вознаградила им тебя, а ты швыряешь мне его обратно, даже ни разу не испив эликсира молодости. С таким отношением этот кубок даже на подношение не сгодится: он — бесполезный, никому ненужный мусор. Оставь себе.

Беата закусила губу.

— Что ты хочешь за освобождение Джеральда из твоего культа?

Калунна тяжело вздохнула.

— Ты очень замысловатым способом пытаешься очистить свою совесть. Но почему ты не понимаешь очевидных вещей? Ты вообще не должна винить себя ни за что происходящее. Я определяю твою жизнь. Ты — подчиняешься моим приказам. Не можешь не подчиниться. Зачем ты пытаешься взвалить на себя ответственность за последствия моих решений? Моя власть полностью освобождает тебя от этого. Джеральд всегда все понимал, и это помогало ему исполнять его долг. Мавис, Кхиру и Лавену убила я. Ты можешь считать меня жестокой, подлой и страшной, но с какой стати ты винишь себя за это и за многое другое? За то, что не смогла спасти девушек, убитых до твоего появления в Кловерфилде, за жизнь Джеральда, который хлебнул воли и начал метаться, скорбя о том, что так и не сложилось? Он сам прекрасно понимает, что его мысли глупы, и держит их в себе.

— Пусть думает, что хочет. А я хочу, чтобы он был свободен и счастлив, а не погиб в стычке с очередными врагами, — упрямо сказала Беата, — он полжизни тебе служил, причем вынужденно. Отпусти его. Охотники ведь не важны? Я останусь с тобой навсегда и даже после смерти вернусь, чтобы продолжать служить тебе. Я приведу в твой культ тысячи верующих и отдам под твою власть сотни городов. Что значит один человек по сравнению с этим?

Калунна сощурилась.

— Хочешь отнять у меня верного охотника? Тогда потеряешь мужа. Я заберу у него не только силы призрачного пса, но и память о тебе, мне и всех ваших приключениях. Вложу ложные воспоминания, и он не узнает тебя, даже если ты расскажешь ему все о вас. И не полюбит во второй раз, даже если соблазнишь его. Сейчас он готов умереть за тебя и быть всегда рядом, как бы тяжело это ни было. Освободишь его — уйдет навсегда не только из культа, но и от тебя. Ты готова лишиться Джеральда ради его свободы? Или закончишь свои глупые игры с самопожертвованием?

Беата зажмурилась. Она представила, как Джеральд исчезает из ее жизни: не будет ни тепла его рук, ни поддержки и заботы, ни любви. Ее дом опустеет без него. Сердце болезненно сжалось. Мужчин у нее было и будет еще много. Таких, как Джеральд — ни одного.

Но тут она представила, как поднимает огромный камень и с остервенением разбивает его кандалы, отпуская на волю, где он будет полностью счастлив. С другой женщиной, нормальной жизнью, без преступлений, мук совести и опасностей. Больше никто не запрет его в Хисшире, и он уедет жить в Кловерфилд. Сделает карьеру в тамошней полиции, будет ездить в отпуск с друзьями, бездумно оставлять подношение Калунне раз в неделю и жить спокойной жизнью, которую заслужил. Джеральд спас Беату, убив хисширского демона. А она спасет его. И будет счастлива, совершив хоть один достойный, бескорыстный поступок в своей жизни.

— Я согласна.

— Любишь же ты играть в спасительницу. История с демоном ничему тебя не научила?

— Я — всего лишь глупый человек, моя богиня. Если не сделаю любимого мужчину счастливым, буду жалеть до конца дней своих. Я ведь главная твоя жрица. Я могу все. И я справлюсь со службой тебе сама, — твердо ответила Беата, — ты получишь все, что пожелаешь. Освободи Джеральда.

Калунна усмехнулась.

— Хорошо. Но будет одно условие: ты должна подробно объяснить наш договор Джеральду, а он — дать свое согласие покинуть нас обеих, здесь, на вересковых пустошах. Время значения не имеет, но если он откажется, то больше ты меня об этом не просишь.

Беата замерла.

— Но он же сразу откажется, как услышит об этом!

— Так мы освобождаем Джеральда или сажаем на цепь, лишая выбора? — насмешливо уточнила Калунна. — Свобода предполагает добровольность. Ты не можешь решать за него, хочет он служить мне или нет.

— Ты же видишь будущее и знаешь, чем все это закончится, так? — угрюмо спросила ее Беата.

— Так. А ты — нет. Но кто я такая, чтобы мешать тебе играть в добрую ведьму? Вы с Джеральдом почему-то любите подобные игры. Но если хочешь получить хоть небольшой шанс на успех, то выбирай время для разговора с ним предельно аккуратно. То, что ты видишь свободой, для него окажется отвержением. А чем сильнее ты его отталкиваешь, тем крепче он за тебя держится.

Мрачная Беата покинула вересковые пустоши и направилась в дом учениц. Все кроме Даны сидели в гостиной.

— Госпожа Ата, вы вернулись! — Ясмин вцепилась в нее, обняв за пояс и положив голову на плечо. — Я так рада! Мы будем учиться колдовать?

— Госпожа Беата, — поправила та и машинально погладила Ясмин по голове. Бедняжка существовала всего сутки, но уже умудрилась пережить огромное потрясение. Можно сказать появилась на свет в муках и ужасе. — Нет, сегодня колдовать не будем. Что это на тебе за одежда?

— Лили отдала свою. То платье мне было очень велико.

— У вас все хорошо? Мирта? Вера?

Те молча кивнули, а вот Ясмин принялась жаловаться:

— На меня злой пес нарычал! Я его боюсь!

— Друг не злой, — возразила Лили, — он просто охраняет Дану.

— А почему внутри дома, а не снаружи? — удивилась Вера. — Собаки ведь должны сторожить весь дом, а не одну комнату.

Лили замялась.

— Ну…

— Потому что Дану никто не должен беспокоить, она болеет, — строго сказала Эва, — не суйтесь к ней. Сидите на чердаке, в гостиной и в своей комнате.

— Ладно, — спокойно согласилась Вера.

Ясмин обиженно шмыгнула носом, но ничего не сказала. Мирта и вовсе изображала из себя тень: тихую, молчаливую и незаметную. Похоже, появление на свет в окружении злых и агрессивных ведьм, готовых казнить ее за непонятные прегрешения, оставило свой след и на ней.

— Так, а где Валери? — спросила Беата.

— Она отправилась в Морланд, к Голди и Адалинде, — сообщила Лили.

— Празднуют получение щедрых наград? А меня и не подумали позвать на вечеринку.

— Нет, что вы! Они там обсуждают, что делать с…

— Лили! — перебила ее Эва.

— …со всякими важными делами, — Лили покраснела.

Беата хмыкнула. Понятно, либо обсуждали ее «безумие», либо трех новых учениц и строили планы, как выдворить их вон. С этим она разберется позже, сейчас требовалось успокоить Дану.

Она отстранилась от