Боже, подумала Джейн. Ей надо было поговорить с Хирамом. Она поверить не могла, что он действительно хочет продолжать связь с такой тварью. Она должна помочь ему уйти от нее, найти способ, чтобы она не появлялась в «Козырных тузах». Что бы ей ни надо было сделать, чтобы помочь ему, все, что угодно, она это сделает, особенно если спасение Хирама будет означать, что она больше никогда не увидит эту женщину.

Она заставила себя пересечь площадку и подойти к двери квартиры. Заставила три раза резко стукнуть бронзовым кольцом. К ее ужасу, дверь открыла Эзили.

Эзили была одета, если так можно выразиться, во что-то полупрозрачное и золотое, на голое тело. Джейн пристально поглядела на лицо Эзили, не позволяя взгляду опускаться ниже подбородка женщины.

– Я пришла к Хираму, – сказала она, сухо и отчетливо, насколько только могла. – Я знаю, что он здесь. Мне необходимо его видеть.

На лице Эзили появилась страстная улыбка, такая, будто Джейн сказала то, что Эзили хотела услышать больше всего на свете. Слегка покачнувшись, будто танцуя под звучащую у нее в голове музыку, она отошла назад и жестом позвала Джейн внутрь.

Вид квартиры внутри поразил Джейн. Гостиная была тщательно отделана в гаитянском стиле, демонстрируя, что Хирам и в этом проявил присущий ему вкус. Джейн поняла, что не может отвести взгляда от темно-коричневого ковра, точно такого же, как в кабинете Хирама. Все было сделано в стиле Хирама, но не прежнего Хирама, а нового, чужого, того, который вернулся из турне. Эзили ходила вокруг нее, лениво, будто хищник, чья любимая еда сама шла ему в лапы.

– Хирам в спальне, – сказала она. – Я так понимаю, что если тебе необходимо его увидеть, то ты сможешь увидеться с ним и там.

Стоя прямо перед Джейн, она подняла руки и провела ладонями себе по шее, так, что едва не ткнула в лицо Джейн своими огромными грудями. Джейн продолжала глядеть на нее спокойно, не моргая. Когда Эзили подымала руки, на правой что-то ярко блеснуло.

Кровь. Джейн едва не потеряла самообладание. Кровь? Ради Господа, во что ввязался Хирам? Покрасневшая рука Эзили выпрямилась, показывая.

– Туда. Просто войди и увидишь его. В постели.

Джейн решительно двинулась в полумрак дверного проема и вошла в спальню. Прокашлялась, собираясь заговорить, и замерла. Он не был в кровати, а стоял на полу рядом, в позе молящегося. Но он точно не молился.

Сначала она подумала, что застала его за тем, что он катает на спине маленького ребенка, мелькнула мысль, что это его ребенок, рожденный Эзили, беременность, рождение и взросление которого были невероятно ускорены Дикой Картой, которая сделала ребенка ужасного вида джокером. Она сделала шаг к нему, ее глаза наполнились слезами жалости.

– О, Хирам, я…

На лице Хирама появилась ярость, сменившаяся ужасающей горестью, и она разглядела, что в действительности сидело у него на спине.

– Х – Х-Хирам…

У нее пропал голос, когда на лице Хирама появилось совершенно чужое ему выражение любопытства. Это не было выражение лица отца, которого прервали, когда он возился с ребенком, и никакой ребенок не сидел бы на спине отца, припав ртом к его шее. Морщинистое создание на спине Хирама задрожало, и его движения напомнили Джейн движения Эзили. Едва повернувшись к двери, чтобы выскочить, она поняла, что уже поздно.

Когда она упала на пол, ей показалось, что она весит не меньше сотни килограммов.

Позже, когда она вспоминала это, когда смогла заставить себя подумать об этом, они поняла, что прошло полминуты, не меньше, пока Хирам отодвинулся от кровати, туда, где она лежала на полу, на животе. В квартире царила абсолютная тишина, Джейн казалось, что время тянется мучительно медленно. Хирам встал и подошел к ней, туда, где она лежала, извергая из себя воду, пропитывающую одежду и ковер.

Она пыталась что-нибудь сказать ему, но падение совершенно вышибло ей дыхание. Спустя минуту она смогла бы сказать ему, что он не должен был этого делать, что не важно, в какой переплет он попал, что она не отдаст его никому, что попытается помочь ему, как только сможет…

Раздался тихий шорох, когда Хирам лег на ковер рядом с ней, глядя на нее с таким же странным любопытством. Он меня не узнает, с ужасом и изумлением подумала она. Создание все так же сидело у него на спине, и она зажмурилась, чтобы не видеть его.

– Еще пара секунд, и ты не будешь думать, что на меня так уж страшно смотреть, – сказал Хирам. Его голос звучал странно, будто кто-то искусно имитировал настоящий голос Хирама.

– Хи… Хирам, – с трудом прошептала она.

– Я… я не… причиню вред…

Маленькие пальцы коснулись ее спины, и она поняла, что происходит. Открыла глаза.

– Нет, Хирам, – взмолилась она. – Не позволяй этой твари…

Любопытное выражение исчезло с лица Хирама. Его сменило выражение боли и отчаяния, такой, что она невольно потянулась к нему, но вес тела практически не позволял ей пошевелить рукой. Он поглядел ей в глаза, и она почувствовала, как он с чем-то борется.

Тварь окончательно уселась у нее на спине. Джейн почувствовала, как что-то движется по ее шее.

Внезапно вес исчез. В глазах Хирама заблестели слезы. Ей показалось, что она слышит его шепот.

– Беги.

И что-то ужалило ее в шею.

Наверное, от первого прикосновения она потеряла сознание. Почувствовала, что будто плывет в воздухе, несомая его потоком. Тяжесть исчезла, подумала она, Хирам сделал меня невесомой, и я парю посреди комнаты. Потом перед глазами прояснилось, и она увидела, что все так же лежит на полу. Хирам протянул руки, пытаясь обнять ее.

– Стой.

Это был ее голос, но не она им управляла. Ее ртом говорил кто-то другой. Паника, охватившая ее от осознания этого, вдруг превратилась в чувство удовольствия, которое медленно становилось все сильнее.

Хирам на мгновение замешкался, а потом снова начал притягивать ее к себе.

– Я сказал, стой!

Командный тон ее голоса заставил Хирама мгновенно замереть. Крохотным огоньком своего сознания Джейн наблюдала, как ее рука поднялась и замерла. Из воздуха образовался крохотный водопад, вода заструилась на ковер. Ее захлестнула волна наслаждения, пересиливая ужас, охвативший остатки ее сознания. Она будто разделилась надвое, и один из этих людей был очень большим, наполненным удовольствием, которому не было сил сопротивляться, энергичным и наполненным желаниями, а второй, истинная Джейн Доу, был заточен в клетку и спрятан так глубоко, что был не в состоянии что-либо контролировать, лишь наблюдать – и чувствовать – то, что делает первый. Большим, поняла Джейн, было существо у нее на спине.

Она встала и потянулась, ощущая мышцы тела. Хирам сел, с болью и настороженностью глядя на нее.

– Ты обещал, – глухо сказал он, будто маленький мальчик, которому не дали сладкого.