— Говорят, что адмирала сам Дьявол забрал… — припомнил Шаленый.

— Чушь, — взмахнул руками профессор. — Его похитили люди Храма. Это-то я знаю достоверно. Рассчитывали заполучить вместе с ним Камень и замуровать проклятую реликвию в скале, чтобы она больше не явилась в мир. Они не учли одного: избавившись от гнета Камня, адмирал Шайн тайно пожертвовал его казне Президента, а себе сохранил лишь его искусную имитацию. Не знаю, как уж там они разбирались со всем этим. У меня лично есть основания полагать, что адмирал окончил свои дни много позже, в одном из монастырей Пестрой Веры. Из казны Камень пропал, естественно, в период Торжества Демократии, как и многие другие ценности. И мы с трудом нащупали его в коллекции господина Апостопулоса. Дальнейшее вам известно лучше, чем мне.

С минуту профессор молчал, собираясь с мыслями. Затем продолжил:

— Это его, — он кивнул на Перстень, — появление здесь и сейчас тоже явно не случайно. Дело в том, что Дело Янтарного Храма, как никогда раньше, близко к завершению. Нашелся некий… э-э… гений, воспитанник адептов Янтарного Храма, который в настоящее время завершает свою работу, результатом которого станет Запретное Знание. Ну а когда Запретное Знание станет достоянием людей, недолго останется и до Конца Света.

— Он что, спятил — этот ваш гений? Или ему не хватает приключений на его задницу? Или… — Шаленый аж воздух ртом ловить начал от злого удивления.

— Он просто очень любопытный человек. Он молится Истине. Только и всего… — Профессор пожал плечами.

— И вы этого идиота вычислили? — Шишел уставился на Мак-Аллистера как на святую икону.

— Да. И очень скоро познакомлю вас с ним…

— Так какого ж черта… Чего ради вы сваливаете мокрое дело на меня? Сами и мочите чудака этого… Я-то вам зачем?..

— Вы сделаете свое дело и убудете в Метрополию. И дальше… А вашему покорному слуге еще долго, смею надеяться, жить здесь, в Малой Колонии. И разбираться со жрецами Янтарного Храма. В моих интересах представить дело так, как если бы я пытался укрыть и спасти их подопечного… Но потерпел в том неудачу…

Видимо, только Православный Бог Шишел а уберег его от греха и не дозволил ему свернуть шею высокоученому собеседнику. По крайней мере, секунд сорок он боролся с сильнейшим искушением сделать это.

— Ну а что, — спросил он наконец, — запретить ему, дурню этому, его работу нельзя? Посадить его, заточить или, ну, там…

— Только смерть остановит его, — решительно отрезал Мак-Аллистер.

Последовала еще одна долгая пауза.

— Ладно, — сказал Шишел. — Давай разбираться. Шаг за шагом.

Под вечер по дороге к своему временному дому Шаленый остановился около неприметной часовенки у обочины. Вылез из своего «горби», зашел в незапертую дверь и минуту-другую адаптировался к сумраку. С Пестрой Верой всегда так — вроде и часовня заброшена, и запустение кругом, а все равно с полдюжины свечек теплится перед несколькими игрушками-алтарями, которыми в беспорядке загромождены каменные ниши-полки. В этом неровном свете Шаленый отыскал нужный ему алтарь и зажег купленную по дороге жертвенную свечку в честь Ранад-Тартара — Безумного Бога Истины.

— Положение далеко не так просто, как кажется, — Француз-Дидье обвел глазами собравшуюся у Влада компанию.

Кроме их четверки в полутемном уютном зале обедали или ждали заказанного еще не больше полудюжины человек. Ничьего внимания четверо собеседников, оккупировавшие столик в углу, не привлекали. Разве что сам Усатый Влад озаботился подойти и принять заказ у такой относительно многочисленной компании клиентов.

— Ваш фирменный гуляш, мсье Цепеш, и острый салат, — распорядился Француз, демонстрируя свое знакомство и с кухней, и с фамилией Влада. — И пару бутылок белого.

— Кофе?

Дидье задумчиво кивнул и проводил хозяина преисполненным благодати взглядом.

— Не стоит привлекать внимание излишне скромным заказом, — пояснил он. — И слишком дорогим — тоже. Гуляш и белое вино — в самый раз.

— Вы так конспирируетесь, словно мы уже под колпаком у полиции, — заметил Мерген.

— Если бы дело шло о полиции, я бы лишь возблагодарил Господа за доброту его, — хмуро пояснил ситуацию Француз. — Вся беда в том, что в дело вошел наш общий знакомый, и все мы знаем, что он от своего не отступится.

— Это точно, — подтвердил Глазастый. — Раз уж он с того света вернулся..

— Вы уверены, что он снова хочет заполучить Камень? — с надеждой в голосе поинтересовалась Мириам.

— Он достаточно ясно выразился: «Есть возможность закончить начатое». Того, что я в курсе дела, он, понятно, не знал.

— Я с Дейлом на контры не пойду, — решительно отрубил Мерген. — Мое мнение — надо взять его в долю.

— Пожалуй, ты прав, — согласился Глазастый. Мириам задумчиво посмотрела на него.

— Надо еще понять… — осторожно подбирая слова, сказала она. — Надо разобраться… Какой он теперь? Ведь мы совершенно ничего не знаем, что с ним было там — на Северном бугре…

— Понимаете, ребята, — уверенно поддержал ее Француз. — Парень вернулся не сам по себе. Его сюда ВЕРНУЛИ. На каких-то определенных условиях. Мы должны каким-то способом узнать — на каких.

— Проще всего — спросить у него самого, — резонно заметил Мерген.

— Я тоже так думаю, — поддержал его Клайд, подходя к столу.

— Официант! — невозмутимо распорядился Француз. — Еще один прибор, пожалуйста.

— Черт возьми! — Мастер-Канова раздраженно обернулся к бесшумно возникшему за его спиной Шишелу. — Я ведь предупреждал, что вы не должны появляться ни в моем кабинете, ни тем более в моих мастерских… Да, товар готов, но я лично доставлю его вам…

— И лично доложишь господину Советнику?

Артист из Алессандро Кановы был никакой, что сильно облегчило Шишелу его задачу. Хотя, конечно, Мастер и попытался прикинуться шлангом, как квалифицировал такого рода поведение Шаленый.

— Какого Советника вы имеете в виду? — чуть дрогнувшим голосом спросил он.

— Да того самого, — ласково пояснил Шишел, — что при Свободном Лесном Народе за безопасность отвечает… Или не знаешь такого?

— Почему это я должен знать этого… э-э… господина? — еще более нетвердым голосом спросил Мастер.

— Ты мне лучше скажи, — все так же ласково продолжил Шаленый, — почему господин этот знает про наши с тобой дела все, что о них знать стоит? И про то, что вообще имитации изготовлены, и сколько их — доподлинно знает… Откуда? Не от меня, точно. Значит, от тебя, Мастер.

— Не понимаю, с чего вы вдруг… — продолжал сопротивляться Какова.

— Да с того, что поговорили мы с господином Советником душевно. Не договорили кое-чего, правда, ну да это утрясется… Так что, и дальше втемную играть будем?