— Оставь, Джамаль, — холодно произнес Гиви, — не верю я твоей верности, ибо верность твоя подлежит сомнению, равно как и участие. Надеюсь, впрочем, вы позаботились о моих людях. Хорошо ли их разместили? Удовлетворены ли они?

— Те, кого ты называешь людьми, вполне удовлетворены, — брюзгливо сказал Дубан, — ибо некто Яни разбил свой походный шатер в дворцовом саду и затворился в нем с лютнисткой Зейнаб, и на каких инструментах они там играют, можно лишь предполагать. Знаю лишь, что, испуганные его свирепым видом, мамелюки и евнухи бежали в страхе и не осмеливаются даже ступить за завесу… Что же до остальных так называемых людей, они удовлетворяются примерно тем же образом, ибо лютнисток в гареме предостаточно. И отмечу кстати, о, Гиви, что будь они людьми, они бы сняли обувь, прежде чем ступить через порог хотя бы и походных шатров…

— Заверяю тебя, о, Дубан, под ней нет копыт. Да и у Азаила не было, что бы там ни говорило предание.

— Увы, — сказал Джамаль, — неисчислимые беды принес он миру, этот Азаил. Если бы я знал, что именно он скрывается под личиной святого, праведного! И надо же, чтобы он раскинул свои сети именно тут, в Ираме!

— Он просто поселился поближе к своим детям, — вздохнул Гиви, — что свидетельствует о том, что и у него есть сердце, хоть и черное… Ибо нет большей муки, чем знать, что вот они, рядом, мучаются, и быть не в силах выпустить их на волю!

— А все из-за тебя, звездозаконник! Это ты все напутал, о, Дубан, — сладко сказал Джамаль, — неверно прочел звездные знаки. Возвел на Престол неправедного…

— Звезды, — виновато заметил Дубан, — говорили, что ежели истинный царь не вмешается, Ираму грозит конец, да и всему свету тоже. А оказалось, что конец света шел об руку со спасением мира. И все же, — он внушительно выпрямился, — хочу отметить, что древнее предсказание исполнилось. Ирам перестало трясти, истинный царь вернулся…

— На сей раз, ты прав, — почтительно склонился Джамаль, — вот он, сидит на Престоле, который оказался неподвластен сотрясениям земным…

— Тот тоже воссел на престол, — упирался Дубан, — и Престол его принял…

— Благодаря твоей хитрости, о, Дубан! Ты, дабы не признаваться в неспособности правильно толковать звезды, сотворил с сим Престолом нечто эдакое…

— Вот тут ты ошибаешься, о, Джамаль. С Престолом ничего нельзя сотворить без его собственной на то воли! И, хочу напомнить тебе, что и скрижаль сия могла быть прочитана только истинным царем, каковым и был Искандер Двурогий! Так что, что бы ты там не говорил своим ядовитым языком, царей было и есть двое!

— Ах ты, старый упрямый невежественный мул…

— Ах ты, презренный двуличный…

— Да ладно вам, — вмешался Гиви, — двое так двое! Что вы как нубийские ослы! Кстати, что там с ними, о, советники?

— Их постепенно будут приучать к свету, — успокоил Дубан, — дабы никто никоим образом больше не мог проникнуть к Краеугольному камню! Не понимаю, почему ты запретил истребить этих злонравных животных, ибо так было бы вернее.

— Жалко, — честно сказал Гиви.

— И то верно. Да и скрижали более нет. А раз так, то и вреда от них никакого! Однако все ж несчастные создания! Ибо они перепуганы, и отказываются от еды!

— Ничего, — задумчиво сказал Гиви, — это пройдет. У меня же прошло.

— А что до той мерзкой верблюдицы, так та вообще ревет и никого не подпускает!

— По Мише скучает, — меланхолично пояснил Гиви. — однако ж, о, Джамаль, поведай нам, сколь велики разрушения в Ираме?

— Рухнуло несколько домов, о, Повелитель, — торопливо ответил Джамаль, — по счастью, их обитателей удалось извлечь из-под развалин, и они теперь славят тебя вместе со всеми. Но дворец, великолепный дворец, гордость Ирама! Увы, что с ним сталось!

— Строитель Престола отстроит и дворец, — пробормотал Дубан себе под нос.

— Ну, не знаю насчет строителя, — осторожно произнес Гиви, — но, по крайней мере, можно уже сейчас выписать необходимые материалы. Жалко же такую красоту.

— Кстати, — оживился Джамаль, — насчет необходимых материалов! Я уже снаряжаю караван, который вернется, груженный кедром ливанским и румийским мрамором и ясписом, и…

— Погоди-погоди, о, Джамаль, — прервал его Гиви, — зачем кедр ливанский? Прекрасные кедровые леса видел я на подходе к Ираму.

— Ежели мы будем вырубать наши собственные леса, — возмутился Джамаль, — то…

— И мраморный карьер тоже видел. На какие деньги ты снарядил караван, о, Джамаль?

— На казенные разумеется! — сухо заметил Дубан.

— Я же, все ж таки, везирь! — защищался Джамаль.

— Будь любезен, о, Джамаль, покажи смету! Ибо, сдается мне, на приобретение строительных материалов выдал ты из нашей казны неоправданно большую сумму.

— Но, повелитель…

— Сказано, неси расчеты! Я просмотрю. И завизирую.

— Не дело царя заниматься столь низкими материями!

— Это мы еще поглядим! Ну я понимаю, оборудование… машины… Толковых специалистов, рабов, в конце концов! Но ливанские кедры… Тащи смету, Джамаль, покуда не укоротил я тебя на голову!

— На голове и на глазах, о, повелитель, — покорно ответил Джамаль, кинув убийственный взор в сторону довольно потирающего руки Дубана, — кстати, — добавил он, уже из-за двери, — Тут твоя спутница, прекрасная ликом и стройная станом, покорно просит принять ее, о, повелитель!

— Вели ей подождать, — сказал Гиви, — я занят.

* * *

Вот, подумал Гиви, глядя на вереницы работников, трудолюбиво суетящихся в развалинах бывшего дворца. Как-нибудь и без червя Шамира обойдемся.

— И слоновой кости не надо, о, повелитель? — испуганно спросил Джамаль.

— Слушай, — сердито сказал Гиви, — какая кость? Совесть надо иметь! Слонов на земном шаре по пальцам пересчитать можно!

— Ну и что? — удивился Джамаль, — тем ценнее!

— Сказано же нет! И золотых деревьев не надо! Это, понимаешь, чересчур!

— Но это же так красиво, — защищался Джамаль, — это же так по-царски!

— Истинная драгоценность не нуждается в богатой оправе, о, Джамаль!

— Да?

— Да! Ибо блеск ее виден отовсюду и несомненен для знающих! Ты, главное, позаботься о том, чтобы стены выдержали подземные толчки в случае чего. А то, понимаешь, арматура никуда не годилась! Разворовали все.

— Но ведь подземных толчков больше не будет! — уверенно сказал Джамаль.

— Ну, на всякий случай. Джамаль!

— Что, повелитель?

— Я сказал!

— На голове и на…

— Да ладно тебе! Дубан, проконтролируй! Давай сюда смету! Ладно, теперь сойдет.