Итак, что же делать теперь инвесторам, их советникам и общественности? Предпринять можно многое, причем вполне конкретное.

Естественным первым шагом для многих, в зависимости от текущих активов и обстоятельств, будет сокращение инвестиций в акции для сбалансирования портфеля. Сегодня как никогда актуально утверждение о том, что чрезмерная зависимость от инвестиций в какие-то одни активы вредна и нежелательна. В настоящее время каждый из нас может диверсифицировать свои вложения.

Очень трудно советовать частным и институциональным инвесторам покинуть фондовый рынок. Если бы такому совету последовало большинство участников рынка, то это бы вызвало очень сильное падение последнего. Фактически мы не можем все одновременно уйти с рынка. Мы можем только кому-то продать наши акции. Кто-то должен остаться на рынке и держать акции, находящиеся в обращении. Несчастные, купившие акции на растущем рынке, уже совершили ошибку, и мы ничем не можем им помочь.

Но всем участникам рынка вполне реально диверсифицировать свои риски: те, у кого в портфеле слишком много определенных акций, могут продать часть тем, в чьем портфеле таковых не так много. Мы можем продать излишки акций наших компаний иностранцам, которые, в свою очередь, могут продать нам излишки акций своих компаний. То же самое касается и больших рисков, связанных с инвестициями в недвижимость, которые можно снизить, уменьшив размер своих домов или скорректировав свой инвестиционный портфель, и тем самым сократить общие риски инвестиций в жилье.

Кроме того, каждый может увеличить норму сбережений, т. е. выделять еще бóльшую часть прибыли на инвестиции. Частные инвесторы должны разработать для этого план сбережений. Фондам и колледжам следует рассмотреть возможность снижения размера выплат из собранных средств.

Оптимистические настроения, связанные с растущим фондовым рынком, совпали со снижением нормы личных сбережений, которая снизилась за последние 20 лет в большинстве стран мира{312}. Подобное снижение особенно опасно, поскольку правительства этих стран также все чаще вынуждены жить в условиях бюджетного дефицита, добавляя к этой проблеме расходы правительства сверх дохода. Но данной проблеме едва ли уделяют то внимание, которого она заслуживает{313}.

Частным инвесторам следует значительно увеличить норму сбережений. Если это не произойдет одномоментно, то это не должно негативно отразиться на экономике в целом. Наоборот, в долгосрочной перспективе ее развитие будет более энергичным.

С увеличением продолжительности жизни благодаря прогрессу в медицине с одновременным сокращением численности молодого населения общество уже в ближайшем будущем столкнется с серьезной проблемой обеспечения поддержки пенсионеров. Люди сегодня должны быть готовы по выходе на пенсию жить за счет своих сбережений еще 20, 30 лет и даже больше. Если учесть, что все, кто так или иначе следит за новостями, знают о росте доли пожилого населения, остается большой загадкой, почему норма сбережений сокращается, а не растет. По всей видимости, в какой-то степени это связано с иррациональным оптимизмом.

По той же самой причине колледжи и целевые фонды, инвестирующие в фондовый рынок, должны рассмотреть возможность существенного снижения выплат. Когда на фондовом рынке пузырь был надут до предела, многие призывали грантодателей делать обратное. Например, Национальная ассоциация грантодателей (National Network of Grantmakers), объединяющая прогрессивные фонды, в своем отчете за 1999 г. убеждала коллег увеличить свои выплаты с 5 % активов, как предписано законодательством США, до 6 %{314}. Университеты, чьи фонды целевых пожертвований быстро увеличивались благодаря росту фондового рынка и взносам выпускников, призывали активнее расходовать эти средства. Для целевых фондов, имеющие слишком большие фондовые риски, подобные рекомендации были более чем ошибочны{315}. К счастью, после падения рынка такого рода призывы сразу сошли на нет. Наоборот, фондам необходимо советовать сократить выплаты, если только последние не служат инвестициями в будущее.

Стоимость акций, обращающихся на фондовом рынке, с 2000 г. уменьшилась примерно на половину годового национального дохода. Чтобы компенсировать последствия такого спада, необходима достаточно большая дополнительная экономия. Например, если мы собираемся возместить потери от спада за десять лет, без учета возможной высокой нормы прибыли и начисляемого сложного процента, то в этом случае мы должны экономить дополнительно примерно 5 % наших доходов до уплаты налогов каждый год. Но этого не происходит.

Психологическая реакция на такие потери в плане благосостояния, скорее всего, не будет направлена на их восполнение за счет экономии, как этого можно было бы ожидать. Большинство людей, кажется, не тратят много времени на размышления и разговоры о том, какую часть своих доходов отложить. Это очень странно с точки зрения поведения человека, так как решение о том, сколько откладывать на собственное будущее, – очень важный момент в жизни человека. Я попросил своего научного ассистента поискать статьи с советами, сколько необходимо откладывать в текущих экономических условиях и в более ранние годы. Меня поразили результаты – за все эти годы на эту тему было написано очень мало статей.

Шломо Бенарци и Ричард Талер разработали мудрый план по увеличению нормы сбережений, в центре которого были определенные человеческие недостатки, которые часто мешают откладывать деньги на завтрашний день. По их мнению, привычка и инерция, а также нехватка самоконтроля – главные препятствия на пути к увеличению сбережений. Им удалось убедить ряд американских компаний запустить для своих сотрудников план «Отложи завтра еще больше» (Save More Tomorrow, SMT). Сотрудников компании – участников плана – просят дать системе возможность перечислять часть их будущей надбавки к зарплате на сберегательный счет. Главная идея в том, что участие в этом плане не требует менять привычки в расходовании средств сегодня, а просто замедляет темпы роста расходов. Бенарци и Талер обнаружили, что после нескольких лет участия в такого рода планах норма сбережения значительно увеличивается{316}.