Гиви макнул калам в заботливо подставленную Джамалем чернильницу и замешкался.

Иблис его забери, смета, наконец, выглядит вполне пристойно, но как подписывать?

В конце концов он аккуратно вывел:

«Г. Месопотамишвили, главный бухгалтер»

В скобках добавил «числоводитель». И тихонько вздохнул.

Он чувствовал себя самозванцем.

— И? — подтолкнул его Джамаль.

Гиви задумался. Пожал плечами. Опять задумался.

— И все. Вызывай моих людей, о, Джамаль! Повеселились и будет. Мы отбываем.

— Как, отбываете, повелитель? — в ужасе воскликнул Джамаль, — теперь, когда все уладилось! Когда Престол возвысился над мирным Ирамом, а жители Ирама готовы целовать прах под твоими ногами! Когда сила и слава слетают к тебе с небес, чтобы увенчать тебя розами?

— Вот именно теперь, — согласился Гиви, — пока Мишка не полностью оклемался. А то мало ли, что ему еще в голову взбредет! Вы, двое, были превосходными наместниками, а теперь, когда Ирам избавлен от бед…

— Я, пожалуй, сумел бы справиться, — поджав губы, признался Джамаль.

— Я пригляжу, — подтвердил Дубан.

Оба наместника застыли, каждый сверлил другого ненавидящим взглядом.

Да, подумал Гиви, кажется, это будет контроль на высшем уровне. Если только они друг друга не отравят… впрочем, до сих пор как-то обходилось. Зато жизнь их будет наполненной, бурной, и обретет смысл и цель.

— Тогда собирай всех, о, Джамаль! И пусть поют по всему Ираму серебряные трубы, ибо сегодня ночью все его жители могут спокойно спать в своих домах. Темные силы посрамлены, пропасть в Горах Мрака обрушилась сама в себя, и конец света отодвинулся на неопределенное время! Так что их царь и повелитель, с честью выполнив свою миссию, отбывает обратно, в прежние свои пределы! Если хотят, могут на прощание усыпать розами наш путь к вертолету!

— Дьявольская машина, — мрачно пробормотал Дубан, целый день таскавшийся по строительной площадке с неразлучной своей астролябией, — тьфу! Интересно, впрочем, откуда берется возносящая сила? Не от того ли винта?

— А ты подумай, — сказал Гиви, — и заодно про то, что пар занимает объем гораздо больший, чем вода… про селитру и серу… про целебную плесень… что там еще? И я настоятельно рекомендую тебе запомнить, о, Дубан, что есть такая штука, как предохранительный клапан!

— Эх, — вздохнул Дубан, — кабы в той скрижали и впрямь содержались все знания о подлунном мире! Тогда, впрочем, никто не стал бы охранять ее с таким пылом, да и сражаться за нее не стал, ибо сия материя мало кому интересна! Люди гонятся за властью и силой, позорно пренебрегая знаниями!

— Так на скрижали по ошибочным слухам, именно знания всего сущего были выбиты, — заметил Гиви, — из чего следует, что знание и есть — сила!

Дубан задумался.

— Я, пожалуй, это запишу! — сказал он, — ибо сему мудрому высказыванию грех не быть запечатленным в памяти потомков.

— Вот и хорошо, — сказал Гиви, чувствуя себя плагиатором, — я бы вообще посоветовал тебе взяться за калам, о, звездозаконник, да и записать всю эту историю, ибо потомки обязательно что-нибудь да наврут! Как с этим Александром — это же надо, грядущего погубителя почесть спасителем мира!

— Мир устоял, — подтвердил Дубан, — и все благодаря тебе, о, Гиви.

— Ну, — застыдился Гиви, — до какой-то степени. Ибо сдается мне, что изначально споспешествовали нам высшие силы. Кто знает, возможно, даже сам Разиэль.

— Разиэль не станет помогать кому ни попадя, — сурово сказал Дубан, — из чего следует, что ты, о, Гиви, все-таки избранный!

— Ну, избранный, так избранный, — согласился Гиви, — Развеселись, о, Дубан! Ибо у этой истории хороший конец.

— У этой — да, — неохотно согласился звездозаконник, — что по нашим временам редкость. Однако же, печаль моя велика, ибо Престол Ирама останется пуст, древние легенды уходят, да и ты о, Гиви, удаляешься в неведомые земли.

— Удаляюсь, — подтвердил Гиви, — с охотой и удовольствием, хотя и не без грусти.

— Однако ж, как ты попадешь домой, о, Гиви? Ибо этот сосуд если и сообщается с твоим, то неведомо где и неведомо как.

— Кольцо привело меня сюда, — возразил Гиви, — оно же и выведет! И… э… Джамаль!

— На голове и на глазах, о, повелитель! — радостно склонился Джамаль, всем своим видом излучая готовность повиноваться.

— Проследи, чтобы Миша взял не больше, чем сможет унести. А то я его знаю!

Рассказывают, что Александр Македонский все-таки дошел до Края Мира. Он преодолел Горы Мрака, непроходимые, изобилующие мрачными ущельями и глубокими пропастями, которые доселе не видел ни один смертный. Однако ж, Александр сумел пройти их при помощи нубийских ослов, которые, будучи приучены к темноте, видят все потайные тропы. А потому Александр запасся клубками веревки, концы которых и привязал при входе в ущелье, дабы потом без помех найти обратный путь. Говорят, что проделал он сие по совету учителя своего Аристотеля, коему были ведомы все тайны земли.

И вот царь с немногими верными смельчаками преодолел горы, пройдя их насквозь, темные ущелия, что как черви извивались в сердце камня, прошел он. И вот, забрезжил вдали солнечный свет и подумал Александр — раз так труден был путь, дивная награда, должно быть, ждет в конце его и нет ничего краше той земли, что предстанет предо мною.

Однако же, к своему удивлению, увидел он пустынную местность, унылую равнину под палящим солнцем, Лишь ветер гулял по ней, сдувая песок с бурых холмов.

И сказал тогда Александр — вот, думал я, преодолею я тяжкий путь и будет велика моя награда, однако ж, все, что получил я в награду — это другой путь, и он еще более тяжек и труден, чем тот, первый!

И сказал Аристотель, идущий с ним:

— Так всегда и бывает.

И увидел Александр там, вдали, под палящим солнцем, выступают из-за края земли другие горы и пошел он туда по пустыне, и сказал себе, что не будет знать ни сна, ни покоя, пока не увидит, где кончается Мир.

Ибо он был Царь!

И день, и ночь шел он с немногими верными, под палящим солнцем и под крупными звездами шел он, и звездная соль лежала на острие его меча. И, наконец, дошел он до тех дальних гор, и были они, как стена, и не было в них ни прохода, ни тропы, ни ущелья…

И сказал тогда Александр:

— Не бывает так, чтобы не было Царю ни пути, ни прохода!

И сказал тогда ему Аристотель:

— Бывает — для тех, кто дошел до Края Мира.

И стал Александр у тех гор и решил он устроить трапезу, однако ж, истощили они свои запасы, странствуя по пустыне, и была у него одна лишь соленая рыба. И взял он ту соленую рыбу, и оглянулся — и вот, видит, бьет из горы источник. И сладостный запах исходит от того источника. И тогда решил Александр приправить свою рыбу этой сладостью, и обмакнул он ее в воду, и вот, увидел, как рыба вильнула хвостом, вырвалась у него из рук и уплыла.