теории социалистического разделения труда; 9) наконец, установить прямые контакты между НИИ стран — участниц СЭВ с целью избежать параллелизма в области научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок.

В ходе самой сессии, где присутствовали все лидеры государств — членов СЭВ, кроме Албании, по предложению Н. С. Хрущева были внесены важные изменения в Устав, в частности: 1) Совещание представителей стран в СЭВ преобразовывалось в постоянный Исполнительный Комитет СЭВ; 2) из текста Устава был исключен термин «Европа», что дало возможность сразу принять в состав СЭВ первого азиатского члена — Монголию; 3) была учреждена Постоянная комиссии по координации технического содействия со странами «третьего мира» с целью их включения в орбиту мировой социалистической системы во главе с СЭВ; и, 4) наконец, было принято решение о создании «супер-госплана», который должен был координировать долгосрочные планы (на 5-20 лет) всех стран СЭВ по «рациональному размещению производства сырья, топлива и материалов, тяжелых машин и оборудования», а также создания «условий для международного объединения энергетических систем, водного, автомобильного и железнодорожного транспорта[684].

Сразу после завершения работы сессии в июле 1962 года В. Н. Новиков был назначен представителем СССР в СЭВ, а уже в ноябре того же года он стал главой Спецкомиссии по вопросам СЭВ в Президиуме Совета Министров СССР. Тогда же новым представителем СССР в СЭВ был назначен новый зампред Совета Министров СССР М. А. Лесечко, который занимал этот пост до лета 1977 года.

Между тем уже в апреле 1963 года на заседании Исполкома СЭВ произошел «бунт на корабле», поскольку против главной хрущевской идеи — превращения СЭВ в «супергосплан» мировой системы социализма — выступил румынский представитель Александр Бырлэдяну, прямо заявивший, что его страна не желает поступиться частью своего суверенитета, ибо она никогда не поручала СЭВ «определять направление развития экономики их страны». Эту позицию румын отчасти поддержали болгары и венгры, и поэтому, даже невзирая на активную поддержку Москвы представителями ГДР, ПНР и ЧССР, создать «супергосплан», а также Центробанк СЭВ так и не удалось, а работа Бюро по координации народнохозяйственных планов в Исполкоме СЭВ, созданного в июне 1962 года, уже к 1965 году практически сошла на нет.

6. Новый этап в развитии отечественного ВПК в 1953–1964 годах

Как справедливо пишут многие мемуаристы и видные ученые (Н. С. Симонов, И. В. Быстрова, Р. А. Белоусов, А. Р. Белоусов, Г. И. Ханин, О. Д. Бакланов, О. К. Рогозин[685]), все годы хрущевского правления опережающими темпами развивался военно-промышленный комплекс страны, предприятия которого отличались очень высокой производительностью труда и отменным качеством продукции. По разным оценкам, уровень военных расходов союзного бюджета в разные годы колебался от 13 до 31%, ежегодно достигая в неизменных ценах порядка 18–20% всего ВВП. Причем, судя по анализу межотраслевого баланса, выполненного академиком Ю. В. Яременко[686], бюджетные расходы только на производство военной техники в 1954–1964 годах выросли более чем в 2,5 раза. При этом, по оценкам И. В. Быстровой и А. Р. Белоусова, начиная с 1958 года значительная часть всех военных расходов приходилась на производство ракетной техники, ядерного оружия и НИОКР. В результате уже к январю 1960 года в арсенале советских Вооруженных сил числились 354 ядерных заряда, и в серийное производство запустили две межконтинентальные баллистические ракеты — Р-7 и Р-12.

Хотя надо сказать, что для советской экономики была характерна довольно высокая степень кооперации гражданских и военно-промышленных отраслей, в том числе судостроительной, авиационной, атомной и ракетно-космической. Например, в 1962 году в общем объеме производства предприятий оборонной промышленности гражданская продукция составляла 42%, в судостроении — 40%, а в авиапромышленности — 25%. При этом в том же 1962 году для производства чисто военной продукции привлекалось более 800 предприятий гражданских министерств и ведомств, а предприятия военно-промышленного комплекса страны, напротив, должны были выпустить 35 тыс. тракторов, 22 тыс. металлорежущих станков, 800 тыс. стиральных машин, 150 тыс. швейных машин и почти 4,8 млн. радиоприемников.

По данным официальной статистики, предприятия ВПК производили шесть основных видов военной продукции: 1) общевойсковые системы вооружения и боеприпасы; 2) общую и специальную авиационную технику; 3) боевые надводные и подводные корабли; 4) радиоэлектронное военно-техническое оборудование и снаряжение; 5) системы ракетно-космической техники и 6) ядерное и термоядерное оружие и боеприпасы. Причем особое внимание в эти годы уделялось развитию двух направлений ВПК: атомной и термоядерной промышленности и ракетно-космическому комплексу.

Поскольку в постсоветский период вышло немало добротных научных и научно-биографических исследований и мемуаров, посвященных созданию ядерного оружия и ракетной технике, то мы не будем утомлять уважаемого читателя колоссальным объемом информации и лишь напомним об основных вехах наших великих побед. Тем же, кому особо интересна данная тематика, мы рекомендуем почитать книги Б. Е. Чертока, В. С. Губарева, Я. И. Голованова, В. С. Лесникова, А. К. Чернышева, Ю. А. Юдина, И. А. Андрюшина, И. А. Илькаева и других авторов[687].

Как мы уже писали ранее, все ядерные и термоядерные производственно-технологические комплексы, являвшиеся составной частью всей советской атомной промышленности, включали в себя целую сеть строго секретных предприятий по добыче первичного сырья, прежде всего урана и плутония, производству расщепляющихся материалов как для атомных энергетических установок, так и для снаряжения ядерных боезарядов, а также переработке, локализации и захоронению всех отходов отработанного ядерного топлива. Значительная часть всех этих опасных работ производилась в так называемых закрытых административно-территориальных образованиях (ЗАТО), которые стали создаваться сразу после войны под личным руководством Л. П. Берии и ключевых членов его команды Б. Л. Ванникова, А. П. Завенягина и П. Я. Мешика. Еще при жизни И. В. Сталина было создано более десятка таких ЗАТО, в том числе Томск-7, Арзамас-16, Красноярск-26, Златоуст-36, Свердловск-44, Свердловск-45 и Челябинск-70, где работали выдающиеся советские физики, конструкторы и управленцы, в том числе Игорь Васильевич Курчатов, Юлий Борисович Харитон, Кирилл Иванович Щелкин, Николай Леонидович Духов, Яков Борисович Зельдович, Борис Глебович Музруков, Андрей Дмитриевич Сахаров, Павел Михайлович Зернов и многие другие. А общее руководство этой огромной «военно-промышленной империей», куда входили 12 ЗАТО, более 30 НИИ и СКБ, свыше 50 отдельных комбинатов и 20 строительных управлений, осуществляло Министерство среднего машиностроения СССР, которое поочередно возглавляли Вячеслав Александрович Малышев (1953–1955), Авраамий Павлович Завенягин (1955–1956), Михаил Георгиевич Первухин (1957) и Ефим Павлович Славский (1957–1986) — выдающиеся государственные деятели, двое из которых в прямом смысле слова, заболев лучевой болезнью, сгорели на работе, оплатив жизнью создание ракетно-ядерного щита нашей страны[688].

Напомню, что вскоре после создания первой атомной бомбы и ее успешного испытания