слое грез. Мечты и надежды защитников, живущих и павших, слились здесь воедино в мерцании грез. Лана знала что их недостойна, тяжесть грехов ее гнула к земле, тащила вниз, в привычный кошмар. Зарычав демоница бросилась вперед, на врага. Это место хорошо подходило для тренировки.

Неделя сражений вспыхнула и погасла оставшись лишь в памяти. Ворота твердыни с глухим грохотом захлопнулись позади, когда облаченная в фиолетовые одежды и легкий нагрудник, сереброволосая гордо двинулась по красным камням каньона навстречу врагу. Спиной она чувствовала взгляды солдат обращенные вниз. В них была тревога и гордость. Все они слышали песни и сейчас воочию надеялись лицезреть рождение новой легенды.

Перед ней, в нескольких сотнях метров находился строй южан. Взгляды обращенные оттуда были полны презрения и насмешки. Лишь ящеры находившиеся позади строя бойцов излучали сдержанный, магией шаманов, страх. Недоуменно хмыкнув, девушка покачала головой, не понимая чем она это заслужила. Тварюшки ей все еще казались милыми, несмотря на размеры. Ровные ряды облаченные в бронзу и сталь колыхнулись и разошлись. Мимо них, гордо восседая на гнедом, поджаром скакуне, к ней двинулся всадник. Он был чем-то неуловимо похож на своего коня. Такой же чернявый, но с рыжей шевелюрой и сухим, пропитанном жарким ветром пустынь, лицом.

Его ярко-оранжевые, неестественные глаза лучились самоуверенностью и насмешкой. Закованный в золоченые латы, высокий и плечистый, он казался в сравнении с Ланой гигантом, когда соскочив с коня шагнул вперед опустив руки на два кривых, богато украшенных, ятагана.

— Если сдашься прямо сейчас, я возьму тебя младшей женой. — хищный голос был подстать выражению его лица, такой же острый и горделивый.

— Ох и не везет мне на рыжих… Как ваше имя? — с вежливой улыбкой поинтересовалась демонеса.

— Барад Айрог, повелитель песчанных бурь и владыка ветров, тот кто победил…

— У вас слишком длинные титулы, южанин, я все равно их не запомню. Чем ты гордишься больше всего? — нахально прервала его девушка, заставив вспыхнуть от негодования. Глухо прорычав в ответ он медленно потянул клинки из ножен:

— Тогда достаточно моего имени. Я планировал взять тебя младшей женой после того как сражу, но ты слишком сварлива. А потому за наглость пощады не жди!

— Я Лана Лотеринг, супруга Айра Лотеринга. И в моей жизни не будет мужчин кроме него. Так что все к лучшему, тем более молить ни о чем я не стану. — весело воскликнула сереброволосая и ухмыльнулась.

Горячий южанин кипел от злости, а это ей было на руку. Сама девушка была холодна словно лед, собрана и сосредоточена на победе. Айр ей пообещал накануне схватки, продолжить дуэли, если она будет серьезна с врагом. Такой шанс упускать было нельзя!

— Нахалка. Сперва я увидел в тебе женщину. Сейчас я понимаю что ошибся. Ты всего-лишь камень на пути моего властелина. Умри.

С двумя клинками наперевес, Барад бросился вперед, а позади него взметнулся яростный ветер, поднявший в воздух алую пыль. Правый ятаган был направлен ей в горло, от него сереброволосая легко уклонилась назад, второй удар отразила лезвием меча уводя вниз. Прежде чем южанин успел ударить снова, Лана вспыхнула призвав свои крылья и взлетев в воздух сразу же ринулась вниз, покрытая фиолетовым пламенем. Она не собиралась играться с врагом, а сразу задавить его всей своей мощью.

Айрога окутал песчаный щит призванный его хранителем. Сейчас, в этой форме, Лана видела его в слое грез. Вечно юный старик, проливающий слезы, объятый ее огнем он пытался его потушить в призрачном шторме песков, что отражался в реальности. Окутанный фиолетовой аурой клинок демоницы обрушился вниз, но был встречен в жесткий блок. Воля Барада текла словно ручей внутри его тела, ускоряя и усиливая мышление, мышцы и рефлексы.

Он сразу бросился в сторону и словно затанцевал обрушивая на среброволосую шквал ударов, его стиль был Лане очень знаком, так же сражался и Уриил, но в этот раз было проще. Ятаганы южанина были тяжелы и усилены ветром, они свистели подгоняемые им, уходя либо в блок, либо бессильно рассекая воздух. После шестого кругового удара, в его стойке был легкий пробел, лунокрылый был все-же быстрей. Но Лана не спешила им воспользоваться, ее удар все равно отразил бы хранитель, сначала нужно было разобраться с ним. Прежде чем Барад начал новый круговорот атак, Лана вздохнула и послала вниз свою тень, отражаясь в кошмаре.

Сейчас ее сознание раздвоилось, а мысли расслоились. Душа и тело на эти мгновения потеряли единство, связанные лишь общим восприятием. Это был рискованный трюк и она была способна на него лишь благодаря тому что научилась отражать сабли Тауриэля в разных слоях. Ее душа воспарила в непривычные Грезы, а тело ударило взмахом меча. Фиолетовый блик южанин почти пропустил, возвращая ятаганы в позицию для удара. Но был спасен возникшим песчаником что стал прочнее стали, меч его расколол, но замедлился и Барад успел его отразить.

А душа демоницы уже неслась к старику, с яростным воем. Они были вне домена, но на его поле, где среброволосой приходилось нелегко. Взметнувшийся навстречу ветер замедлил полет, он словно лезвия рвал в лоскуты ее крылья, а хранитель смотрел, с осознанием своей обреченности. Он, как и Уриил узнал кем она была раньше.

Айрог встревожился когда ощутил что хранителю угрожает опасность. Представив ветер песочных равнин своей родины, он послал его поток в свое тело, что и так почти разрывалось от переполняющей его магии. Две сабли сверкнули в синхронной вспышке удара, он бил наискосок по верткой противнице. Сейчас она замедлилась и похоже отвлекалась на сражение их хранителей, чем и решил воспользоваться южанин.

Раздвоенное сознание разрывалось от перегрузок, Лана видела полет ятаганов к своей груди, а злобные удары ветра рвали ее демоническую плоть, вырывая куски черной брони и алого мяса. Она не успевала за всем уследить, от одного удара клинка ей удалось уклониться, но второй пробил нагрудник и рассек талию, оставив глубокий порез. Ей вновь пришлось воззвать к страданиям харгранцев чтобы залечить раны в кошмаре. Каждый раз она обещала себе что этот будет последним. И поступала так вновь, теряя свою человечность.

Воздух вокруг старика с лицом юноши забурлил от жара пламени крыльев, тот закрылся крепким щитом, словно бедуин надеявшийся переждать бурю. Но ее когти пронзили щит, словно песок, воя от захлестнувшей ее ненависти Лана потянулась ими к горлу хранителя.

Тело кружилось, едва успевая отводить взмахи ятаганов в сторону. Сереброволосая ушла в оборону, даже не пытаясь пока контратаковать, раз за разом воздух вспыхивал к ее лицу и