известно, не получил разрешения умереть в Америке, которой он очень верно служил. Его выгнали, и он умер на койке военного госпиталя в Мексике в довольно, я думаю, скромных условиях.

Но что касается Сейда Хусейна Насра, то, я думаю, кто из конкурирующих этих двух фигур – Гюлен или он, – находится в более роскошных и более охраняемых ФБР и ЦРУ условиях. Потому что у Сейда Хусейна Насра замок, огромный участок во много гектаров, фбровская охрана, запись заранее с большой проверкой по американской линии спецслужб. К Обаме легче попасть в Овальный кабинет, чем к Сейду Хусейну Насру. И, в общем, я знал, что этот человек шахский.

Я же очень много ездил в Иран, у меня очень большие связи (не хвастаюсь) среди аятолл, среди высшего клерикалитета Ирана. Неоднократно открывая книги, изданные в Куме, видел его предисловие или его комментарий, – что-то написанное им в качестве некоего интеллектуального вклада в издание этой книги. Это всегда вызывало у меня недоумение. Как же так? Мы имеем дело с исламской республикой Иран – а здесь человек, который агент шаха, его теснейший соратник, да ещё под защитой ФБР, – и он публикуется в изданиях Кумской духовной академии. И я спросил аятоллу Тасхири[97], который в 1995 году, благодаря моим усилиям, в условиях козыревщины приехал впервые в Россию.

Я спросил Тасхири: «Скажите, меня просто очень волнует этот вопрос, – я же искренне отношусь к теме, – вот это враг… это же враг? Вот почему вы его издаёте? Он у вас в каждой бочке затычка, всюду пишет предисловие к серьёзным книгам. Нет без его комментариев ничего, что бы выходило». И он отвечает: «Да, это так. Ну, понимаете, этот человек объясняет нас Западу. Он является «понтифексом», мостом, который находясь там, нас объясняет. Он объясняет, потому что иначе был бы такой гиатус зияющий. Мы бы не могли найти диалог. Нам нужен диалог, мы общаемся с продвинутой западной масонерией, но есть серьёзные методологические провалы, которые мы не можем покрыть. А этот человек одной ногой глубоко стоит в масонерии, а другой ногой наш полностью». Это давно всё было, лет 25 назад.

Я расставил точки над i, я просто получил подтверждение того, что существует – поверх всяких партийных, сектантских и прочих разногласий – сговор. Сговор традиционалистских элит. Более того, что он, говоря с масонами в Штатах, объясняя клерикализм исламской республики, теократию исламской республики, он же не с традиционалистами имеет дело (им ничего объяснять не надо, они всё и так понимают), он с либералами имеет дело, он имеет дело с эзотерическим крылом либерального клуба, – крылом, которое свободно от материалистических клише и предрассудков.

В определённом смысле, он мост от традиционализма к либерализму…

Да. Вот что меня заставило последнюю точку над i поставить, что – да, есть этот сговор, есть фундаментальная укоренённость на очень высоком уровне в общее понимание реальности. Настолько общее, что оно включает в себя принципиально взаимоисключающие вещи.

И вот, этот Хусейн Наср унаследовал движение, созданное Шуоном, и является его интеллектуальным лидером, – движение, которое поддерживалось ЦРУ, которое росло на этой клумбе, которое ЦРУ выделило, окучивало, заряжало торфом и так далее.

В этом смысле забавно сравнивать, и, может быть, мы должны написать на эту тему работу, которая бы провела сравнение и аналогию между двумя этими фигурами. Фетхуллах Гюлен, турецкий «мусульманин», живущий в Штатах, главный оппозиционер Эрдогана, миллиардер с пятью миллионами последователей, с огромным количеством школ, со своим мировоззрением, – не очень серьёзным, но достаточно чётко выраженным, которое разделяют много людей, в том числе и в России. И вот, сравнить эту фигуру с Хусейном Насром, эзотериком, человеком закрытым, но тоже располагающим гигантскими средствами, гигантскими возможностями, но как бы с другой стороны. И эти фигуры символически выражают дух и имидж каждой из этих двух стран: Турции и Ирана. Турции как более демократической, открытой: если там идёт скандал или конфликт, то он весь наружу. И закрытый Иран, где тебя вдруг огорошивают тем, что «ну, понимаете, он же нас объясняет, он враг, но он объясняет тем людям, а тех объясняет нам». Вот, я считаю, что надо провести сравнение и изучение.

Сейд Хусейн Наср – это третья фигура, которая сегодня, в наши дни определяет имидж традиционалистского клуба. Это первая тройка. Мы можем перейти к следующей тройке. Я не знаю, хватит ли у нас времени…

[Времени не хватило… Тяжелобольной Гейдар Джемаль умер через два месяца в Алматы. Да помилует его Аллах!]

Примечания

1

Все «Комментарии» написаны Джемалем после бесед – перед подготовкой книги к изданию. Некоторые беседы не содержат Комментария.

2

Здесь и далее по всей книге под «Традицией» с заглавной буквы имеется в виду сакральное философско-религиозное учение, критикующее современный мир и выявляющее во всех культурах и религиях логику единой интегральной Традиции, некогда существовавшей, но утраченной. Не путать с «традицией» в «антропологическом» смысле – системой норм, представлений, правил, образцов и навыков, которые передаются из поколения в поколение и выступают одним из регуляторов общественных отношений. В этом контексте это слово тоже встречается у Джемаля. (Все комментарии – от редактора.)

3

Генри Томас Бокль (1821–1862) – английский историк, автор «Истории цивилизации в Англии» («History of Civilization in England»).

4

И по личному предложению Дзержинского начал служить в ЧК, где выполнял «самые деликатные поручения».

5

Эмманюэль Жозеф Сийес, широко известный как аббат Сийес (1748–1836) – французский политический деятель. В книге «Что такое третье сословие?» писал: «Что такое третье сословие? – Все. Кем оно было до сих пор? – Ничем. Чем оно желает быть? – Чем-нибудь».

6

Джемаль здесь имеет в виду религиозные движения, которые с точки зрения церкви и власти рассматривались как «еретические».

7

В апреле 2014 года.

8

Ингерентный – внутренне присущий.

9

Партмаксимум – максимальный месячный оклад, существовавший для членов ВКП(б), являющихся руководящими работниками учреждений и предприятий. Партмаксимум был введен декретом ВЦИК от 23 июня 1921 г., который установил, что зарплата ответственных работников не должна превышать 150 % от уровня средней зарплаты в подконтрольных им учреждениях и предприятиях. Этот декрет ограничил