Наверное, нужно перезагрузить бортовой компьютер. Если сбились настройки таймера, то и хронокорректор может дать сбой – а это чревато весьма и весьма плачевными последствиями.

Сейчас всё приключившееся с ним выглядело нереальным, невозможным: даже не сном, не горячечным бредом, порождённым воспалённым воображением, а какой-то дикой абсурдной фантасмагорией.

И всё же он точно знал: всё это произошло на самом деле.

Лейф медленно ощупал себя с головы до ног. Он ведь ел их еду, дышал их воздухом – да в его теле сейчас половина атомов – чужеродные! Сколько вещества из иного мира нужно для достижения критической массы? Что, если и его мир начнет аннигилировать?

И почему никто кроме него не подумал об этом? Ладно Фелис – она гуманитарий, что с нее взять; ладно Алан – он был убит горем после гибели друга, но альбина – грамотный специалист с профильным образованием! Уж она-то могла сообразить.

Лейф уже готов был запаниковать, но в следующее мгновение пришло осознание: беспокоиться не о чем.

Ему не нужны были ни аргументы, ни доказательства – то было знание в чистом виде. Он не пытался успокоить себя, не пытался поверить – он просто знал. Лишь одно-единственное слово мелькнуло где-то на грани сознания: "отладка".

Кулер был пуст, но в одном из ящиков с продовольствием обнаружилась бутилированная вода в пол-литровых бутылках. Только осушив третью бутылку, Лейф осознал, сколь сильно мучила его жажда. К счастью, жажду удалось утолить.

Чего не скажешь о глухой тоске, навеки поселившейся в его сердце.

Эту занозу он не сможет вынуть никогда.

"Никогда". Какое безнадёжное слово.

Никогда он больше их не увидит.

Никогда не узнает, что с ними стало.

Удалось ли им остановить войну, прекратилась ли аннигиляция материи, признался ли Алан в любви Фелис...

От мысли о Фелис сделалось больно и горько. Он, наверное, опять разрыдался бы, пользуясь тем, что его никто не видит, и позабыв на время, что для мальчишки его возраста подобное проявление эмоций считается позорным и постыдным. Но неожиданно на приборной панели вспыхнул индикатор связи.

– Получен сигнал. Идёт расшифровка, – пробубнил бортовой компьютер. А через секунду по экрану пробежали строки.

– Позывные... – прошептал Лейф, не веря своим глазам. – Позывные катера Монтаны! Значит, я действительно дома!

В глубине души у него всё-таки оставались сомнения.

– Компьютер, транслируй наши позывные, – велел он.

Вскоре Лейф увидел сближающийся с ним катер: сначала на голограмме, а потом и вживую, в иллюминаторы.

Раскрас фюзеляжа говорил сам за себя: наёмники, частная разведка. Лейф облегчённо выдохнул. Не императорская гвардия – уже хорошо. Разумеется, он понимал, что многочасовые проповеди неизбежны, но пока не был к этому готов.

– "Эстимейт", слышите меня?

Голос показался ему странно знакомым. Лейф не сразу сообразил, что обращаются к нему.

– "Эстимейт", доложите о ситуации.

– Техническая неисправность, – признался Лейф. – Предположительно выход из строя системы расчёта трансперехода. И, похоже, микропроцессор часового механизма полетел.

– Сколько человек на борту?

Лейф вздохнул.

– Только я один.

– С вами всё в порядке? – продолжился деловитый допрос. – Медицинская помощь требуется?

Почему, почему голос кажется ему таким знакомым?..

– Нет, не требуется.

– Прошу стыковки.

Лейф перевёл корабль в ручное управление и отключил защитные экраны.

– Пожалуйста.

– Признаться, ваше высочество, не думала, что вас будет так просто найти.

Лейф вздрогнул. Погружённый в своим мысли, он не заметил, что корабли уже состыковались. Обернувшись на голос, он обомлел, не зная, стоит ли верить глазам.

– Ф-фелис? Фелис Шантеклер?..

Девушка нахмурилась. Ироничная улыбка мгновенно растаяла, уступив место холодной настороженности. Скрестив руки на груди, она подошла к нему вплотную, сверля пристальным колючим взглядом.

– Меня так уже лет десять не зовут. Откуда вам известно это имя, принц?

Оставив вопрос без ответа, Лейф принялся беззастенчиво разглядывать свою гостью.

Поразительное сходство было налицо, без сомнений. Однако перед ним все же была не Фелис: у Фелис длинные русые волосы, а не стрижка-пикси кислотно-синего цвета, у Фелис нет ни одной татуировки, во всяком случае, на видимых частях тела, а главное – у Фелис совершенно иной взгляд: простодушный, бесхитростный, робкий.

Эта Фелис была полной противоположностью своего двойника из параллельного мира: линия губ – волевая, жёсткая, взгляд – острый, суровый. Ни следа застенчивости, мягкотелости и тем паче неуклюжести. Вот и сейчас, пока он пребывал в прострации, силясь понять, кто перед ним, она не теряла времени даром, а бесцеремонно задрала ему рукава и отстегнула браслет. Лейф не сопротивлялся.

– Извините... – промямлил он, видя, что она всё ещё ждёт ответа. – Я принял вас за свою знакомую.

– Надеюсь, у меня с вами не возникнет проблем? – хмыкнула девушка. Нейромодулятор она покрутила в руках и запихнула в карман. – Видите ли, принц, я наёмница, и мой контракт нынче – вы, голубчик. А я никогда не допускаю осечек в работе, ясно?

Лейф рассеянно кивнул.

Неужели эта девчонка – двойник Фелис?

Выходит, у некоторых людей есть двойники в параллельных мирах?

У некоторых – или у всех?..

Может, в только что покинутом им мире был и его собственный двойник?

Может быть.

Даже если и так, характер у них всё равно разный. Взять хотя бы Фелис и эту вот наёмницу – более непохожих людей сложно себе вообразить.

Значит, и судьба у них разная.

И всё же...

– Что молчите, будто воды в рот набрали? – девушка рассмеялась, явно довольная собой. – Честно говоря, я собиралась искать вас в Ойкумене. Компьютер уже почти просчитал транспереход, как вдруг я поймала ваш сигнал. А корабль ваш, оказывается, совсем рядышком был. Надо же!..

Лейф опять кивнул. К горлу подкатил комок, и он что есть силы стиснул зубы, чтоб не разреветься. Надо что-то сказать, иначе она, чего доброго, решит, что он умственно отсталый.

– Вас послал мой отец?

– Нет, – девушка иронично подняла бровь. – Адмирал Сиенно. Ваш батюшка, слава всевышним, ещё ни сном ни духом... – она многозначительно прищурилась. – Однако, мне стало любопытно. Что это за птица, на которую я так сильно похожа? Ваша знакомая, говорите? И, что же, её зовут Фелис Шантеклер? Так, как когда-то звали меня?