И тогда – приехал Эрин. И удрал в ванну одеваться, даже мимолетного взгляда на меня не бросив. Весь такой… сосредоточенный, целеустремленный. Наверняка что-то задумал, как же иначе?

* * *

Больше всего пришлось провозиться с балроговыми сапогами: начистить их до блеска, прицепить шпоры и заправить брюки так, чтобы на коленях не получалось пузырей. Еще одну уступку общественному мнению Эринрандир сделал, тщательно причесавшись и избавившись от мальчишеских вихров на макушке. Все же не пристало офицеру и дворянину крутиться возле зеркала, словно юной дебютантке.

– Ты уже…?

Вопрос застыл на губах Эрина и повис в воздухе, словно облачко пара в морозный день, не торопясь таять.

Каким образом они этого добиваются? А? Платье как платье: длинное, подчеркивающее достоинства, прекрасно сидящее по фигуре, а по сути – хитро скроенный кусок ткани и все. Прическа… ну, прическа. Очень мило, хотя на создание полного впечатления естественности ушло часа два, не меньше… Эти глаза… да ты же смотрел в них множество раз, и целовал эти губы, и успел изучить это тело вдоль и поперек, и все равно стоишь теперь столбом и понимаешь, что обречен любить эту женщину вечно, что приговорен к ней беспощадным судом без права на помилование, и вообще пропал и спекся. Никого не будет, кроме неё. Только Нолвэндэ Таурэндилиэн леди Анарилотиони – от порога навороченной квартиры и до конца времен. Ну, не Кирдык ли? Он самый.

– Потрясающе выглядишь, – совершенно искренне сказал Эрин, самым фатальным образом принимая свою незавидную участь как данность.

Энчечекист церемонно подставил локоть, чтобы напарница обвила его предплечье затянутой в шелковую перчатку ладонью, отчетливо понимая, вернее… хм… ощущая, что при более удачном для их отношений стечении обстоятельствах, ни на какой прием они бы не попали. Даже из квартиры не вышли бы. И тут не поможет ни антимагический, ни общегражданский уголовные кодексы со всем приложениями.

Мало того! Она еще и прижималась бедром всю дорогу до дворца, садистка. Счастье, что есть идеальная панацея от безумного желания и вожделения. И зовется она – «Устав гарнизонной и караульной службы».

«Несение караульной службы является выполнением боевой задачи и требует от личного состава точного соблюдения всех положений настоящего Устава, высокой бдительности, непреклонной решимости и инициативы».

Непреклонной решимости у капитана ап-Телемнара было хоть завались, а уж про высокую бдительность так и вообще лучше промолчать.

* * *

Вот это… Балрог!!! Тысяча дохлых балрогов. Вот, спрашивается, чем была занята моя голова, когда я… Ладно, сформулирую по-другому: как я, основательно сдвинутая на подвигах и героизме, могла забыть, что в новейшей истории Империи было всего двое живых кавалеров Звезды Эрейниона, а? В смысле, награжденных прижизненно. А если еще точнее – тех, кто на момент представления считались безвозвратно погибшими, а потом вдруг… Моргот и все твари его! А ведь знала же, знала – и забыла. Проклятье, полтора года спать с мужчиной и не удосужиться как следует изучить его достижения – вот кто я после этого, а? Самовлюбленная овца. Осталось только уронить челюсть, похлопать ресницами и жалобно что-нибудь проблеять… Само собой, я предполагала, что вряд ли мой напарник извлечет из тайных хранилищ весь комплект своих наград, чтоб ходить и звякать, словно раб на древней хинтайской галере. Разумеется, я ожидала, что он непременно наденет что-нибудь эдакое, свой Золотой Клинок, например, или Звезды Вечернии трех степеней. Герой и рыцарь, как-никак, и сколько раз я сама пеняла ему на то, что он возмутительно пренебрегает своими регалиями, оскорбительно несерьезно относясь к государственным наградам. А вот при гилгэлада забыла. Не ожидала. Сюрприз, балрог!

Хорошо же я его задела. Поздравляю вас, миледи. Что называется, довела мужика до врат Мордора. Это как же его должно было уязвить мое отношение, чтоб распадинский скромник специально вырядился лордом Империи и личным вассалом Владычицы, лишь бы доказать хотя бы этим, кто из нас круче. А главное – зачем доказывать? Разве я полюбила его за перечень достижений? Хотя… не скрою, не будь этих лет в Распадке, совместной работы и приключений, короче, встреть я вот такого вот красавца в парадном мундире, с церемониальным мечом на перевязи, цепью, шпорами и гилгэладом на шее на каком-нибудь приеме… Ну, разумеется, внимание бы обратила. А вот заводить знакомство не стала бы. Слишком уж оно круто, даже для меня. Во всяком случае, пока.

В общем, честь и хвала наследственной невозмутимости, которая позволила мне сохранить лицо, а не начать пускать слюни и канючить: «Дай посмотреть! Ну да-а-ай…А пощупать? А это настоящая?..» Или вот еще на зуб попробовать «звездочку», тоже было бы неплохо.

А вот Ыстылатар, уже ожидавший спустившихся нас у парадной за рулем папиного «Андуина», к Звезде Эрейниона взглядом так и прикипел, и выражение лица всю дорогу имел самое задумчивое. Я так понимаю, прикидывал свои шансы. Таковые, кстати, имелись – примерно один к миллиону, и вовсе не из-за национальности и расовой принадлежности. Я не говорила, нет? Второй из живых обладателей гилгэлада как раз таки орк. Героизм от формы ушей не зависит.

Другое дело, что папин адъютант так увлекся разглядыванием регалий моего напарника, что заложил несколько рискованных виражей, так что я пару-тройку раз слегка наваливалась на своего спутника, да и вообще… в не слишком просторном салоне «Андуина» в бальном платье особо не развернешься, так что, кажется, даже периодически прижималась бедром. А может, и показалось. Из-за этих юбок толком и не поймешь.

* * *

На приемах у Владычицы Эрину уже приходилось бывать несколько раз, посему атмосфера и общество, царящие на подобном мероприятии, ему были не внове. Впрочем, в предыдущие разы энчечекисту легко удавалось держаться в тени. Делов-то – выслушать речь государыни, повторить церемониальные фразы да постоять пару часов в сторонке с бокалом линдарского в руках, подпирая плечом стенку. На офицера НЧЧК с капитанскими погонами никто из высшего света внимания не обращал. Это у обывателей и репортеров криминальной хроники ап-Телемнар считался знаменитостью, а к тесному обществу аристократов он принадлежал лишь номинально.

А, оказывается, все совсем по-другому, когда ты идешь под руку с леди Анарилотиони-младшей и с гилгэладом на шее. На тебя не просто смотрят, тебя видят. Не исключено, что почти насквозь, и абсолютно не факт, что это внимание исполнено доброжелательства. Как же, как же, помним, помним! Некоторые не успели еще забыть ни нрава капитана лорда ап-Телемнара, ни его подхода к работе, ни его отношения к закону. Кое-кому так и вовсе невдомек, что данный субъект делает в приличном обществе.

Нич-ч-чего страшного, мы тоже умеем имитировать хорошие манеры, совершать деликатные рукопожатия и не слышать светского трепа напарницы, похоже, чувствующей себя точно рыба в воде.

– Какая неожиданность! Да! Добрый вечер! Коллега… по работе… да, в Распадке… изумительный коллектив единомышленников… ах, ну в провинции все гораздо проще… неужели?… работать с Ытханом Нахыровичем огромная честь… да, вы угадали, коллега-напарник… что вы, что вы! Служить Родине можно и должно там, где она прикажет… О да!.. Нет, миледи, мои родители сейчас в отъезде… К сожалению… да, мой друг и коллега, милорд ап-Телемнар… какая честь, миледи!.. естественно! Как я могу забыть?.. Непременно нанесу вам визит. Нет, милорд капитан нынче пребывает в тарифном отпуске… Окрестности Распадка необычайно живописны…