Сделав поворот чуть ли не на пятачке, при ветре три румба от диагональной плоскости, корвет устремился к «Поликресту». Шлюп лишился фок-мачты, грот-брам-стеньги. От бушприта у него остался один обрубок, однако «Поликрест» по-прежнему вел огонь из носовых карронад. Его моряки встретили появление «Фанчуллы» жидким «ура». Подойдя к шлюпу, корвет вышел на ветер на дальней стороне канала и отдал якорь.

— Все в порядке, мистер Паркер? — окликнул его Джек Обри.

— Все в порядке, сэр. Нас малость потрепали, да баркас затонул, но в остальном все в порядке.

— Наладьте шпиль, мистер Паркер, и приготовьте проводник для буксирного троса. — Рев орудий, грохот ядер, попавших в оба корабля, упавших в воду и пронесшихся с перелетом, заглушил его голос. Повторив приказание, капитан продолжал: — Мистер Пуллингс, подведите катер к корме, чтобы принять проводник.

— Красный катер был пробит стеньгой, сэр, а вместе с ним, боюсь, был оторван и пертулинь. Осталась только ваша гичка, сэр. Все свои шлюпки французы забрали.

— Тогда возьмите гичку. Мистер Гудридж, как только трос закрепят, трогайтесь с места. Пуллингс, ступайте со мной. — Спустившись в гичку, он взял проводник в руки — это был их спасательный конец — и произнес: — Для работы на шпиле нам понадобится еще человек двадцать, самое малое. Добравшись до шлюпа, тотчас возвращайтесь на корвет, Пуллингс.

Гичка снова добралась до «Поликреста», и руки матросов, находившихся на корме, тотчас схватили проводник. Взорвалась бомба из мортиры, озарив воду оранжевым пламенем. Она упала ближе к бригам-канонеркам, чем к цели.

— Жаркая работенка, сэр, — произнес Паркер. — Желаю вам удачи с призом.

В его словах послышалась странная неуверенность, он с усилием выдавливал их из себя. При свете вспышек старший офицер показался ему согбенным и дряхлым стариком.

— Спасибо, Паркер. Действительно жаркая. Тащите проводник. Поживее.

Матросы подхватили проводник, привязанный к небольшому тросу, а затем к буксиру, который стали подавать на борт гораздо медленнее. В конце концов трос подали на барабан шпиля. Пока моряки обтягивали трос, он снова посмотрел на часы. Было за полночь. Прилив уже в течение получаса шел на убыль.

— Пошел шпиль! — крикнул Джек находившимся на корвете. — А ну, ребята, навались! Ходом! Ходом!

Шпиль начал вращаться, палы пощелкивали. Буксир стал подниматься, натягиваться, брызгая водой.

После того как канонерки стали уходить в сторону, перепугавшись разрыва выпущенной со своего форта бомбы, Сен-Жак начал обстреливать англичан из тяжелых мортир и всех пушек, какие были у него в распоряжении. Ядром убило четверых моряков, работавших на вымбовках; на полубак упала грот-стеньга. Как только последний матрос покинул гичку, ее разбило в щепы.

— Пошел шпиль. Ходом! — кричал Джек Обри.

Он впрягся в общую работу на шпиле, поскользнувшись в крови и пинком отбросив чье-то тело. Буксир вышел из воды и натянулся почти в нитку. Матросы, спасшиеся из разбитой гички, тоже навалились на вымбовки.

— Ходом, ходом. Шлюп сдвинулся!

Несмотря на рев пушек, моряки услышали, вернее, ощутили скрежет днища по песку. Моряки закричали было «ура»: палы щелкнули раз, два — затем все рухнули лицом вниз, не встречая никакого сопротивления со стороны вымбовок и барабана шпиля, который свободно вращался. Ядром перебило буксирный трос.

Джек Обри тоже упал, сверху на него навалилась еще несколько тел. Выбравшись из-под них, он бросился к фальшборту и крикнул:

— Эй, Гудридж! Вы можете подойти к нам?

— Вряд ли, сэр. Подо мной всего пара саженей глубины, и уже начинается отлив. А шлюпки у вас нет?

— Шлюпки нет. Живей выберите трос и привяжите другой проводник. Вы меня слышите? — Джек Обри и сам себя-то едва мог слышать. Канонерки обошли косу и стреляли через банку со стороны находившейся поблизости гавани. Скинув мундир, капитан положил на палубу шпагу и нырнул в воду. В этот момент его голову задел осколок ядра, оглушив и едва не утопив. С трудом сохраняя сознание, Джек вынырнул и ухватился за борт «Фанчуллы». — Вытащите меня! — крикнул он из последних сил.

Тяжело дыша, весь мокрый, он сел на палубу и спросил:

— Кто-нибудь умеет плавать?

Повисло молчание. Затем кто-то произнес озабоченным голосом:

— Я попробую на решетке.

— Дайте мне проводник, — произнес Джек, направившись к кормовому трапу.

— Вы не присядете, сэр, и не выпьете глоток бренди? Вы же весь в крови, — произнес Паркер, внимательно глядя капитану в лицо.

Джек нетерпеливо покачал головой, и кровь обрызгала палубу. При начинавшемся отливе каждая секунда была на счету. Уже сейчас вокруг «Поликреста» уровень воды упал на шесть дюймов. Обри спустился по трапу и, оттолкнувшись от борта, поплыл на спине. Небо переливалось блестками. В период между вспышками видна была луна, формой напоминавшая щит. Внезапно ему показалось, что на небе две луны, которые расходятся в разные стороны и вращаются. Кассиопея оказалась совсем не там, где должна была находиться. Он стал захлебываться.

— Господи, я выбиваюсь из сил. Видно, меня сильно зацепило, — вздохнул Джек, пытаясь осмотреться и определить, где он находится.

«Поликрест» был далеко слева от него, а не впереди. Ему кричали; да, да, кричали. Он повернул в ту сторону, держа на плече проводник, и сосредоточил все свое внимание на том, чтобы доплыть до шлюпа, с каждым гребком погружаясь в воду, но что это были за слабые гребки! Разумеется, приходилось плыть против приливного течения, да и проводник мешал.

— Так держать, — командовал он себе, делая поправку на снос.

Проплыв последние двадцать ярдов, он решил, что к нему возвращаются силы, но смог лишь держаться у кормы. На шлюпе суетились, пытаясь втащить капитана на палубу.

— Возьмите проводник, черт бы вас всех побрал! — воскликнул он голосом, который был слышен издалека. — Тащите его вперед и на шпиль, да ходом, ходом.

Спустившись вниз, Бонден стал помогать капитану подняться по кормовому трапу, после чего Джек сел на бадью с фитилем. Между тем шпиль вращался — сначала быстро, затем все медленнее и медленнее. Все это время моряки слышали, как зыбь плавно поднимает корму шлюпа, а затем швыряет ее на твердый песок. При этом французская артиллерия продолжала обстреливать корабль. Плотник то и дело спускался в трюм с очередной пробкой для того, чтобы заткнуть новую пробоину. Пока Джек находился на шлюпе после возвращения с корвета, в «Поликрест» попали с дюжину раз. Но теперь капитан был совершенно безразличен к огню французов, который он воспринимал лишь как досадную помеху главному делу.

— Ходом, ходом! — кричал он.

Буксир натянулся до предела: палы на шпиле не щелкнули ни разу. С трудом поднявшись на ноги, Джек занял свободное место у шпиля и всем корпусом навалился на вымбовку, скользя в крови и снова находя упор для ног. Щелчок — и весь шпиль застонал. Снова щелчок.