Увидев, что Гильс направляется к ней, Влада растерялась – этого она ожидала в последнюю очередь. Но Гильс, подойдя, снял со своей шеи только что надетый отцом медальон. В ту же секунду медальон, алмазный паук, раздвоился: на вампире остался точно такой же.

Влада, затаив дыхание, будто бы видела со стороны, как Гильс надевает медальон ей на шею, как аккуратно поправляет его, отбросив ее волосы. Медальон оказался холодным и тяжелым, как гиря: он чуть не вспорол кожу на шее, и Влада пошатнулась, едва устояв на ногах. По всему телу пробежала холодная волна, а потом стало гораздо легче, тяжесть исчезла, а медальон сам лег в ложбинку между ключицами, прилипнув к коже. Задавать вопросы в такой момент показалось неуместным, лучше было молчать и ждать, пока ей объяснят, что же это значит.

К счастью, на этом торжественная часть была закончена, и зал начал приобретать обычный вид: пауки исчезали, растворяясь в стенах, лед на Неве снова посинел, а портреты на стенах потемнели, скрыв тех, кто только что смотрел с них на происходящее.

– Теперь я смогу спокойно уйти в нужный момент, – произнес Темнейший. – Мне будет на кого оставить нечисть. Ты ведь теперь знаешь, как тебе поступать и что делать, Гильсберт?

– Теперь знаю.

Гильс был задумчив и погружен в себя, а Влада проверяла свои ощущения: она была уверена, что в ту самую секунду, как медальон коснулся ее кожи, голод должен был исчезнуть. Может быть, так оно и есть, нужно только как следует выспаться, потому что в ногах и руках ощущалась слабость.

– Осенью ты будешь вместо меня заправлять балом в нашем родовом дворце, сын мой, и познакомишься со своими сводными братьями и сестрами. Если бы ты знал, как они хотят тебя увидеть! Теперь запрета на ваши встречи нет, это радует мое сердце. Кстати, Носферон тебе покидать необязательно, пусть тебя это не беспокоит, – обратился к своему наследнику Темнейший. – Ты сможешь учиться дальше, сдавать экзамены и появляться на сессиях, я даже разрешаю тебе вечеринки и студенческие забавы, потому не горюй о своей потерянной юности. Теперь же я отпускаю вас в Москву…

– Могу ли я задать вам вопрос, Темнейший? – Набравшись смелости, Влада улучила подходящий момент.

– А она может быть решительной, хотя на вид кротка. – Старый вампир повернулся к Владе, оценивающе и снисходительно ее разглядывая. – Что ж, дорогуша, я слушаю. Ты наверняка хочешь узнать, во что одеваться на бал?

– Это по поводу наших лекций в Носфероне, – смутилась Влада. – И это… не только мой вопрос, но, наверное, его задал бы любой студент. Нам много рассказывают о Конвенции, о магах. Нам говорили, что светлые маги держат мир в равновесии, что они защитят его от катастроф. Но я слышала, что вы сказали… что они не маги, а только охотники за нами, нечистью. И вы сказали, что кровь магов осталась только у меня. Как же так?

Темнейший продолжал смотреть на Владу, прищурив глаза, но отвечать не торопился.

– Простите, – пробормотала Влада. – Дело в том, что я училась когда-то в школе с людьми. Один из этих людей теперь стажер у магов, и около месяца назад я услышала от этого человека, что маги готовят войну против нас, что нас хотят загнать во Тьму, в пространство, которое дальше янва, как нам говорят, а там что-то ужасное…

– Да-а, – наконец заговорил старый вампир. – Ты имела право спросить об этом, хотя я от девочки ожидал все же вопросов про платья и балы. Но я отвечу тебе. Да, в Носфероне учат тому, что маги светлы, что они держат в равновесии мир, и так далее. В Носфероне ничего не говорят о Тьме, потому что вам лучше этого не знать. Но, пока еще существует Конвенция, разве стоит говорить эту правду?

– Отец, иногда правда лучше лжи, – вмешался Алекс. – Например, когда я в детстве видел статую паука, его глаза были темными. Тогда я слышал от тебя, что глаза зажгутся, если самый страшный враг приготовится к новой войне. Ты тогда говорил – враг, но это было не о магах… то есть охотниках, их ты не опасался. Ты и твои советники говорили о Тьме, что именно там находится враг. Домовые в своей паранойе бредят про какой-то злосвет, властелина Тьмы… Это как-то связано с тем, что слышала от магов Владиша?

– Ты ведь знаешь, Алекс, что мы говорим в Носфероне то, что обязаны говорить юной нечисти по Конвенции, – уклончиво ответил ему отец. – А даже если рассказать правду, что нет уже давно светлых магов, а нам противостоят магические самозванцы, которые поклоняются невесть кому и угрожают загнать нечисть во Тьму, разве горячие головы не ринутся напролом? Если рассказать все то, что посеет хаос и панику среди нечисти, долго ли еще продержится Конвенция? Скольких сумасбродных вампиров, валькеров, троллей тогда недосчитается темная сторона?

– Но в случае войны наши войска нежити, пауки и остальные подконтры кланов – они справятся с магами? – спросил Гильс.

– Не магами, – поправил сына Темнейший. – Привыкайте к слову «охотники». Эти самозванцы и близко не могут считаться магами, все это мираж, фата моргана. Они – охотники на нечисть и все годы перемирия тренировали стажеров, которые могут только пользоваться примитивной боевой магией. Они способны подчинять себе волю людей, но это древняя темная магия, на которую они не имеют никакого права. Наши подконтры тоже не теряли времени, все-таки бои проводились каждый год, а вампиры тренировались не зря. Мы дадим достойный отпор в случае нападения. Насчет предсказаний домовых про хозяина Тьмы ничего сказать не могу, домовые каждый год обещают конец света.

– Но разве это хорошо – любой ценой избегать войны, если она все равно неизбежна? – Гильс посмотрел на отца с недоумением. – Когда я стану Темнейшим, то охотники будут бояться даже взглянуть на вампира, не то что клеить листовки у наших домов или оскорблять нас на улицах!

– Потому ты и избран мною, – проговорил отец Гильса. – Но сейчас пора возвращаться в Москву. Алекс, а ты нужен мне здесь.

– А как же Дашка? – озадачился Алекс. – Я хотя бы провожу ее.

– Твоя девушка вернется в Москву, но теперь она будет под охраной наших подконтров, не беспокойся за нее. И совсем не таких, которыми командовал ты, иначе охотники просто не посмели бы задерживать вас в дороге. Гильсберта я тоже жду сразу же после сессии. А теперь – до встречи.

Влада, пробормотав слова благодарности и не найдя ничего другого как сказать «До свидания», выбралась из зала почти в беспамятстве. Лакеи вокруг суетились, распахивали двери, кланялись Гильсу и Алексу, которые шли твердыми и уверенными шагами по теперь уже своему дому.

На первом этаже у домовых началась настоящая паника при виде юного вампира: они забегали, кланяясь и бормоча, и это продолжалось до тех пор, пока Гильс не попросил их угомониться и не спрятал медальон под рубашку.

– Ваши друзья велели передать, что подождут вас на набережной, – учтиво произнес домовой, склонившись перед Алексом в поклоне. – Юный тролль, девушка и юноша в черном плаще решили завтракать на свежем воздухе… мор Алекс.

– Нет уж, просто Алекс, никаких «моров» – поморщился тот. – До встречи, дружище.