После этого было предано гласности кое-что еще. В день своего исчезновения Джордан поужинала у Элизы Эдвардс, поднялась наверх, заперла свою комнату и, отдав ключ Элизе, затем вышла из дому. В угловой аптеке ее видели входящей в телефонную кабинку. В тот вечер из этого таксофона звонили несколько раз, и вычислить, кому звонила Джордан, было практически невозможно. После этого никто ее больше не видел. Каким образом и когда она очутилась на тропе, проходящей над заливом, и кого она там встретила, Осталось тайной.

Кое-какие слухи о записке Артура, найденной в сумочке Джордан, уже расползлись по округе, и публика была явно разочарована, когда она не была представлена на дознании. Я решила, что у полиции свои основания не предавать гласности содержание записки. Артура для дачи свидетельских показаний не вызывали. За исключением допроса Аллена Пелла, дознание свелось к опознанию трупа, описанию нанесенных повреждений и к попытке проследить перемещения Джордан, после того как она покинула дом Эдвардсов.

На дознании присутствовал также человек из отдела убийств клинтонской полиции с обычными в таких случаях фотографиями, и присяжные опасливо изучили эти жуткие вещественные доказательства, когда те были им переданы. Затем они удалились в кабинет директора школы и вскоре вынесли свой вердикт: Хелен Джордан была убита неизвестным лицом или лицами.

Когда я вышла из здания школы на яркий солнечный свет, на меня нашло какое-то оцепенение. Аллена Пелла поблизости не было видно, однако на тротуаре меня поджидал шериф.

— Ну-с, так вот, — заметил он с весьма довольным видом. — Вы сейчас заняты, Mapшa? Если нет, как насчет того, чтобы немного прокатиться со мной? Отправьте Артура домой. Судя по его виду, ему это сейчас необходимо. А мне бы хотелось подыскать тихое местечко, чтобы поговорить. Этот кабинет, что мне здесь предоставили, такой же уединенный, как клетка канарейки.

Он развернул свой старый автомобильчик в сторону гор и, пока мы ехали, хранил молчание. Когда же мы добрались до вершины Сосновой горки, он остановил машину и глянул вниз, где прямо перед нами лежало Гагарье озеро, продолговатое, спокойное и голубое.

— Хотелось бы мне знать, — хмуро заметил он, — покончили мы с этим или еще нет.

— Покончили?

— Вот-вот, именно так. С двумя женщинами уже покончили. Возможно, одна из них того заслуживала. Не нам судить. Другая же погибла потому, что знала что-то. Сколько, по-вашему, людей могли знать то, что было известно Джордан, а?

Мысль была тошнотворная, и он сделал едва заметное движение, словно отгоняя ее от себя.

— Ладно, теперь ближе к делу. Кто наследует имущество миссис Рэнсом, если таковое имеется? Как насчет ее родственников?

— Не знаю, — рассеянно отозвалась я. — Она родом откуда-то со Среднего Запада.

— И это все, что вам известно?

— Да.

— Странно, — заметил он. — А Артур что-нибудь знает? Он же был ее мужем.

— Она говорила, что у нее нет родственников.

— Но парочка родителей-то у нее должна была иметься. Ну, то есть вроде бы так принято…

— Она никогда о них не упоминала— сказала только, что оба они умерли. Ее воспитала тетка. Фамилии ее я не знаю. Джульетта называла ее «тетушка Делия», иногда она упоминала о ней — что случалось не часто.

Некоторое время он это обмозговывал. Потом спросил:

— А что насчет ее квартиры в Нью-Йорке? Вы там когда-нибудь бывали?

— Нет.

— Полагаю, обстановка к кому-то отойдет? И эти ее драгоценности?

— Насколько я представляю, все это затребуют кредиторы в качестве возмещения убытков, — ответила я. — Наверно, у нее были приличные долги…

Он снова замолчал, не сводя глаз с озера. Затем достал свою трубку, набил и раскурил ее и лишь потом заговорил.

— Вот как обстоит дело, Марша… Буллард одержим идеей арестовать Артура. Лично у меня имеются кое-какие сомнения. Семь лет — долгий срок, чтобы сохранить ненависть к женщине. Я склонен считать, что даже слишком долгий. И мне бы хотелось взглянуть на эту ее квартиру. Неофициально. Просто проскользнуть туда и все обследовать. Мы попросили ребят из Нью-Йорка бегло осмотреться там после того, как она исчезла, но они ничего не нашли.

— У меня есть ее ключи, — с сомнением сказала я. — Я могла бы отослать ее багаж к ней домой и подъехать туда, чтобы их получить. Я уже об этом думала. Управляющий домом, возможно, впустит меня. В любом случае куда-то мне ведь надо их отправлять. Если бы вы поехали со мной…

— О'кей! — обрадовался он и решительно похлопал меня по колену. — Отправляйтесь как можно скорее, а я поеду следом за вами. Не к чему ехать вместе. В этом чертовом местечке могут подумать, что мы с вами сбежавшие любовники!

Мысль эта, принимая во внимание его возраст и почтенного вида супругу—не говоря уже о полудюжине ребятишек, по-видимому, показалась ему настолько забавной, что всю обратную дорогу он время от времени хмыкал. Я тоже улыбалась.

В тот же день я рассказала Артуру о плане шерифа, и он, казалось, засомневался.

— Пусть не думают, что я претендую на это имущество. Или ты… Конечно, все это уйдет на уплату ее долгов. Кредиторам, видимо, придется обратиться к помощи официального представителя, чтобы перевес эти все вещи. Но мне не по душе, чтобы ты впутывалась в это дело.

В конце концов он согласился, и мы с Мэгги провели целый день, занимаясь упаковкой багажа. А Мэри-Лу выбрала именно это время, дабы посетить нас, что было весьма некстати, хоть я знала, что она ненавидит Мидлбанк и чувствует себя там одиноко.

Она ревностно следила, как мы укладывали в сундуки роскошные наряды и прочие аксессуары, которых она не могла себе позволить и которые уже никогда больше не понадобятся Джульетте: вечерние платья, дорогие спортивные костюмы, великое множество туфель на высоких каблуках, нарядных босоножек, подушки и изысканные простыни, покрывала, щедро окаймленные кружевами, прозрачное нижнее белье, с помощью которого она более или менее прикрывала свое роскошное тело. Имелся здесь также искусно сделанный несессер с золотой отделкой и еще один— с ремешками, фиксирующими ее бесчисленные флакончики и баночки с косметикой. Разумеется, вряд ли все эти дорогие вещи приобретались на те средства, что Джули получала на свое содержание от Артура. В самом деле, откуда же все это бралось, на какие деньги покупалось?

У Мэри-Лу, однако, не было никаких сомнений.

— Она одевалась как содержанка, — заявила она. — Кто, по-твоему, ей все это накупил?

— Думаю, многое из всего этого так и осталось неоплаченным, — заметила я.

Но Мэри-Лу была непреклонна.

— Смею заметить, что лично мне приходится платить по