– Угомонись, Труб! – крикнул Ромеро. – Ты едва не прикончил союзника.

Не знаю, что бы стал делать дальше Труб, если бы рядом не упал выявившийся невидимка. Это был такой же страшноватый скелет, как и тот, что мы захватили на Сигме, но еще живой. Невидимка стонал и корчился, грудная клетка его была страшно разворочена. Даже Труб понял, что сражение, завязанное нами, только часть широкого боя, кипевшего и в оптической яви, и в физической невидимости. Труб махнул крылом на кучу головоглазов и крикнул ангелам:

– За мной! Кончать с прохвостами!

Мы с Петри помогли Орлану подняться. Орлан пошатывался, глаза его были закрыты, синеватое лицо почернело. Он с трудом стоял на ногах, с усилием говорил. Ангелы здорово его помяли!

Ромеро переложил лазер в левую руку и церемонно протянул правую.

– Разрешите вас приветствовать, дорогой союзник, в лагере ваших новых друзей.

Орлан хотел вежливо вытянуть шею, но и шее досталось в схватке – голова едва поднялась.

– Не такие уж новые. Мы с Эли давние знакомые.

– Значит, это был ты! Ты, ты, Орлан!

– Это был я. Ты так ненавидел меня, Эли, что непрерывно думал обо мне. Это помогло настроить наши мозговые излучения в унисон.

Он с горечью показал на одного из телохранителей:

– Вот кто был вашим верным другом, но его уже нет. Но я не виню вас. – Волнение, звучавшее в его голосе, стихло – перед нами снова было то бесстрастное существо, которое мы так часто видели. – Мы виноваты сами. Мы хорошо подготовили сражение, но не позаботились о своей безопасности. Мы думали только о победе в бою.

– Хорошо подготовили сражение? – переспросил Ромеро. – Да, конечно… Но и мы, люди, кое-что сделали!

– Несомненно. Но нам пришлось поволноваться, пока вы не приняли внушенный вам план. Ваши мысленные переговоры, тайной которых вы так гордились, не были для меня секретом, а я делился ими с Гигом. Ему выпала самая трудная задача – удалось завоевать не всех невидимок. Но зато Гиг не дал тем, кто остался верен Великому, прийти на помощь головоглазам, – и это все решило.

Ромеро с сомнением оглянулся. В воздухе метались одни ангелы, всюду слышались их резкие боевые крики. Пегасы и драконы не смогли долго драться в воздухе – они устали. Ромеро вежливо сказал, подняв лазер, как трость:

– Как жаль, уважаемый союзник, что мы лишены возможности познакомиться с воздушным… э-э… полем боя отважного Гига.

– Почему же? Сейчас я свяжусь с Гигом, и мы раскроем вам, что происходит в воздухе.

Я не заметил, чтобы Орлан что-нибудь сделал, – очевидно, он связался с Гигом мысленно, но картина сражения вскоре разительно переменилась. Битва в третьем измерении была внушительней и ожесточенней той, что совершалась на плоскости. Над нами невидимка схватывался с невидимкой. И сразу же стало видно, что одна группа, более многочисленная, одолевает вторую.

– Наши побеждают, – сказал Орлан. – Нет, сражение подготовлено отлично, Эли.

Ангелам и людям, теснившим одно из каре головоглазов, удалось расчленить его, и головоглазы рассыпались. Ползли они медленно, но сражались по-прежнему свирепо.

Два ангела атаковали одного головоглаза, но он сразил их метким гравитационным ударом. Ромеро и Петри бросились на помощь, но раньше подоспел невидимка из наших. Удар сверху поразил головоглаза насмерть, а невидимка, описав дугу, возвратился в район воздушного боя.

– Многие все-таки перешли к нам, – сказал я Орлану.

– Ваши сторонники есть на всех планетах Персея. Великий совершил великую ошибку, когда разрешил трансляцию спора с тобой.

Я показал на головоглазов.

– Эти и не думают изменять властителю.

– Головоглазы – охрана. Их воспитывают далеко от политики. Они прекрасные солдаты, но мощь Империи держится не на них.

Сражение шло к концу. Разрозненные кучки головоглазов, обреченно пересвечиваясь перископами, погибали под соединенными ударами людей, ангелов и невидимок. Несколько сдавшихся невидимок брели под конвоем ангелов в центр лагеря, где Осима приказал разместить пленных. Туда же отводили прекращавших сопротивление головоглазов.

В последнюю группу сражающихся отчаянно врубился Лусин на огнедышащем драконе. Андре, тоже верхом, но на пегасе, бился неподалеку. Петри и Ромеро во главе пехоты методически теснили обреченных головоглазов. А когда на тех обрушились с воздуха ангелы и невидимки, итог боя стал ясен.

Около Орлана и меня опустился усталый и довольный Гиг.

– Гравитаторы выдохлись, начальник, – сказал он Орлану. – На этой чертовой планете расход энергии в десять раз выше нормы. – Только после этого он обратился ко мне: – У людей, кажется, пожимают руки – давай руку, адмирал. – Он сжал мою ладонь со страшной силой и скорчил предовольную рожу, когда я охнул.

Сегодня невидимки никого не удивляют, они примелькались на стереоэкранах, туристы их породы не раз посещали Землю. Но в день, когда я впервые увидел эту радостно хохочущую абстракционистскую конструкцию, я еле справился с дрожью.

Гиг продолжал, весело гремя костями:

– Как мы тебе понравились в ратном деле, адмирал?

Я ответил сдержанно. Я не знал, как держать себя с этим грохочущим, улыбающимся, ликующим скелетом.

Прошло немало времени, пока я убедился, что невидимки – отличнейшие ребята, только вид у них очень уж страшен – и то по земным нормам, сами они довольны своим обликом, а людей, наоборот, считают конструктивно недоработанными. Я мог бы и не упоминать этих общеизвестных истин, но я веду рассказ о чувствах, испытанных во время, когда все в невидимках было ново.

– Я познакомился с тобой в моих снах, Гиг.

Он загрохотал всеми костями. Я не сразу понял, что так невидимки хохочут.

– Познакомился, говоришь? Познакомили – и ценой немалых усилий! Ты, надеюсь, соображаешь, адмирал, что мы проводим свои совещания отнюдь не на вашем языке. Я уже не говорю об облике. Орлан, например, чаще является в виде тени, чем в виде тела. Кстати, дружище Орлан, на Третьей тебя ни разу не видели в этой парадной форме.

– Аппараты для оптической трансформации остались на звездолетах.

– Правильно, они там. Как и запасные гравитаторы. Черт знает что такое! Благородному невидимке придется вскоре ползти, как презренному головоглазу! Так вот, адмирал, перевести наши замыслы на ваш язык, а потом транслировать их тебе в сны – нет, только Крад мог взяться за это! Где Крад, Орлан? Я не вижу Крада.

– Крад кинулся меня защищать и погиб, – сказал Орлан, до предела втягивая голову в плечи.

Гиг торжественно загремел костями. Звук сталкивающихся костей у невидимок очень выразителен, и я вскоре научился понимать, когда они смеются и когда – горюют.

– Что делать с пленными? – спросил я у новых друзей.