот ящичек рядом с тобой. Я покажу.

Я медленно выдвинул ящик, ожидая, что оттуда выскочит змея. Единственным предметом, который там лежал, была старая «сорокопятка» в засаленном бумажном конверте. Название сингла было размыто, и я смог разобрать только часть названия группы: «…екс Пис…».

— Очень впечатляюще, Король, — сказал я, швырнув ему пластинку. — А теперь, почему бы нам не отправиться наружу и не достать бабки, покуда они не сгнили под землей?

— Просто дай мне минутку-другую, — попросил Король. — Мне ужасно хочется, чтобы вы двое это послушали.

Король проковылял к проигрывателю и запустил сингл. Из колонок хлынул чудовищный шум — словно автомобильный пресс вонзил зубы в старый пикап. Певец — если можно назвать певцом парня, который голосит так, будто получил заряд картечи в зад, — выкрикивал что-то об Антихристе, Анархии… ну, или нечто в этом роде. Мне хватило буквально нескольких секунд, чтобы от услышанного у меня заныли зубные пломбы.

— Христос всемогущий, Король! — выкрикнул я. — И этот свинячий пердеж заставил тебя завязать с музыкой?

Его убийство станет актом милосердия. Должно быть, он и так уже умер. Умер, как и музыка внутри него.

Король не слышал ни слова из сказанного мной. Он таращился на хрустального Элвиса и, казалось, погрузился в некий транс. Статуэтка начала мерцать странным молочно-белым светом. По мере того, как хрипы в песне набирали обороты, свечение становилось все сильнее и сильнее. Когда песня добралась до последнего припева, статуэтка светилась достаточно ярко для того, чтобы в комнате образовались призрачные тени.

— Вот оно! — провозгласил Король. — Гармоническое преображение! Я его чувствую! Моя музыка возвращается ко мне!

Король неуклюже шагнул к телевизору; Мирали поднялась с дивана, чтобы остановить его. Возможно, Король и был нафарширован, точно рождественский гусь, однако он все ещё обладал какой-никакой прытью. Он исполнил одно из тех карате-движений, которые в былые времена проделывал, выступая на сцене, и Мирали шмякнулась вниз лицом обратно на диван. Король схватил хрустального Элвиса и начал укачивать его, словно это была его новорожденная Лиза Мария. Это выглядело весьма забавно, однако в свете статуи казалось, будто жир сползает с его лица. На мгновение наружу проступил истинный Король.

Чертова песня наконец закончилась. На исходе последней завывающей ноты Король повернулся ко мне лицом. Взгляд его был реально чудной — как у голодного подростка, увидавшего здоровенный пакет «Доритос».

— Подойди-ка сюда, сынок. Хочу кое-что тебе показать.

Я глянул на Мирали. Она, все ещё в отрубе, валялась на диване. Дело принимало весьма странный оборот. Пришло время со всем этим кончать.

— Лады, Король, — сказал я, хотя голос у меня был не особо сильным. — Почему бы тебе просто не опустить эту фиговину, а? Затем мы с тобой выйдем