Едва тлеющие до её прихода узоры светящегося мха на потолке засветились ярче, отбрасывая тени и разрывая полумрак.

-Возлюбленное дитя. Плоть от плоти моей. Мысль от мысли. Расскажи мне.

Почувствовав, что таково желание Матери, высшая воительница села на вырастающую из стены скамью. Удивительно, но похожий на камень материал немного пружинил. Сидеть на нём было приятно. Лежать, вероятно, ещё более приятно.

-Расскажи мне, -попросила Мать.

Араниэль принялась рассказывать. Она говорила словами, но чувствовала, как Мать смотрит внутрь её разума, не слушая слова, но проглядывая сами воспоминания, становясь свидетельницей всему, что видела, испытала или хотя бы только подумала высшая воительница за последние три сотни дней.

Это не было неприятно. Наоборот, как малый ребёнок она спешила выговориться, похвастаться перед Матерью, словно бы показать ей «Смотри как я могу! Смотри чему научилась! Смотри что я сделала!». Даже самые неприглядные мысли не вызывали стыда или попытки их скрыть. Разве возможно что-то укрыть от бесконечно любящего взора? Зачем вообще это делать?

Закончив просмотр памяти, Великая Мать какое-то время молчала. Араниэль грелась в тепле её безусловной любви, нисколько не тяготясь возникшей паузой.

Несколько минут спустя Мать вынесла вердикт: -Я довольна тобой. С самого начала ты придерживалась правильной стратегии. Время показало это отчётливо. Другие ошибались. В том числе ошиблась и я, когда послала трёх моих дочерей. Две из них погибли. Третья наказана и за их общий провал, и за её личную трусость. Я признаю свою ошибку, также как и твою правоту. Время показало.

-Благодарю тебя, - пробормотала Араниэль отчаянно пытаясь не утонуть, остаться собой, не раствориться в всепоглощающей любви изливаемой на неё Великой Матерью.

-Достойна награды, -продолжала Мать. -Не просто одного какого-нибудь дара или двух, твои заслуги гораздо больше. Я собираюсь переродить тебя, высшая воительница Араниэль. Ляг на этом ложе, закрой глаза и расслабься. Ты исчезнешь, и ты восстанешь. Умрёшь и родишься. Останешься той, которой была и станешь совсем другой, сильнее, лучшее, совершеннее. Ложись. Закрывай глаза. Прими свою награду.

Араниэль обнаружила, что скамья, на которой она сидела вдруг стала больше. Или она всегда была такого размера? В любом случае, у неё получилось с удобством улечься на ней вытянувшись во весь рост. Неудержимо клонило в сон. Веки вдруг сделались тяжёлыми, а мысли тягучими. Совершенное тело способное больше недели обходиться без сна без особого вреда для себя вдруг ощутило, что страшно хочет спать. Спать здесь. Практически на руках у матери. Покачиваясь в спокойной неге её любви.

Высшая воительница уснула крепким сном не замечая, как материал превратившейся в ложе скамьи вдруг начинает поглощать её тело. Сначала одежду, исключая металлы – сделанные из адамантия метательные ножи и тонкий узкий клинок способный, при приложении достаточного усилия, пробить насквозь стенку хумансовского бронетранспортёра. Сначала одежду, потом кожу, волосы, мышцы, телесные жидкости и наконец кости. Всё, без остатка, растворилось, втянулось в матово блестящую поверхность.

Высшая воительница умерла.

Но родилась мастересса по имени Араниэль. Обладая всей суммой её памяти, навыков и переживаний это была она. Или не она? Что делает личность личностью? Если, заменяя по одному кирпичу, постепенно, перебрать весь дом, то будет ли он тем же самым домом или уже новым? Любой живой организм постоянно обновляется: теряет часть клеток и создаёт заново. Жить, значит изменяться. Араниэь изменилась.

Связанный напрямую с Матерью, один из многих, родильный чан открылся. Не обычный родильный чан в каких массово выращивают тварей и чудищ по стандартным, подготовленных скульпторами плоти проектам. Это устройство, если только его можно так назвать потому, что по внешнему виду ему гораздо больше подошло бы определение «существо», но из-за чётко заложенной функциональности родильный чан можно назвать и устройством, было гораздо крупнее и сложнее тех, в которых миллионами выращивается пушечное мясо для всесокрушающих орд. Ещё бы, здесь, в родильной жидкости, зрело на несколько порядков более сложное тело. Не рядовая тварь, не чудище – плод работы какого-нибудь гениального скульптора сумевшего закрепить нужное направление мутаций и внутреннего развития в не имеющих двойного толкования чертежах и проектных картах, по которым можно сколько угодно выращивать новые и новые экземпляры однажды созданного им существа.

Сознание вернулось к Араниэль рывком. Она сразу поняла, где находится. В конце концов это было не первое и даже не второе её перерождение. Третье, если быть точным. Рядовая эльфа. Воительница. Высшая воительница. И, наконец, теперь, мастересса. Получение новых даров и развитие в рамках одной ступени не требовало полного перерождения, но для качественного перехода на новую ступень перерождение было необходимо. Известно, что простая, но опытная воительница, имеющая множество тщательно подобранных и специализированных даров, может в прямом столкновении победить молодую и не успевшую набрать нужное количество даров или изменений высшую воительницу. Аналогично и между высшей воительницей и мастерессой. Опыт, удача и тщательная подготовка иной раз помогали нижестоящей одолеть вышестоящую, но всё же это скорее исключение, чем правило. Новая ступень – новые возможности. Это качественное, а не количественное усиление. И пусть часто требуется некоторое время чтобы освоиться с открывшимися возможностями и заново подобрать для себя набор подходящих изменений и добиться от Матери новых даров – ни одна эльфа, в здравом уме, не откажется от перехода на следующую ступень. Отказаться стать сильнее невообразимо. Это всё равно, как если бы презренный мужчина только получив такую возможность в награду за некое значительное деяние или же за долгий самоотверженный труд, отказался бы переродиться в совершенном женском теле, тем самым начиная свой путь возвышения, открытый Великой Матерью своим детям, но, прежде всего, дочерям.

Очнувшись, почувствовав себя плавающей в родильных водах, Араниэль рванулась, обрывая множество тончайших нитей и капилляров, связывающих её новое тело с внешней утробой. Процесс рождения-созревания подходил к концу и нити рвались легко, а места обрыва мгновенно заживали. Взмахнув рукой, новорождённая мастереса прорвала истончившуюся мембрану и резкими сокращениями была выброшена из родильного чана наружу. Остатки родильной жидкости и защитной слизи испарялись на глазах. Араниэль выпрямилась.

-С возвращением, дочь моя, -голос Матери прозвучал в голове удивительно чётко и глубоко. Как если бы раньше она, сама того не зная, слышала его через тугие беруши, а теперь преграда исчезла и Араниэль получила возможность услышать голос матери во всём его многообразии и полноте.

-Ма... мама? -спросила она, также мысленно. Говорить самой без слов получилось неожиданно легко и свободно.

-Оденься в новую одежду и возьми своё прежнее оружие, -попросила Великая Мать.

Араниэль так и поступила. Молчаливый кадавр