Эйлис уронила лексикон на палубу, а Эльмар принялся яростно топтать пламя ногами. Бокар расстегнул куртку и сбросил ее.

— Abi! — выкрикнул Эльмар и выбросил горящую страницу, уже почти совсем превратившуюся в пепел. — Extin—guete ex omni parte! — раздался вновь голос Эльмара, и все огни погасли.

— Что это? — недоумевала Джиннарин.

— Дарлок! — рявкнул Эльмар. — Огненные шары дали ему понять, что мы у него на хвосте, и он постарался уничтожить то, что вывело нас на его след.

Эйлис взглянула на горстку пепла в том месте, куда упал лексикон.

— Думаю, он своего добился, отец. Боюсь, что все сгорело.

— Наши страницы в каюте под койкой, — спохватилась Джиннарин, и они с Фарриксом, следом за Джату — его страница также находилась в каюте, — бросились к выходу.

Неистовый шторм продолжал гнать гигантские волны по палубе судна, и в это время корабль эльфа столкнулся с огромным айсбергом.

ЛЕТО, 1Е9575

— О боги! — вскричал Фаррикс, прикрывая собой Джиннарин.

Судно сильно встряхнуло, и Джату, Рико и Артус свалились на колени, а Бокара, Эйлис и Аравана отбросило к стене. Джиннарин с Фарриксом сумели удержаться на ногах, уцепившись за ножку прикрепленного к полу стула. Бодер тоже остался стоять, поскольку держался за штурвал.

— Тысяча чертей! — выругался Эльмар, увидев смутные очертания белой гигантской стены, о которую со скрежетом терся правый борт корабля.

— Айсберг! — закричал Джату, вскакивая на ноги, но неожиданно скрежет прекратился, судно миновало ледяную стену.

— Пронесло, — проскрипел Эльмар.

Корпус корабля поднялся и вновь ринулся в пучину. Джиннарин торопливо проговорила, обращаясь к Фар—риксу:

— Я беспокоюсь о Руксе. А если каюта горит, помогу ему выбраться. Ты оставайся здесь, твои глаза потребуются, если этот ужасный снегопад когда—либо утихнет.

Не дожидаясь ответа, Джиннарин выбежала из рубки. Когда она скрылась в коридоре, ведущем в кормовые отсеки, Джату распорядился:

— Артус, сходи за ней и помоги, если надо. А заодно взгляни на страницу в моем сундуке. Убедись, что ничего не горит.

Артус собрался уходить, но его задержал Араван:

— В судовом журнале на моем столе есть еще одна страница лексикона. Проверь и ее тоже.

— Есть, капитан, — ответил молодой моряк и выбежал вслед за Джиннарин.

— Я тоже пойду, — сказала Эйлис и последовала за Ар—тусом.

«Эройен» опять провалился в пропасть. Фаррикс забрался на подоконник, привязался и выглянул наружу. Вьюга продолжала свирепствовать, и пикс едва мог разглядеть обломки мачт: нос корабля был скрыт от него снежной завесой.

— Я ничего не вижу перед собой, — сказал он подошедшему к нему Аравану, — но знаю точно, что мы остались без мачт.

Корабль вновь стукнулся днищем о волны, вода ринулась на палубу, с оглушительным треском сокрушая рангоуты. Бокар поднял свою куртку и мельком осмотрел ее. Карман, где находилась страница, больше не дымился. Пожав плечами, он сказал капитану:

— Пойду посмотрю, не ранен ли кто из моих, потом займусь ремонтом.

Командир открыл люк, и в него тут же просунулся одетый в полярную куртку Тивир:

— Капитан, Фризиан отправился оценивать повреждения.

— Хорошо, Тивир. Скажи, что мне как можно быстрее нужен от него рапорт. Черный маг где—то недалеко от нас.

Корабль продолжал нырять в грохочущие волны.

— Есть, капитан, — ответил юнга и скользнул вниз по лестнице. Бокар отправился следом.

— Дарлок в такую метель не может видеть лучше нас, — злорадно произнес Эльмар.

Не поворачиваясь, Фаррикс спросил:

— Не известно ли тебе какой—либо магии, чтобы видеть сквозь этот шторм?

— Все, чем я располагаю, пикс, — это магический свет. В одних случаях он дает хорошие результаты, а в других — не лучше твоего собственного зрения.

— А в метель?..

— В метель я вижу хуже тебя.

Корабль эльфа опять провалился в бездну. Джату вышел из рулевой рубки, но быстро вернулся.

— Капитан, — проговорил он, — мы сейчас едва ускользаем от рвущихся за нами волн. Если ветер слегка утихнет, эти седые валы набросятся на нас сзади, закрутят и отправят ко дну.

— Я знаю, Джату, — невесело ответил эльф.

— Если видимость не улучшится, вероятнее всего, мы опять врежемся в какую—нибудь ледяную гору, — заметил Эльмар. — Пока что нам просто везло.

— Но почему бы не использовать твою магию? — входя вместе с Артусом в рубку, спросила Джиннарин.

— Отстань! — огрызнулся старец. Артус обратился к Джату:

— В металлической шкатулке, где ты хранил эту страницу, остался один пепел. Больше в сундуке ничего не пострадало.

Джиннарин уселась рядом с Фарриксом. Он взглянул на нее и вопросительно поднял бровь. Она ответила на его немой вопрос:

— Страницы сгорели, но больше — ничего. Подпалены, правда, кое—где стены. Рукс цел, хотя и здорово напугался. Я встретила его в коридоре. Он спешил ко мне. Эйлис в твоей каюте, — повернувшись к Аравану, добавила Джиннарин. — Когда они с Артусом пришли, журнал еще дымился. Страница Дарлока сгорела, и еще несколько страниц обуглились. Эйлис каким—то образом пытается восстановить журнальные страницы, хотя не знаю, как она умудрится это сделать.

— При помощи магии, — сказал Фаррикс.

— Пф! — фыркнул Эльмар. Джиннарин повернулась к старцу:

— Раз уж мы заговорили о магии, то почему бы тебе не вспомнить заклинание, позволяющее видеть сквозь вьюгу.

— Я уже просил его об этом, — шикнул Фаррикс, — он не знает, как это сделать.

— Я сказал, пикс, что магический свет не дает мне возможности в метель видеть лучше, чем ты.

— Но подожди, а если бы ты мог… — Джиннарин задумалась.

«Эройен» вновь с силой швырнуло вниз, и в этот момент открылся люк и в нем показалась голова Тивира.

— Капитан, Фризиан говорит, что грот и бизань сломаны. Фок еще держится, хотя нижний марсель изодран в клочья. Бизань сломана пополам, а грот на четверть. Финч говорит, что подведет брус для крепления грота, но бизань закрепить не удастся. Он говорит, что для этого нет никакой возможности и следует отыскать укрытие в спокойных водах и там заняться более основательным ремонтом.

— Проклятье! — рявкнул Джату. — Где, по его мнению, мы найдем спокойные воды в центре Полярного моря!

— И еще, капитан, — добавил юнга, — повреждений очень много, и Фризиан с Бокаром задействовали всю команду, чтобы не позволить судну развалиться на части.