Проверенный способ ограничения спекуляций на финансовых рынках заключается в том, чтобы неформальные лидеры и авторитетные эксперты постарались привлечь внимание общественности к случаям явной недооценки или переоценки активов. Этот подход неоднократно использовался в истории наших финансовых рынков, хотя и с переменным успехом.

Во время обвала фондового рынка 1907 г., который совпал с банковской паникой в октябре того же года, национальные авторитетные эксперты в области финансов сделали ряд публичных заявлений, в которых выразили уверенность в рынках, подчеркивая, что готовы рискнуть собственными деньгами, инвестируя в них. Джон Рокфеллер заявил: «Лично я абсолютно уверен в том, что наши акции сохранят свою ценность в будущем и что для этого есть самые серьезные основания». Он и Джон Пирпонт Морган создают пул банкиров для поддержки банков с помощью кредитов. В «черный четверг», 24 октября 1929 г., пять самых влиятельных банкиров страны встретились в офисе компании покойного Моргана и подготовили совместное заявление об «устойчивости основ фондового рынка»{326}.

Хотя они и словом не обмолвились относительно своих планов покупки тех или иных акций, их заявление было интерпретировано как утверждение, что они будут. Эту попытку стабилизировать рынок нельзя назвать успешной.

Буквально через несколько дней, 28–29 октября 1929 г., случился обвал фондового рынка. На пути к каждому из трех главных пиков фондового рынка, упомянутых в этой книге, с момента создания Федеральной резервной системы – а именно к пикам 1929, 1966 и 2000 гг. – стояло озвученное главой ФРС предупреждение о переоцененности рынка. Повышение процентной ставки 1929 г., о котором мы уже говорили, было заявлено как шаг, направленный на ограничение спекуляций на рынке. Следующий пик американского фондового рынка – 1966 г. – почти совпал с заявлением председателя Федеральной резервной системы Уильяма Макчесни Мартина в 1965 г., в котором тот отметил «пугающие параллели» в экономике тогда и экономике 1920-х гг. накануне Великой депрессии. Как один из примеров такой параллели он указал растущую популярность в обществе идеи «эры новой экономики»{327}.

После этого никто из глав ФРС не делал подобного рода заявлений с предупреждениями, пока в декабре 1996 г. Алан Гринспен не выступил со своей знаменитой речью об «иррациональном оптимизме», т. е. как раз перед началом следующего периода очень быстрого роста рынка. Кажется, что председатели ФРС просто приберегают свои публичные заявления о ценообразовании на рынке до наступления таких моментов, когда налицо явный перекос в оценке активов. Невозможно оценить успешность таких заявлений, направленных на то, чтобы успокоить рынок, и мы не знаем, насколько волатилен был бы рынок в противном случае.

Вероятно, в подобных действиях центральных банков заключается одна из их ролей. Если они по-настоящему не заинтересованы в озвучивании своего мнения, но их считают «настоящей совестью» рынка, их заявления будут иметь незначительный стабилизирующий эффект.

В качестве одного из часто используемых методов снижения волатильности рынка применяют закрытие рынков в моменты резких колебаний курсов. «Предохранители», используемые на фондовых биржах, – яркий пример такого подхода. В соответствии с Правилом 80В, действующем на Нью-Йоркской фондовой бирже, при падении промышленного индекса Dow Jones на 10 % от цены закрытия предыдущего дня до 14.00 торги останавливаются на один час, при падении на 20 % до 13.00 – на два часа, при падении на 30 % в любое время в течение операционного дня – торги прекращаются до конца дня. Подобная приостановка торгов дает инвесторам возможность перевести дух и взвесить ситуацию, препятствуя таким образом возникновению всеобщей паники. Однако это не означает, что подобные действия могут в значительной степени помочь утихомирить колебания курсов в течение дня. В конце концов, два крупнейших обвала фондового рынка в истории – в октябре 1929 г. и в октябре 1987 г. – произошли в понедельник, после перерыва в целых два выходных дня с момента падения курсов в предыдущий торговый день.

Другим примером намеренного приостановления торговых операций для предотвращения спекулятивных пузырей служит правило «плюс тик», касающееся коротких продаж. Комиссия по ценным бумагам и биржам США в течение продолжительного периода времени требовала, чтобы короткие продажи осуществлялись только в ситуации роста акций, т. е. исключительно при условии, что цена последней сделки превышает цену предыдущей.

Однако все эти меры по приостановлению торгов на какие-нибудь секунды, минуты, часы или дни не оказывают непосредственного влияния на долгосрочное изменение курсов, которые представляют собой по-настоящему серьезные сдвиги в курсах акций. Вероятно, скрывая от общественности информацию о больших краткосрочных колебаниях курсов, удается избежать острой реакции людей и предотвратить формирование долгосрочных трендов цен – результат ярких воспоминаний о действительно больших изменениях рынке в течение одного торгового дня. Значительные колебания в течение дня становятся центральной темой обсуждений, СМИ поднимают вокруг них шумиху и забывают очень нескоро, особенно в том случае, если был побит какой-либо новый рекорд. С другой стороны, нам действительно очень мало известно о том, каким образом краткосрочная приостановка торгов может повлиять на ценовые изменения в отдаленной перспективе. А что, если большие колебания курсов рынок в ближайшие дни скорректирует сам, как это было в октябре 1987 г.? Возможно, сильным стабилизирующим эффектом для общества было бы увидеть обвал рынка, за которым тут же последовала бы корректировка курсов, чем наблюдать за попытками скрыть потенциальный крах рынка, приостанавливая торги.

Возможно, с точки зрения долгосрочной экономической стабильности следует расширять рынки, что позволит как можно большему числу людей принимать участие в торгах настолько часто, насколько они захотят. Это будет способствовать расширению возможностей торговли на фондовом рынке.

Учитывая, что на формирование спекулятивных пузырей в значительной степени влияют «сарафанное радио», местная система ценностей и распространения информации, а также патриотические чувства, маловероятно, что иностранные инвесторы, в отличие от местных, подчинятся влиянию спекулятивных пузырей – они, возможно, будут даже прибегать к таким торговым операциям, которые могут способствовать уменьшению воздействия этих пузырей. Например, в 1989 г., когда японский индекс Nikkei достиг своего пика, данные проведенных нами опросов показали, что японские институциональные инвесторы ожидали роста индекса в среднем на 9,5 % в течение следующего года, тогда как американские институциональные инвесторы предсказывали падение показателей Nikkei на 7,7 %. Сам факт проживания в Японии определял отношение к ее рынку. Если бы американские или другие иностранные инвесторы имели больший авторитет в Японии с самого начала, возможно, местный фондовый рынок не был бы так переоценен{328}. Проще говоря, расширение рынков путем вовлечения в их деятельность людей по всему миру позволяет вычислить некие средние показатели, принимая во внимание все имеющиеся противоречивые ожидания, а это должно способствовать большей стабильности курса.