– Месги, остановимся и передохнем, – сказал проводнику по-турецки человек из ЦРУ; оба они были в грубой одежде горцев.

– Если пожелаете, ага, пусть так и будет.

Проводник свернул с тропы и прошел по снегу к небольшой пещере, которую ни один из остальных даже не заметил. Он был старым и скрюченным, как древнее оливковое дерево, волосатым и худым, его одежда больше походила на лохмотья, и все же после почти двух дней подъема в горах он оставался из них самым сильным.

– Хорошо, – сказал человек из ЦРУ и повернулся к Россу. – Спрячемся здесь, пока не будем готовы.

Росс сбросил с плеча свой карабин, сел и с благодарностью оперся рюкзаком о землю: икры, бедра и спина мучительно ныли.

– Я превратился в одну сплошную болячку, – с отвращением проговорил он, – а ведь я вроде бы должен быть в хорошей физической форме.

– Вы в хорошей форме, сахиб, – с широкой улыбкой сказал сержант-гуркх по имени Тензинг. – В следующий отпуск пойдем с вами на Эверест, а?

– Держи карман шире, – ответил Росс по-английски, и трое солдат хором рассмеялись.

Человек из ЦРУ задумчиво произнес:

– Наверное, это что-то – стоять на вершине этого сукина сына.

Росс увидел, как он всматривается в ночь и в тысячи футов горы под ними. Когда они впервые встретились в условленном месте недалеко от Бендер-Энзили два дня назад, Росс точно принял бы его за монгола, непальца или тибетца, если бы его не просветили заранее, потому что человек из ЦРУ был темноволосым, с желтоватой кожей, по-азиатски раскосыми глазами и одевался как кочевник.

– Вашим контактом в ЦРУ является Роузмонт. Вьен Роузмонт наполовину вьетнамец, наполовину американец, – сообщил ему полковник ЦРУ во время инструктажа. – Ему двадцать шесть, здесь уже год, говорит на фарси и турецком, в ЦРУ пошел по стопам родителей, и вы можете доверить ему свою жизнь.

– Похоже, именно это мне и придется сделать, сэр, так или иначе, вам не кажется?

– А? Да, конечно. Видимо, так и есть. Вы встретитесь с ним южнее Бендер-Энзили, вот координаты места встречи. У него будет лодка. Вы пойдете на ней вдоль берега, пока не окажетесь чуть южнее советской границы, дальше – рюкзак за плечи и пешком.

– Проводником будет он?

– Нет. Он… э-э… он просто знает про «Мекку» – это наше кодовое название радиолокационной станции. Найти проводника – это его проблема, но не беспокойтесь, он его найдет. Если он не окажется на месте, ждите его всю ночь субботы. Если он не появится к рассвету, значит провалился, и вы сворачиваете операцию. О’кей?

– Да. А что за слухи ходят о восстании в Восточном Азербайджане?

– Насколько нам известно, произошли столкновения в Тебризе и в западной части. В Ардебиле все спокойно. Роузмонт расскажет вам подробнее. Мы… э-э… знаем, что Советы сосредоточились на границе и готовы вступить в Иран, если азербайджанцы вышвырнут сторонников Бахтияра. Все зависит от азербайджанских лидеров. Одного из них зовут Абдолла-хан. Если у вас возникнут проблемы, обратитесь к нему. Он один из наших – ему можно верить.

– Хорошо. А этот пилот, капитан Петтикин? Предположим, он не согласится нас взять.

– Уговорите его. Любым способом. Эта операция одобрена на самом верху, и вашими ребятами, и нашими, вот только на бумагу положить мы ничего не можем. Верно, Боб?

Второй человек, присутствовавший на инструктаже, некий Роберт Армстронг, которого Росс раньше тоже никогда не видел, согласно кивнул:

– Да.

– А иранцы? Они дали свое разрешение?

– Это вопрос… э-э… национальной безопасности – и вашей, и нашей. И их безопасности тоже, только они… они сейчас очень заняты. Бахтияр, ну, он… может так получиться, что он долго не продержится.

– Значит, это правда. США выдергивают ковер у него из-под ног?

– Мне такие вещи не сообщают, капитан.

– Последний вопрос: почему вы не пошлете своих ребят?

За полковника ответил Роберт Армстронг:

– Они все заняты. В короткие сроки нам сюда больше никого не перебросить, я имею в виду, с вашим элитным уровнем подготовки.

Да уж, подготовлены мы хорошо, подумал Росс, шевеля плечами, истерзанными ремнями от рюкзака, – карабкаться в гору, прыгать, ходить на лыжах, плавать под водой, убивать тихо или с большим шумом, накатываться подобно урагану на террористов или врагов государства, взрывать все до небес, если нужно, хоть на поверхности, хоть под водой. Но мне чертовски повезло, у меня есть все, чего я хочу: здоровье, университет, Военная академия Сандхерст, десантные войска, парашютно-десантные части особого назначения и даже мои любимые гуркхи. Он широко улыбнулся им обоим и отпустил смачное гуркхское ругательство на вульгарном диалекте, от которого гуркхи буквально зашлись в безмолвном приступе хохота. Тут он заметил, что Вьен Роузмонт и проводник смотрят на него.

– Прошу прощения, ваши превосходительства, – сказал он на фарси, – я просто говорил своим братьям, чтобы они вели себя как следует.

Месги ничего не сказал, просто снова начал разглядывать ночь вокруг них.

Роузмонт, стащив сапоги, разминал замерзшие ноги.

– Британские офицеры, которых мне доводилось видеть, со своими солдатами на дружеской ноге не держатся, в отличие от вас.

– Наверное, мне повезло больше других.

Краем глаза Росс наблюдал за проводником, который поднялся на ноги и теперь стоял у входа в пещеру, прислушиваясь. За последние несколько часов старик стал вести себя заметно опасливее. Насколько я могу ему доверять? – подумал Росс. Он бросил взгляд на Гуэнга, сидевшего ближе всех. Маленький гуркх тут же понял его и ответил неуловимым кивком.

– Капитан – один из нас, сэр, – с гордостью говорил между тем Тензинг Роузмонту. – Как его отец и дед до него, а они оба были шенг-ханами.

– Кто это?

– Это гуркхский титул, – ответил Росс, пряча свою гордость. – Он означает «повелитель гор». Мало что значит за пределами полка.

– Три поколения служат в одной и той же части. Это обычное дело?

Конечно необычное, хотелось сказать Россу. Эти расспросы ему не нравились, хотя сам Вьен Роузмонт ему понравился. Лодка подошла вовремя, переход вдоль берега на север был быстрым и безопасным – всю дорогу они пролежали в лодке, прикрытые мешковиной. Без проблем высадились на берег в сумерках и прошли к месту встречи, где их ждал проводник, потом скорым шагом по холмам и дальше – в горы. Роузмонт ни разу не пожаловался на тяготы пути, упорно шел вперед и говорил мало, а не сыпал вопросами, как Росс ожидал.

Роузмонт терпеливо ждал, заметив, что Росс отвлекся. Потом он увидел, что проводник выскользнул из пещеры, постоял в нерешительности, вернулся назад и сел на корточки у входа, держа винтовку на коленях.

– Что там такое, Месги? – спросил Роузмонт.