Анализ документов показывает, что формально (противник все еще наступал) это был фронтовой контрудар – но, по сути, юго-зап. Прохоровки войска переходили в наступление, а армию генерала Ротмистрова планировалось ввести в прорыв. Причем перед танковой армией однородного состава были поставлены несвойственные ей задачи, а их выполнение не было обеспечено должным образом.

Как известно, успех наступления определяется в основном в его начале и зависит от того, как быстро сумеют войска прорвать тактическую зону и углубиться в тыл врага. Для прорыва создаются два эшелона. Первый составляют общевойсковые соединения, усиленные мощной артиллерийской группировкой. Они должны взломать передний край противника, уничтожить его противотанковую оборону и создать условия для ввода в прорыв второго эшелона – подвижных соединений танковой армии, которым предстояло развить успех первого этапа из тактического в оперативный. Под Прохоровкой фактически 5 гв. ТА предстояло выполнять задачу и первого, и второго эшелона, то есть и прорывать оборону, и развивать успех. Но впереди танкистов находились стрелковые дивизии 5 гв. А, которые с трудом сдерживали наступающего противника, а о мощной артиллерийской группировке и говорить нечего. О том, как бестолково была организована артподготовка утром 12 июля, разговор еще впереди. В то же время сама армия не располагала необходимым количеством артиллерии для надежного уничтожения обороны врага, а потому вся тяжесть боевой задачи ложилась на танки и мотопехоту. В таких условиях сверхпотери боевых машин были предопределены.

Справедливости ради надо отметить, что такие же просчеты были допущены и при использовании, например, 3 гв. ТА во время проведения Орловской наступательной операции. Ее потери за период операции составили: 60, 3 % танков «Т-34» и 72, 9 % танков «Т-70»[283].

Командование Воронежского фронта как бы пыталось выполнить две задачи: и наступление противника остановить, и в то же время расколоть и уничтожить его ударную группировку танковым тараном. Такие «неподъемные сверхзадачи» ставились перед армией однородного состава, вероятно, из-за отсутствия опыта их применения командованием фронта, а также в силу завышенных требований, которые Ставка предъявляла к войскам Воронежского фронта, после того как Центральный фронт практически оборонительную операцию к этому времени завершил.

Замечу, что проблема «допрорыва», как она часто именовалась в советских боевых документах, или, проще говоря, создание надежного коридора для ввода подвижных соединений и объединений, была характерна для всей Красной Армии и напрямую связана с неумением ее старшего и высшего командного звена налаживать тесное взаимодействие различных родов войск в процессе боя. Увы, но до самого завершения войны это умение так и не выработалось у значительного числа наших генералов.

Н.Ф. Ватутин как инициатор контрудара главную надежду возлагал на танки. Ему удалось создать на направлении главного удара основной группировки беспрецедентную плотность бронетанковой техники на 1 км фронта. С 17.00 11 июля в оперативное подчинение П.А. Ротмистрову передаются 2 тк и 2 гв. Ттк. В результате количество танковых корпусов его армии возросло до четырех, а численность бронетехники увеличилась более чем на 200 единиц и составила в общей сложности 931 танк, 42 «СУ-76» и «СУ-122», а также 12 «СУ-152»[284], в том числе 581 «Т-34» (62, 4 %) и 314 «Т-70» (33, 7 %). Из этого числа в районе сосредоточения основных сил (восточнее Прохоровки) в строю находилось 797 танков и 43 САУ, остальные – в ремонте и в пути. На рассвете 12 июля подошло еще несколько машин, перед атакой в армии на ходу числилось 808 танков и 32 «СУ-76» и «СУ-122». Сведения о состоянии бронетехники к исходу 11 июля 1943 г. отображены в таблице 22, которая подготовлена по боевым донесениям частей и подразделений, а материальной части и обеспечении 5 гв. ТА на 17.00 11 июля 1943 г. представлены в таблице 23.

Три танковых соединения – 18, 29 и 2 гв. Ттк, – составлявших первый эшелон ударной группы 5 гв. ТА, имели в строю 538 танков и 2 °CАУ. Главный удар первыми должны были нанести соединения генералов Б.С. Бахарова и И.Ф. Кириченко с рубежа Прелестное – горизонт 240 – южные окраины х. Сторожевое. Весь их участок имел протяженность по фронту около 7 км, для 18 отк: пойма р. Псёл – Прелестное – горизонт 240 (3 км), для 29 тк: выс. 241.6 – южные окраины х. Сторожевое (4 км). После захвата эсэсовцами этого района рубеж развертывания был отодвинут восточнее свх. «Октябрьский». Из-за глубокого оврага севернее совхоза, пролегавшего от реки почти на 2 км, участок прорыва 18 отк сузился примерно до 1,5–2 км и составил для двух корпусов в общей сложности 5,5–6 км. Утром 12 июля перед атакой оба корпуса имели в строю 368 танков и 2 °CАУ, следовательно, плотность бронетехники на 1 км фронта первоначально должна была достигнуть почти 56 единиц. В действительности смогли добиться даже больше – 60 танков на 1 км, не учитывая сау. Поэтому надежды советского командования расколоть 2 тк СС казались вполне обоснованными. А если учесть, что затем в бой должны были вступить более двухсот танков второго эшелона (5 гв. Змк – 158 танков и 2 тк – 59 танков) совместно с пехотой 5 гв. А, то прорыв на 30 км казался делом хотя и трудным, но вполне выполнимым. Но при этом в первую очередь не были учтены два важнейших фактора: технические возможности советской бронетанковой техники и рельеф местности на участке ввода ее в 5 гв. ТА.

К 14.00 одиннадцатого июля обстановка на прохоровском направлении резко ухудшилась: эсэсовцы прорвали оборону, заняли совхоз «Октябрьский» и высоту 252.2, то есть овладели рубежом атаки, который был намечен для бригад первого эшелона 5 гв. ТА.

«…Обстановка для нанесения контрудара резко осложнялась, – вспоминал Ротмистров, – планомерная подготовка его была сорвана. В связи с изменившейся обстановкой мы ночью уточняли задачи корпусам. Оставив оперативное построение прежним, перенесли рубеж развертывания главных сил армии непосредственно западнее Прохоровки.

Для подготовки к действиям оставалось 10–12 часов, из которых половина темного времени. Эта обстановка привела к тому, что командиры корпусов принимали решения и ставили задачи бригадам по карте. Приказы же на наступление были доставлены бригадам и отдельным полкам к 24 часам 11 июля»[285].

Боевая задача соединениям армии была изложена в боевом приказе № 3 11 июля 1943 г. на 18.00:

«1. Противник на белгородском направлении, введя в бой крупные силы танков, пытается развить успех в сев. направлении – на Обоянь, Курск (до 400 танков) и в вост. направлении – на Александровский, Скородное, Старый Оскол (до 300 танков).

В районе Покровка, Яковлево, Бол. Маячки отмечено до 100 танков противника.