Вдруг чья-то рука схватило Ясиня за горло.

Он не сразу сообразил, что это его правая рука. И намерения у неё серьёзные.

Левая оставалась послушной. Ясинь воспользовался ею, чтобы осторожно разжать пальцы взбунтовавшейся правой. Отвёл взбесившуюся руку за спину, потряс головой и, чувствуя себя идиотом, спросил на Синем Наречии:

– Кто здесь?

Молчание. И лишь Гьершаза продолжала еле слышно булькать, шуршать и хрустеть.

Выставив указательный палец, правая рука резко поднялась вверх, к глазу. Ясинь перехватил её левой и оттянул вниз. Но тут правая нога попыталась врезать коленом по подбородку хозяина. У неё почти получилось, потому что мышцы спины и живота заставили Ясиня согнуться.

Увернувшись от колена, он выпрямился и восстановил контроль над ногой. Правая рука продолжала вырываться из хватки левой. И тогда Ясинь убрал левую руку и мысленно приказал правой повиснуть вдоль тела. Рука послушалась.

Тело ходило ходуном. Мышцы дрожали и сжимались в судороге. Его тошнило – то ли от стресса, то ли от страха. Отдышавшись, Ясинь повторил свой вопрос:

– Кто здесь? – он сжал правую ладонь в кулак. – Ну?!

«Только ты», – ответили ему.

Ясинь узнал голос. Не по интонациям, но по тому каменному спокойствию, которое его охватило. Знакомое ощущение – оно предшествовало поступкам, которые шокировали окружающих своей безупречной логикой и рациональностью. И смертоносностью.

– Ладно, – Ясинь усмехнулся и перешёл на свой родной язык. – А какой «Я» пытался сейчас испортить наше тело?

«Это ты всё портишь! Влюбился в девчонку, которая использует тебя, – слова поднимались из глубины черепа. – Её сделал Лоцман, когда ему понадобилась помощница. Она всего лишь кукла, поэтому у неё нет имени. Её используют, и она не знает других отношений. Она прикрывается тобой. И учила тебя, потому что хотела, чтобы кто-нибудь смотрел на неё снизу вверх».

– Как тебя зовут? – спросил Ясинь. – У тебя ведь есть имя?

«Тийда Лан Хоколос».

– Приятно познакомиться! И давно ты здесь?

«Давно».

– Дай, угадаю, – Ясинь задрал голову, посмотрел в неизменно серое небо Гьершазы, где никогда не было звёзд. – Тогда, в грузовике, когда всех изжарили, а меня – нет, потому что я сидел в кабине… Ты уже был тогда? И помог мне выжить?

«Верно».

– То есть вся моя армейская жизнь, то проклятое заведение, эксперименты, проверки и всё, через что я прошёл, – всё благодаря тебе?

«Да. Благодаря мне ты выбрался».

– Откуда?

«С Пушчрема».

– А с чего ты решил, что я этого хотел?!

Ясинь сжал правую ладонь в кулак, поднёс его к лицу, посмотрел на сжатые пальцы так, как будто видел их в первый раз.

– Мразь, которая гоняется за нами…

«Уи. Уи-Ныряльщица», – подсказал голос.

– Она не нападает из-за тебя?

«Да».

– Что я получу, если позволю убить ту девушку?

«Ты выберешься на Землю. Я покину тебя. Ты получишь возможность жить так, как тебе хочется»,

– А если я хочу домой?

Чужак не ответил.

Разжав кулак, Ясинь осторожно почесал кожу на подбородке, зудящую под отросшей бородой.

Разговор с самим собой не испугал его, а скорее приободрил. Если Хоколос начал разговаривать, представился и даже что-то посулил, значит, дела у него совсем плохи. «Застрял, бедолага, не смог справиться с простым солдатом! Недооценил! Даже врать начал, что покинет тело. Ага, покинет – после моей смерти. Но мы ещё поглядим, кто сдохнет первым!»

Правая рука дёрнулась, но Ясинь вновь заставил её висеть вдоль тела. Ещё раз осмотревшись, он направился вниз с холма к шалашу, где спала Гийола.

Когда она проснётся, то её будут ждать два подарка: имя и новость. Она узнает, что её принимают всерьёз и, возможно, по-настоящему боятся – иначе не отправили бы Отвратня по имени Уи-Ныряльщица.

«Надо бы поискать еды к завтраку, – подумал Ясинь, оглядываясь по сторонам. – Чего-нибудь по-настоящему съедобного!»

– Какой ты худенький! – горестно воскликнула мама. – Сил моих нет смотреть! Тебе надо больше кушать!

Наполнив воздух положенным количеством причитаний, она полезла в холодильник. Как обычно.

Норон внимательно наблюдал, как мама накладывает салатик. Аккуратные разноцветные кубики падали в фаянсовую миску. Матовые белые из картошки, блестящие розовые из ветчины, полупрозрачные огуречные и морковные – все одного размера. Кубическое однообразие нарушали яркие крошки яичного желтка и шарики зелёного горошка. Жаль, что такая красота будет испачкана в майонезе!

Можно было попросить готовить салат без майонеза, но ещё в первый день Норон обнаружил, что малейшее отклонение от привычного сценария становится причиной долгих нотаций. «Майонез вкусный и полезный». «Оливье надо кушать с майонезом!»

Пока на плите разогревались макарончики с мяском и с подливочкой, мама пересказывала последние серии любимых сериалов. Норон делал вид, что внимательно слушает. Ему нравилось быть Кукуней. Большое везение, когда есть такая мама! И он с удовольствием наворачивал всё, что она накладывала.

Нужно было кормить тело Охотницы. Её сильное, натренированное, а главное, модифицированное тело, способное менять облик и приученное к магии.

Следовало отдать ей должное – без Вишни он бы никогда не смог поймать Лоцмана. Непроста была Охотница, непроста! Она ведь и на Землю вернулась не для того, чтобы помочь, а чтобы проверить Обходчика... Проверила. Жаль, что такую умницу пришлось стереть! Но лучше не рисковать, да и зачем ему сломленная душа, изнемогающая от отвращения к самой себе?

Достаточно тела.

Было достаточно.

Будучи агентом Большого Дома, Вишня могла адаптироваться к любому миру. В отличие от странников и нелегальных иммигрантов, ей не приходилось бороться с отторжением. Но задания Охотников длились не более десяти условно-средних суток. А тело Вишни провело на Земле почти месяц. Двадцать восемь дней.

Слишком долго.

Совершенство, которым наделяли Охотников, было ограничено временными рамками – гарантия, что они не смогут нигде задержаться. Большой Дом был их единственным домом. Попытка взбунтоваться или сбежать наказывалась по всей строгости – разрушением тела и смертью.

«Нужен новый носитель, – думал Норон, доедая макароны. – Не завтра, но скоро».

Конечно, ему никогда не найти второй Вишни. Даже обычного человека, который подойдёт на почётную роль носителя, отыскать будет непросто.

А помощи просить не у кого, потому что их осталось трое и у каждого своя задача. Уи охраняет Границу – следит, чтобы ни одна душа не проскользнула на Землю и не выскользнула. Траквештрерия ищет подходы к духам метро, его лучше не отвлекать.