Мы перебрались на Лионский вокзал и отбыли ночным поездом в Марсель. То была вторая моя ночь в дороге, но я был крепок тогда, да и сейчас, слава Богу, посильнее многих своих сверстников.

– Завидую, вы проспали всю ночь! – воскликнул Альфонс поутру, когда наш поезд мчался по долине Луары.

– Естественно.

– А я вот не сомкнул глаз – ведь каждый миг приближает нас к Мисту. Нет, Дик, вы не охотник.

– Лучший охотник тот, кто сохраняет трезвую голову, – сонно парировал я.

В Ниццу мы приехали после обеда. Уже от мостовой веяло нестерпимым жаром. На станции ко мне подошел человек и, приподняв шляпу, спросил мое имя. После чего вручил письмо, которое я прочитал в ту же секунду.

«Податель сего следит за Мистом в Ницце. Я перекрываю пути отхода на Вентимилью и Коль ди Тенде. Мист очевидно намеревается встретиться со своим сообщником в Генуе. Он приобрел два билета на пароход, отплывающий оттуда в Буэнос-Айрес в субботу».

Письмо было без подписи, но почерк принадлежал моему хитроумному агенту Сэндеру. Дела принимали скверный оборот для месье Миста. Я видел, что Сэндер думает исключительно о деньгах и планирует схватить обоих воров. Податель письма, француз, рассказал, что следит за Мистом, который остановился в старинной гостинице «Шапо-Руж» на набережной Массена и выдает себя за путешествующего коммерсанта.

– Месье должен слушаться меня, – сказал француз. – Таково распоряжение мистера Сэндера. Не исключено, что у Миста при себе лишь часть похищенных денег.

Мы отправились в «Отель де Англэ» и зарегистрировались под вымышленными именами – не стоило пренебрегать ни единой мерой предосторожности. Альфонс в своем рвении хотел было назваться англичанином, но я урезонил его, сказал, что любая комнатная муха ни на секунду не усомнится в истинной его национальности. Тогда он позаимствовал имя друга, уехавшего в Пондишери. Данные нам инструкции предписывали не покидать пределов гостиницы, и остаток дня и вечер мы провели в полной бездеятельности. Жара стояла ужасная, и центр города буквально вымер. Даже половина магазинов закрылась.

В постель я отправился рано и почти уже заснул, когда в дверь постучали. Это был коллега Сэндера. Войдя в комнату, он отпустил приведшего его портье. Привлеченный шумом, на сцене появился Альфонс, вынырнувший из дверного проема, разделяющего наши комнаты.

– Быстрее, господа, одевайтесь! – сказал агент. – Я тем временем выложу свои новости. Наш клиент, – продолжал он, одновременно исполняя роль камердинера, – выехал ночным дилижансом на Сен-Мартен-Лантоск. В состоянии ли господа проделать сорок миль верхом ночью?

– Мы мужчины или школьницы? – яростно заявил Альфонс, сражаясь с воротничком. – Отвечайте же, мистер полицейский!

– Другого способа, кроме как ехать верхом, нет, – продолжал коллега Сэндера. – Это шестьдесят километров, из них тридцать по горам. Дилижанс имеет быстрый ход, ни одна повозка за ним не угонится. Он мчится на рысях там, где любой частный экипаж плетется как улитка. Вы нанимаете лошадей и берете наших злодеев теплыми. Hein![116]

И он подкрепил высказывание жестом, красноречиво иллюстрирующим успешную поимку.

– У меня есть обычай проверять, уютно ли спится моему клиенту ночью, – доверительно продолжил наш собеседник. – И вот вечером отправляюсь я в «Шапе-Руж». Господа знают этот отель: выходит на реку, вино – превосходно, канализация оставляет желать лучшего. Оказывается, нашего друга нет. Забрал багаж. Мист исчез, фюить! В восемь он был, точно знаю, а в десять исчез. Никаких следов. Этот человек собирался в Италию, так. Парохода нет. Остается одно. Дилижансом до Сен-Мартен-Лантоска, это в пяти милях от границы, в начале долины Везюби. Потом пешком через перевал. Это всего лишь тропа, да еще покрытая сейчас снегом. Пересечь самую дикую часть Северной Италии, чтобы попасть в Энтрак. Оттуда поездом через Кунео и Савону в Геную. Спрашиваю в конторе дилижансов. Все как я думал. Мист в дилижансе. Сейчас он… – агент извлек часы, – где-то между Ла-Туретт и Леваном. Время половина двенадцатого. Дилижанс отбыл с опозданием на двадцать минут. Наш друг имеет два часа и десять минут форы перед вами, господа.

Вместо ответа мы лишь ускорили сборы. Наш приятель, стоит заметить, здорово помог нам, ибо обладал не только хорошо подвешенным языком, но и проворными пальцами.

– Лошади ждут нас на улице Парадиз. Совсем рядом. Спокойная улица. Добрые кони. Принадлежат двум моим приятелям из конной жандармерии, которые сейчас в увольнении. Если придется, оставьте их в «Отель дез Альп» в Сен-Мартене, и пришлите мне весточку. Если лошади пострадают, то джентльмены, думаю, не оставят в накладе моих товарищей?

При этих словах Альфонс, одолживший у меня накануне денег, извлек две банкноты по пятьсот франков и сунул их агенту.

Пока мы спешили к улице Парадиз, наш осведомленный друг знакомил нас с особенностями дороги.

– Это дорога на Леванс. Месье ее знает? Ладно, не важно. Говорят, ее построили много веков назад, еще до римлян. Она идет вдоль берега реки, потом разделяется. Надо держаться левее, через деревню Сент-Андре. Два километра спустя путник оказывается в теснине – с обеих сторон утесы в сотни футов высотой. Бывают места, куда никогда не заглядывает солнце. Все время в гору, до Ла-Туретт, это укрепленное поселение, оно будет над дорогой справа. Потом путь становится опасным. Есть участки между Левансом и Сен-Жан де ла Ривьер, где один неверный шаг – и ты летишь с тысячефутового обрыва. Слышно, как внизу ревет Везюби, но самой реки не видно – в ущелье темно даже в полдень. На огромных утесах нет ни единого деревца, по ним никто не пройдет. Там находится Коль дю Драгон, высокая вершина. Спускаясь с перевала, проходите через длинный туннель, прорезанный в скале. Это полпути. Добравшись до Сен-Жан де ла Ривьер, оказываетесь в долине Везюби. Снова едете вдоль реки. Дорога опасная, случаются обвалы и сходы камней – иногда целый отрезок шоссе сползает в реку.

Наделенный красноречивой жестикуляцией своего народа, агент рассказал все так живописно, что я в деталях представил себе весь наш путь и его окрестности.

– Вскоре путник видит Венансон, – продолжал наш гид. – Это деревушка с церковью, расположенная на выступе над рекой. С поворотом дороги Венансон остается позади, а впереди, на высоте трех тысяч футов над уровнем моря, окруженный горами, лежит Сен-Мартен-Лантоск. Воздух там холодный, люди не похожи на обитателей Ниццы – это совсем другой мир. Джентльменов ждет увлекательная скачка при луне. Эх, будь я помоложе, но увы! Я женат, у меня двое детей. И очень боюсь своей супруги. Mon Dieu! Не стану даже скрывать. Мои друзья знают, что я не страшусь ничего, если речь заходит о деле, но перед женой трепещу. Маленькая женщина, едва мне по локоть, но язычок – вззз!

И он изобразил указательным пальцем молнию, рассекающую воздух.

– Вот и лошади, господа.

Парень действительно расстарался.